Императорский отбор для попаданки - читать онлайн книгу. Автор: Алиса Ганова cтр.№ 79

Маркизетта прикусила язык, однако потянулась к туалетному столику…

— Поднимешь на меня руку — все расскажу Селебрину! — предупредила я, на что Димея прошипела, сжимая кулаки:

— Я потерплю тебя. Еще немного! Но Селебрин полюбит меня! Меня!

— Да ради Бога! А пока я тебя терплю. И уж если мое терпение закончится… — состроила самую ужасную гримасу, какую могла, и голосом злой ведьмы отчеканила: — Пожалеешь!

В итоге мы договорились: днем кольцо лежит в моем кармане, а с закатом находится на пальце маркизеты, чтобы у Селебрина не возникало вопросов. После чего я скомандовала:

— А сейчас живо переодеваться, умываться и спать! Иначе запру в ванной!

Видимо, я хорошо вошла в роль, потому что Димея поспешила сменить платье.

Как только она скрылась за дверью, в окно запрыгнул Эверий. Деликатно забрался на мое плечо и тихо проурчал:

— Восхитительная воительница! Ты невероятная!

Мой воинственный запал сразу пропал. Да и устала я.

— Иначе я не знала, как осадить рыжую разбойницу.

— Ты ее превзошла. Только кое-что она от тебя утаила… Жди… — Эверий исчез в окне и через пару минут вернулся из ванной с небольшой записной книжечкой, которую положил мне на колени.

— Вот. Селебрин дал ей записную книжку, с помощью которой можно общаться без любопытных посредников в любое время. Если использовать ее с умом…

— Можно устраивать романтические встречи только ночами! — догадалась я.

— Верно! — потерся об меня Эверий, показывая ласку и чувства всеми доступными ему способами. Я же поцеловала его в розовый нос, после чего засиявший от счастья котомаг улегся на моих коленях.

— Ничего не бойся, Ольха. Я буду с тобой и никому не позволю угрожать тебе! Я же твой верный питомец, — лизнул меня.

— Мой! И не питомец тоже мой!

О, мы бы еще столько всего сказали друг другу, если бы не вернулась Димея! Но увы, Эверию пришлось снова «стать» обычным котом.

— Милый друг, я рада была получить записочку. Однако встретиться в нашем любимом месте днем не осмелюсь… — я почесала кончиком пера щеку, пытаясь придумать лиричный перл. Эверий лежал рядом, развалившись на спине, и смотрел на мои потуги с ревностью. Вторая ревнивица бегала за дверью и требовала вернуть записную книжечку. Пришлось запереться.

— Пусть жемчужина Светлой станет нашей спутницей и молчаливой свидетельницей, — промурчал Эверий, сжалившись надо мной.

— Здорово придумал, — улыбнулась я магу. — А у меня нет фантазии. Вот если бы я писала записку тебе, слова бы сами лились, но сейчас… — поджала губы и вздохнула, прислушиваясь к недовольному топоту в соседней комнате.

Котомаг перевернулся на живот, подполз совсем близко и, заглядывая в глаза, пообещал:

— После бала мы покинем резиденцию, и я больше никогда не сделаю ничего против твоей воли. — Подумал и деловито уточнил. — Если только дело не будет твоей безопасности.

Он до сих пор чувствовал вину, а вот я больше не сердилась на Эверия, рассудив, что это судьба вела нас, поэтому потянулась к пушистой белой спинке, чтобы потискать, но грохот отвлек.

— Отдай! — отчаянно взмолилась Димея, дергая дверь. — Это мое!

— Да ну? — фыркнула я. — И зовут тебя Ольха? Нет? Тогда не отдам! Зато вечером тебя ждет свидание!

Маркизетта притихла. Немного подумала и ответила:

— Тогда, ожидая встречи, я прогуляюсь.

Мы с Эверием переглянулись. С каких это пор маркизетта покладисто соглашается?

— Прослежу за ней, — шепнул он и, пока рыжее горе луковое не исчезло в запутанных лабиринтах резиденции, поспешил выбраться окольными путями, через соседские балконы и окна, в дворцовый коридор.

Я с грустью проводила его взглядом и задумалась.

Эверий — чудо помощник. Умный, верный, наблюдательный, но каждый раз, когда он уходил на разведку, сердце мое падало в пятки: в котовьем теле вся его магия расходовалась на оборот и удержание стабильной формы, поэтому маг становился беззащитным. Да, отвага, сообразительность и находчивость оставались с ним, но и враги, такие как притаившийся Ворон, принц, статс-фрея, менталисты и многие другие были серьезными соперниками.

«О, Божечка! Пусть с ним все будет хорошо!» — взмолилась я и подошла к окну, чтобы погожим днем и осенним солнцем унять тревожное волнение.

Изумрудный парк и живой лабиринт радовали глаз, но взгляд мой невольно отыскал белое пятно, ловко прыгнувшее с дальнего балкона на фронтальный выступ, украшенный замысловатым барельефом…

Умному «коту» не сложно забраться в покои оставшихся девяти претенденток и подслушать разговоры, благодаря чему, я знала: нас с Димеей люто ненавидят все, кроме эвискарийки, у которой на меня свои планы, и не покладая рук стараются сделать хоть что-нибудь, только бы напакостить нам.

Если бы не Эверий, мы бы пострадали от несварения желудка; коварного яда, что легко развязывает язык даже молчунам; от южных мушек, укусы которых приводят к сильнейшей аллергии; стеклянных осколков, подсыпанных в туфли и одежду, и многого другого.

Нашему верному стражу непрестанно приходилось обнюхивать еду и напитки, одежду, вещи, а иногда просто охранять комнату от любопытных служанок, подосланных соперницами.

Я так устала! Особенно от поклонника, которому прямо отказать в ухаживаниях — опасно для жизни.

Прислонила голову к оконной раме, тяжко вздохнула и прикрыла глаза, представляя, что я дома, среди родных…

Что-то заставило меня напрячься.

— Скучаешь? — мужские руки обхватили мои плечи. — По мне?

— Ой! — я вздрогнула, испугавшись внезапного появления Селебрина. Ненавижу, когда ко мне подкрадываются. Еще больше раздражал тот, кто может рассорить нас с Эверием.

Выскользнула из объятий, отошла на несколько шагов. Комнатушка маленькая, и я оказалась между кроватью, занимавшей почти половину пространства, и стеной.

— А под покровом ночи вы, Ольха, храбрее, — принц хищно оглядел меня, и мне стало неприятно, до дрожи омерзения. Жилета на нем не было — только рубаха. И то застегнута небрежно… Не припомню, чтобы он раньше позволил такое отношение ко мне. Неужели это Димея его так расхолодила? Или он решил показать свое истинное лицо?

Да, Селебрин красивый, целый принц, но холодный и лицемерный, потому что искренне влюбленный человек обязательно заметил бы подмену. Но сказать об этом нельзя — еще рано выдавать тайну, поэтому придется юлить, хотя я бы от души высказала все, что думаю о внезапном визите в мою комнату без приглашения.

— Ваше Сияние! Я… — ярость распирала, но я вынуждена маскировать ее под скромность. — Я не могу принять вас в комнате! Что подумают люди?!