Пылающие шарики, сорвавшиеся с пальцев, взорвались у ног замковой стражи, расплескавшись морем обжигающего пламени, заставив людей непроизвольно отступить, усомниться, настолько ли велико их желание связываться с вставшей не с той ноги эссой. Знали бы они, что я вообще не ложилась!
Отдача ударила неожиданно сильно. Меня затошнило. В глазах потемнело. Лишь боль от впившихся в плечо пальцев помешала мне потерять сознание. Каким-то чудом я удержалась на ногах. Хаос забери слепую дракониху с ее магией крови! Однажды со мной случалось подобное. В далеком, счастливом (несмотря на едкие замечания некоторых) детстве, когда я, не умея реально оценивать свои возможности, разом выплеснула в заклинание весь доступный мне резерв.
— Дорогу! Я все здесь разнесу! — нагло заявила я, понимая, что следующее использование силы, скорей всего, закончится для меня глубоким и долгим обмороком.
— Девчонка тот еще разрушитель, — мерзко ухмыляясь, подтвердил меченый, сильнее наваливаясь на плечо. — Даром, что ли, госпожа велела тщательно следить за ней.
Смешно: едва стоящие на ногах калеки угрожают толпе здоровых вооруженных мужиков. Но оценить комичность ситуации могли только я и Рик. Небольшой демонстрации солдатам хватило, чтобы поверить: я могучий (ха-ха) и ужасный (трижды ха) дракон, который превратит дом в руины, если его попытаются задержать.
Героев среди стражи не нашлось, а вот благоразумных людей — сколько угодно. Солдаты отступили, освободив путь. К сожалению, ушли они не настолько далеко, дабы мы почувствовали себя в безопасности. Но, по крайней мере, в ближайшие несколько минут они вряд ли рискнут напасть. Следовало спешить.
— Рик, держись! Уже недолго, — шептала я. Меченому становилось хуже и хуже.
Мы проковыляли сквозь послушно разошедшуюся перед нами стену огня, выползли во двор, направились к конюшне. В ранний, предрассветный час на улице почти никого не было, лишь одинокий мальчишка-поваренок натужно пыхтел, таща огромный чан с овощами для кухни. Увидев нас, юнец попятился, выронил свою ношу и вопя, бегом скрылся за углом. Хаос с ним, все равно никто уже не спит.
Краем глаза я отметила, что за нами на некотором отдалении последовали самые отчаянные из стражников. Плохо, как же все плохо! Скоро солдаты осмелеют, мнимая угроза перестанет пугать. Когда враги решат проверить предел моих возможностей, я вряд ли сумею отбиться.
Лошади ждали у конюшни. Две крепенькие кобылки серой масти нетерпеливо перебирали ногами и покусывали удила, стараясь дотянуться до кормушки с овсом. Предусмотрительность дракона спасла нас: седлать коняшек под бдительными враждебными взглядами стражников было бы крайне неуютно. И смертельно опасно.
Меченый неохотно отпустил меня, сделал несколько пьяных шагов, схватился за холку лошади. Постоял, собираясь с силами, стиснул зубы и все-таки вскочил в седло. Покачнулся, но удержался, только сгорбился.
— Взять их! Чего вы ждете, бездельники! — из дома выскочил полуголый растрепанный человек.
Гарлон Аскен собственной персоной. Чего он такой сердитый с утра пораньше? Неужто разозлился на неожиданную побудку?!
Я шустро взобралась в седло, дернула поводья.
Солдаты неуверенно мялись, не спеша выполнять приказ.
— Идиоты! Да они едва на ногах держатся!
Наблюдательный, собака! Стражники оживились. Кто-то бросился к нам, двое к оказавшимся открытыми воротам.
Нет уж! Опоздали! Я всадила каблуки в бока лошади, понукая ее перейти в галоп. Хоть и не оборачивалась, знала, что меченый следовал за мной по пятам.
Сзади громко ругался Гарлон Аскен, не справившийся с охраной поместья. Бросился в сторону солдат, уходя из-под копыт. Свистнул случайный болт, вспоров воздух далеко слева. Со стуком сошлись створки, захлопнувшись прямо за нашими спинами.
Спасены!
Вперед! Только вперед! К свободе, дурманившей внезапной надеждой. Рано сдаваться! Мы еще живы!
Живы!
Я сжала ногами бока лошади, заставляя кобылку ангарской породы мчаться еще быстрее, оставляя на тракте след из поднятой пыли. Ветер бил в лицо, трепал волосы, обжигал губы прохладными поцелуями. Если закрыть глаза, можно представить, что летишь!
Восторг. Легкость. Отсутствие границ и запретов.
Я забывала обо всем, отдаваясь распахнувшей мне объятия свободе!
Светало. В далеком небе парила одинокая птица. Колыхалась степная трава, что-то шепча нам вслед. Мрачные стены поместья, едва не превратившиеся для меня в могилу, отдалялись, оставаясь позади. В прошлом.
А будущее звало. Наконец-то я узнала лицо моего врага. Я чувствовала, мне еще предстоит встреча с незрячей девушкой, носящей имя дочери ветра
[62]. В следующий раз я найду, что сказать ей. И боюсь, наша беседа состоится на языке стали и магии.
На одну тайну стало меньше. И на десять больше… Наверное, так всегда. Будущее никогда не определится до конца, но теперь оно есть — мое будущее. Рано или поздно я отыщу ответы на все вопросы. Обязательно.
Эпилог
Мир ждал…
Южный Предел оцепенел, затаился, опаленный тревожным предчувствием опасности.
Север застыл, скованный ледяным панцирем неизбежности.
Восток наблюдал, отгородившись ото всех в нелепой попытке сохранить остатки спокойствия.
На Западе вставали черные громады туч, предвещая бурю.
Из окна слепыми глазами мне вслед смотрела Судьба.
Впереди, разлив в небе багряные краски, занимался новый день.
Я иду!
«Хаос, вечный, нетленный, прими мой вызов!..»