Черный воздух. Лучшие рассказы - читать онлайн книгу. Автор: Ким Стэнли Робинсон, Джонатан Стрэн cтр.№ 118

Говорила министр по-английски, однако с заметным франко-канадским акцентом.

– Итак, очевидно, вы доказали свою правоту?

Профессор молча кивнул. Министр не сводила с него глаз, и он никак не мог отделаться от ощущения, будто, несмотря на характер сообщенных им новостей, она весьма позабавлена. Чем? Его научной манерой выражаться? Его очевидной (и, кстати сказать, час от часу набирающей силу) грустью? Как знать…

Министр подняла брови.

– Л’Анс-о-Медоуз – мистификация… «Паркам Канады» это совсем не понравится.

– Кому-либо другому – тоже, – хрипло ответил профессор.

– Да уж, – согласилась министр, по-прежнему не сводя с него глаз. – Да уж, конечно. Особенно если мистификация действительно не ограничивается Л’Анс-о-Медоуз.

Профессор не отвечал.

– Подумать только, – продолжала министр, – вся концепция Винланда – мистификация!

Профессор угрюмо кивнул.

– В подобное просто не верится.

– Не верится, – согласился профессор, пожав плечами и широким жестом указав на невысокие холмики среди травы. – Не верится, но… факты – штука упрямая. Вся эта история изначально основывалась на крайне скудном корпусе данных. Три саги, вот это поселение, пара упоминаний в скандинавских летописях, пара монет, пара захоронений… одним словом, небогато.

Покачав головой, он поднял с земли кусок засохшего торфа и раскрошил его в пальцах.

Внезапно министр, рассмеявшись, ободряюще сжала его плечо. Ладонь ее оказалась на удивление теплой.

– Не стоит забывать: вашей вины в этом нет.

– По-видимому, нет, однако…

Профессор блекло, невесело улыбнулся. Не только насмешливый, но и сочувственный взгляд министра внушал симпатию. Примерно его ровесница, а может, чуточку старше, привлекательная, образованная уроженка Квебека…

– Мне нужно выпить, – признался он.

– Там, на холме, пьют пиво.

– Нет, чего-либо покрепче. У меня есть непочатая бутылочка коньяка…

– Тогда давайте прихватим ее и поднимемся к остальным.

Старшекурсники, аспиранты и волонтеры собрались у костра. В воздухе веяло аппетитными ароматами жарящихся хот-догов. Стрелки часов приближались к одиннадцати, солнце наполовину скрылось за горизонтом, с неба на землю лениво струились последние отсветы летнего дня. Огонь горел в сумерках, будто маяк. Пиво текло рекой, и праздник сделался несколько оживленнее.

Министр и профессор, стоя невдалеке от костра, прихлебывали коньяк из пластиковых кружек.

– Что положило начало вашим сомнениям в истории о Винланде? – спросила министр, глядя на жарящих хот-доги студентов.

Услышав ее вопрос, несколько волонтеров, заплативших немалые деньги за право провести лето, копая траншеи в торфяниках, придвинулись ближе.

Профессор, вымученно рассмеявшись, пожал плечами.

– Уже и не помню. Надо же: археолог, а собственное прошлое позабыл!

Министр кивнула, как будто сочла это делом вполне естественным.

– Полагаю, это случилось довольно давно?

Профессор задумался.

– Да. А началось все, пожалуй, вот как. Кому-то пришло в голову заняться историей происхождения так называемой карты Винланда, попробовать установить личность автора. Карта эта всплыла в одной из нью-хейвенских книжных лавок в 1950-х… но об этом вам, надо думать, известно?

– Нет, – отвечала министр. – Уверяю вас, о Винланде я не знаю почти ничего. Только самое главное, что следует знать любому чиновнику на подобном посту.

– Так вот, в 1950-х учеными была обнаружена карта, окрещенная картой Винланда. Спустя недолгое время в ней распознали подделку, но, проследив историю этой карты, исследовательница установила, что карта, как и книга, в которой она хранилась, определенно датируется 1820-ми. Таким образом, фальшивку состряпали значительно раньше, чем я полагал.

Профессор снова подлил коньяка – вначале себе, а затем и министру.

– Фальшивок, связанных с викингами, – продолжал он, – в девятнадцатом веке наплодили великое множество, но образчик столь ранний оказался для меня неожиданностью, и вот почему. Согласно расхожему мнению, начало всему этому феномену положила работа, опубликованная одним из датских исследователей в 1837-м, содержавшая переводы саг о Винланде и сопутствующий материал. Эта работа сразу же приобрела немалую популярность среди скандинавских поселенцев в Америке, ну а затем, понимаете… возможно, некое извращенное чувство патриотизма, а может, реакция этнической группы, слишком уж часто служившей объектом насмешек… одним словом, отсюда и Кенсингтонский рунический камень, и пресловутые алебарды, и швартовные клюзы, и скандинавские монеты. Однако фальшивка, предвосхищающая «Anti-quitates Americanae» ^[65]… это, знаете ли, заставило меня призадуматься.

– Не является ли и книга частью?..

– Именно! – подтвердил профессор, по достоинству оценивший проницательность собеседницы. – Я задался вопросом: что, если и эта книга содержит сфабрикованные материалы либо вдохновлена таковыми? И вот однажды, за чтением отчетов о полевых изысканиях в Л’Анс-о-Медоуз, мне вдруг бросилась в глаза слишком уж идеальная, небывалая сохранность этого поселения. Как будто его построить – построили, но никогда здесь не жили. По самым оптимистическим оценкам, обитаемым оно оставалось не более одного лета, так как ни достойных внимания залежей бытового мусора, ни могил поблизости не обнаружено.

– Но викинги в самом деле могли задержаться здесь совсем ненадолго, – заметила министр.

– Да, разумеется. Так я в тот момент и подумал. Но затем один из бергенских коллег сообщил, что «Grænlendinga saga» ^[66], очевидно, фальшивка, по крайней мере в части, повествующей об открытии Винланда. В рукописи обнаружились вставные страницы, датируемые 1820-ми. После этого сомнения не оставляли меня ни на минуту.

– Но ведь сказаний о Винланде сложено куда больше одного, не так ли?

– Да. Основных источников три. «Grænlendinga saga», «Сага об Эрике Рыжем» и часть «Hauksbók» ^[67], повествующая о плавании Торфинна Карлсефни. Но, усомнившись в подлинности одного, я начал сомневаться в достоверности всех трех. Да и в самом сказании. Во всем, что связано с гипотезой Винланда.