— Возможно, хотя и сомнительно. Именно это, по-вашему, и сделал Рафаэл Карстейрс? Привязался к единственной для него женщине?
— Похоже на то, если верить Флешу Сэвори. По всему видно, они очень любят друг друга.
Норт что-то пробурчал, но вслух сказал только:
— Просто они не так уж долго женаты. Посмотрим, что будет через несколько лет.
— Вы не только незрелый юнец, но еще и циник. Вам это не идет, Норт.
Но он безразлично пожал плечами.
— Ваши беременные девушки завтра приезжают в Скриледжи Холл.
— Трус, — пробормотала она себе под нос, но достаточно громко, чтобы Норт расслышал; однако он ничего не сказал.
— О Боже! — внезапно вскинулась Кэролайн, подавившись кусочком нежного, запеченного фазана. — Мои беременные девушки. О Боже!
Схватив стакан воды, она залпом осушила его и, немного отдышавшись, выдавила:
— Господи, я должна быть там, Норт. Я прекрасно себя чувствую. Еще одна ночь в этой великолепной постели, и я разленюсь не хуже мопса миссис Тейлстроп. Отвратительное животное, должна вам сказать, но тем не менее достаточно здоровое.
— Я попрошу доктора Трита утром приехать и осмотреть вас.
— Нет, правда, я совершенно поправилась, Норт. Кроме того, все ваши придворные женоненавистники будут так счастливы увидеть, как я сажусь в экипаж, что, вероятно, начнут танцевать вальс прямо в вестибюле. Ни за что не желаю пропустить подобное зрелище.
— Возможно. Прекрасно, я провожу вас домой завтра утром.
— Норт?!
Он приподнял темную бровь. Блестящие черные волосы спадали на лоб, и Норт выглядел таким же опасно-зловещим и мрачным и столь же бесконечно обворожительным, как любой герой модного романа. Короче говоря, настолько великолепным, что у Кэролайн невольно вырвалось:
— Может, вы хотели бы поцеловать меня на ночь?
Глава 14
Норт отшатнулся, как от удара. Мрачный смуглый герой мгновенно исчез, а на его месте появился до смерти перепуганный, готовый в панике сбежать на край света человек.
— Нет, — твердо сказал он, однако, чуть поколебавшись, все-таки шагнул к ней и, наклонившись, слегка сжал ее подбородок и приподнял лицо. — Проклятие! — шепнул Норт, обдавая ее щеки теплым дыханием, — твой рот восхитительно мягок, и сладок, и… — И он припал к ее губам, дразня их своим языком и слегка прикусывая. Сжав ладонями ее лицо, Норт сел на постель. — Очень плохая идея, — выдохнул он, снова начиная целовать Кэролайн. — Ужасная идея. Всякая идея, вызывающая подобные ощущения, не просто отвратительна, но еще и опасна, как сам дьявол.
Кэролайн приоткрыла губы и почувствовала укол острого наслаждения, как только его язык проник в глубины ее рта.
— О Господи! — охнула она и обвила руками его шею, изо всех сил притягивая к себе Норта.
Он пытался, честно пытался отстраниться, но, не успев ничего сообразить, уже лежал на ней и ощущал мягкость ее живота через одеяла и ночную сорочку. Он все сильнее вжимал ее в перину, сам не желая того, но не в силах остановиться, все настойчивее терзал ее губы и безошибочно потянулся к теплой груди Кэролайн. И прикосновение мягкой плоти, едва прикрытой легкой батистовой сорочкой, этого упругого холмика, так идеально помещавшегося в его ладони, заставило Норта взметнуться с постели.
Он встал, тяжело дыша, сгорая вожделением и зная, что, не будь Кэролайн так ангельски невинна, ей достаточно было бы взглянуть на него, чтобы понять, как отчаянно он ее желает, как стремится взять сейчас же и, забыв о поцелуях и ласках, глубоко вонзиться в нее, почувствовать, как смыкается вокруг него бархатистая влажная глубина, и понимать лишь одно — подобного он еще в жизни не испытывал.
— Вы уезжаете утром, — едва выговорил Норт. Еще неотдышавшись, словно пробежал не меньше мили. — Так нужно. Я не смогу вынести этого, просто не смогу.
Он широкими шагами устремился из комнаты, не остановившись, даже когда девушка окликнула:
— Вы снова ведете себя, как трус, Норт! Проклятый трус.
Норт с силой захлопнул за собой дверь.
И доктор Трит, и его сестра Бесс навестили Кэролайн на следующее утро. Бесс, как всегда, скромно отошла в сторону, ожидая, пока потребуется ее помощь. Доктор Трит сел, взял Кэролайн за запястье и взглянул на карманные часы.
— Превосходно, — объявил он, посчитав пульс. — Абсолютно нормальный. Позвольте, я проверю глаза.
Он наклонился ближе, и Кэролайн почувствовала на лице теплое, отдающее мятой дыхание. Но это не подействовало на нее так, как близость Норта. Она хотела лишь одного: чтобы осмотр поскорее закончился. Девушка закрыла глаза, пока он ощупывал шишку на голове.
— Постепенно уменьшается. Сегодня утром голова болела?
— О нет. Я, правда, прекрасно себя чувствую. Руки доктора скользнули по шее, замерли на плечах. Он прижался ухом к ее груди, прислушиваясь к биению сердца.
— Она выглядит совершенно здоровой, Бенджамен. Открыв глаза, Кэролайн увидела Бесс Трит, стоявшую рядом с братом. Доктор улыбнулся сестре и, взяв ее за руку, легонько сжал ее пальцы.
— Она похожа на Элинор, верно, Бесс?
— Разве что немного. Эти зеленые глаза так и горят лукавством, но Элинор была совсем другой, полной смеха и веселья, и такой прекрасной. Кэролайн когда-нибудь тоже станет красавицей, но в своем роде. Позволь ей быть собой.
— Ты права, она действительно красива по-своему, но чем-то напоминает Элинор.
Он поднялся, по-прежнему не отрывая глаз от Кэролайн.
— Его милость сказал, что проводит вас в Скриледжи Холл сегодня утром, при условии, что я это позволю. Вы вполне здоровы. Однако я приеду осмотреть вас завтра. Не имеет смысла рисковать.
Бесс Трит, мягко улыбнувшись пациентке, осторожно пожала ей руку.
— Вы это вы, мисс Деруэнт-Джонс, и никто иной. Надеюсь, вы не обидитесь на мои слова. Ваша тетя была очень необычной женщиной, какой, надеюсь, и вы будете когда-нибудь, и много значила для моего брата. Увидимся завтра. Удачи с воробушками.
— Какими воробушками?
— Беременными девушками, — пояснил доктор Трит. — У моей сестры оригинальное чувство юмора.
Кэролайн откинула голову на подушку, глядя вслед уходящим из-под полуопущенных век. Почему Норт не пришел вместе с доктором Тритом? Она спросила об этом, когда Норт помогал ей спуститься по широкой лестнице Маунт Хок. Правда, она не нуждалась в его помощи, но наслаждалась ощущением мускулистой руки под своей ладонью, близостью этого человека. Оставалось только гадать, чувствовал ли он что-то этим утром или мужская похоть просыпается исключительно в вечерние часы.
— У меня были другие дела, — отозвался он, не глядя на Кэролайн.
— Какие именно?