Несколько минут с сомнением всматривалась во тьму подпола. Тщетно. Я знала, меченый там, но разглядеть что-то в липкой мгле было невозможно. Сердце в груди трепетало, словно испуганная птица. Прежде чем решимость окончательно покинула меня, я спустилась вниз, зажгла прихваченную с собой свечу. Круг света выхватил из темноты посыпанный опилками пол, пыльные банки с соленьями-вареньями, груды ящиков у стены, изрытой крысиными норами, меченого.
Он сидел, прислонившись спиной к опорному столбу. Одна нога выпрямлена, другая согнута в колене. Руки расслаблены. Черная спутанная грива волос разметалась по плечам. На звук моих шагов, дракон оглянулся, окинул меня безразличным взглядом.
— А, это ты, жрица?
Рик равнодушно отвернулся. Я замерла, соображая, что ответить на такое приветствие — все тщательно подобранные и многократно прокрученные в голове слова неожиданно разлетелись, оставив после себя звенящую пустоту. Голос изгоя звучал странно: немного разочарованно, точно он ожидал кого-то другого, каплю недовольно, словно я отвлекла дракона от чего-то очень важного. Но больше всего в нем слышалось усталости.
— Я хотела сказать спасибо, — тихо прошептала я. Хаос, трудно принять, но это происходит на самом деле! Я благодарю меченого!
Он никак не отреагировал на слова, будто даже не услышал их. Я повторила еще раз, громче.
— Я хотела сказать спасибо. Ты спас меня.
— Это получилось случайно, — и снова дракон не повернулся. Во мне нарастало раздражение: я буквально переступила через гордость и все свои убеждения, не упоминая о риске, которому подвергаюсь, идя против воли деревни, а он даже не удостоил меня взглядом! Сдерживая злость (свирепый оскал не лучший спутник для слов признательности), я пересекла подвал, нависла над меченым. Теперь дракон смотрел на меня… сквозь меня, для него я осталась пустым местом.
— Ты спас мою жизнь, — повторила я. — Я хочу вернуть долг.
Горькая усмешка искривила тонкие губы.
— Ты опоздала, жрица. Я уже четырнадцать лет как мертв, — черная бездна глаз все-таки обратила на меня внимание, на одно мгновение, но меня снова бросило в дрожь. — Знаешь, это было жестоко. То, как с нами поступили. Нам оставили надежду… Что за бесполезное чувство!
Его пальцы сжались в кулак, сгребая опилки.
— Уходи, жрица. Ты ничем не можешь мне помочь.
Он сам отказался от моего предложения, какого же Хаоса я не способна просто развернуться и уйти, предоставив меченого его судьбе. Почему мне кажется это неправильным? Что удерживает меня в неприветливом пыльном погребе рядом с человеком, один взгляд которого заставляет спину покрываться холодным потом? Только глупое чувство благодарности?
— Я выведу тебя из деревни. Дам коня, денег, припасов…
— Люди — самая меньшая проблема, — он прав. Я сама видела, как дракон сражался против наемников. Если бы он захотел, крестьяне не дотронулись до него. Меченый продолжил, с отвращением проведя ладонью по щеке, будто пытаясь стереть черный узор. — Ты ведь в курсе, что означает картинка на моем лице?
— Печать, — он кивнул.
— За мной придут драконы. Лучше смерть от рук людей, чем попасть в когти Карателей. Даже у меня не получится скрываться вечно.
— Но ты поступил правильно, — сорвалось с губ нелепое оправдание.
— Их не волнует.
Существовал один выход. Я вдохнула, зажмурилась, собираясь прыгнуть с утеса в глубокую реку. Ланка, ты решилась, иначе не было смысла приходить, так почему медлишь? Бездна в его глазах повергает меня в ужас, но я не дам меченому умереть. Совесть потом загрызет.
— Я… Есть способ… — слова упрямо застревали в горле и приходилось выталкивать их силой. — Ты можешь принести мне клятву…
Стоило озвучить отчаянную идею, как я тут же пожалела о сказанном. Я набралась храбрости приоткрыть один глаз. Изгой смотрел на меня с откровенной насмешкой.
— Ты думаешь, покровительства юного птенца будет достаточно, чтобы Каратели оставили меня в покое?
Я изумленно уставилась на него.
— Откуда ты узнал, что я дракон?
— Неважно, — он отвернулся, пальцы, сжатые в кулак, побелели от напряжения. — Мне не нужна ни твоя жалость, ни твоя благодарность.
Пугающий. Опасный. Так почему я еще здесь? Может, затем…
— Мне нужна твоя помощь.
— Что? — впервые за время разговора собеседник удивился.
— Меня пытаются убить. А ты неплохо владеешь мечом, — я судорожно сглотнула, представив бойню на поляне, поспешно отогнала кошмарное видение. — К тому же следопыт…
Меченый захохотал. Смеялся он легко, высоко запрокинув голову. Робкая улыбка коснулась и моих губ.
— Ты точно безумная, жрица! — черные глаза с интересом, по-новому всмотрелись в мое лицо. Я вздрогнула, но ответила на его взгляд. — Мне не требуются способности драконов, чтобы почувствовать твой страх. И все же…
— Ты принесешь клятву и будешь защищать меня, — затараторила я. — Я стану единственной преградой между тобой и Карателями. Ты сбережешь жизнь, я получу телохранителя. Видишь, простой расчет…
Дракон подобрал ноги, резко поднялся, неожиданно очутившись лицом к лицу. Я испуганно отшатнулась, с трудом сдержав порыв бежать без оглядки. Определенно, тебе в голову закралась плохая мысль, Ланка.
— Знаешь, мне неожиданно стало любопытно, что из этого выйдет. Пожалуй, я соглашусь на твое щедрое предложение, жрица. Или мне теперь называть тебя Повелительницей?
— Лана… зови меня так, — меченый умудрился вложить столько язвительности в титул, что лучше пусть обращается по имени.
— Я помню, — дракон ядовито оскалился. — Лаанара… Веретта?
— Тиа Веретта, Рик, — огрызнулась я, готовясь к очередной подначке с его стороны.
Он равнодушно пожал плечами.
— Веретта так Веретта. Не тяни, девочка. Судя по времени твоего визита, добрые жители этой деревушки вряд ли обрадуются срыву намеченной на завтра забавы.
Я прикрыла глаза, чтобы не видеть ухмыляющуюся морду. Сосредоточься, жрица. Слова и магия. Это просто. Вспомнить бы…
— Mi, Laanara tia… — Хаос! На языке Истины не должна звучать ложь. — Mi, Laanara, v’iuna tel’ Ra, ark’et’e yu, yu simen'e slav'e mi?
[29]
…Обжигающее марево, колышущееся над раскаленными песками пустыни…
Лицо дракона перекосила гримаса отвращения, в глазах мелькнула отчаянная злость, ненависть, губы недовольно скривились. Секунда, и он опустился на колени, покорно склонил голову.
— Mi, Rikc, v’iuna tel’ Is, — получила, Лана? Небось надеялась узнать истинное имя изгоя. Каков привет — таков ответ, — simen’e aler’e Laanara, v’iuna tel’ Ra.
[30]