На серой плите Элла размешивала кашу и, как всегда, тихо напевала. У ног сидел кот в ожидании своей миски. Неподалеку ползала черепашка. Из комнаты доносилось шарканье матери. Картина получилась такой реальной, что я отчетливо почувствовала запах затхлости и чего-то кислого, противного. Внутри все сжалось. Человеку, который почти круглосуточно, за гроши вкалывает на рынке, в любое время года, на ногах, мои проблемы точно казались ерундовыми. На фоне Эллы я выглядела избалованным нытиком.
Именно в тот момент я поняла, почему пошла к ней. Не только потому, что доверяла только Элле. Не только потому, что знала – она никому ничего не расскажет и обязательно найдет слова, которые помогут утешить. На самом деле мне становилось легче, когда я видела, как человек может трудно жить и тяжело зарабатывать. Еще одно доказательство моего эгоизма.
В подъезд я вошла, как всегда, озираясь. Перед тем как открыть дверь квартиры, я проверила метки. Тщательно. Печенье под половиком оставалось целым. Значит, к двери никто не подходил. Нитка между дверью и притолокой тоже была на месте. Уже легче. Но, с другой стороны, это означало, что мне никто не угрожает. Никто не преследует. Неужели дело во мне? Лучше не думать.
Вокруг творилось то, чего я не понимала. Кроме одного.
Мне безумно не хватает Кирилла.
Глава 27
Я заснула только со снотворным. Мне снились переводы. Белая бумага с черными буквами, испещренная красным цветом. Слегка размазанный по бумаге карандаш напоминал кровь.
Впервые за долгое время я проснулась не сама, а от звона будильника. Я нажала на кнопку, но звон продолжался. Я нажала еще раз, потом еще и еще. Будильник звонил и звонил. Тогда я вынула из него батарейки, но будильник не умолкал. Я проснулась окончательно и увидела на тумбочке у кровати два будильника. Я вчера завела их, потому что слишком боялась проспать. А потом забыла. Звонил второй будильник, не тот, который я выключила. Ну, понятно. Все как всегда.
Я встала и покормила Джину. Рука почти не болела. Синяк изменился, переливался разными цветами и напоминал радугу. Я сварила кофе и достала перевод, который вчера распечатала в офисе. Затем я устроилась на балконе и принялась перечитывать текст, обдумывая каждое слово.
Перевод был верным. Так казалось. Но вдруг я не права? Потом выяснится, что в переводе много ошибок. Больше я себе не доверяла. В последнее время то, что видели мои глаза, не всегда совпадало с тем, что видели чужие. Неприятное ощущение!
Мне очень хотелось отправить перевод Кире, чтобы она проверила, нет ли в нем ошибок. Но я сдержалась. Вчера показалось, Кире не очень хочется проверять чужое творчество. Я понимаю. Мне бы тоже не понравилось. Наверное.
Спокойно думать о переводах, исчерканных красным, было невозможно. Я никогда не смогу. Никогда не пойму, как могла такое сотворить. Я знала, что теперь обречена по сто раз проверять собственные переводы и сомневаться в каждом слове. Мне всю жизнь будет стыдно! Если бы я только знала тогда, что может быть хуже в тысячу раз!
Я хотела на работу. Я должна пойти, чтобы Гурин не подумал, что я сдалась. Обязательно. Я не испугалась. Я должна исправить его мнение о себе, которое пошатнулось. Подозреваю, что такие мысли были лишь предлогом. Дома я просто сошла бы с ума. Возможно, здесь и заключалась главная причина стремления в «Ифину».
В подъезде опять пахло котлетами. На этот раз запах показался аппетитным. Я подумала о том, что давно не ела котлет. Раньше я жарила их почти каждую неделю. Кирилл любил котлеты есть, а я готовить.
Жизнь снаружи встретила меня утренним солнцем, легким ветерком, запахом травы и цветов. На клумбе у подъезда росли анютины глазки, нарциссы и тюльпаны. (Гордость наших пенсионерок). Но главной была сирень. Ее тяжелый сладкий аромат побеждал все остальные запахи.
Как обычно в последнее время, вне дома стало легче. Я шла медленно и старалась глубоко вдыхать ароматный воздух. В нашем парке всегда замечательно дышится!
Глава 28
Тот день я помню до мельчайших подробностей. Никогда не забуду!
Как ни странно, в офис я пришла вовремя, что в последнее время происходило нечасто. Круглые черные с белым часы напротив входной двери показывали ровно девять. Я вспомнила, что рано встала.
Лариса не подняла головы и не поздоровалась в ответ на «Доброе утро!» Еще чуть-чуть, и мы перестанем разговаривать. Неужели из-за Бориса? Я хотела сказать что-нибудь резкое, но сдержалась. Прошла мимо. Как говорится, не буди лихо…
Вокруг было тихо и пусто. Двери закрыты. Для нашего офиса нетипично. Здесь всегда движение, разговоры, суета. Кабинеты закрываются только в периоды срочной работы. Я прошла дальше по коридору и выглянула в окно, не сидит ли кто-нибудь в беседке во дворе. Там курили Римма и Оксана из Недвижимости. Римма, как всегда, была ярко одета и вызывающе накрашена.
Наверное, я ошиблась со временем, на самом деле еще рано. Я вошла в кабинет и включила компьютер. Посмотрела на часы. Четверть десятого. Неужели теперь опаздывают все, кроме меня? Или я чего-то не знаю? После аврала Гурин отменил утренние планерки. Режим работы снова превратился в относительно свободный. Но все сотрудники не могли одновременно отпроситься, чтобы поработать дома. В офисе не могла находиться одна Лариса. Я точно что-то пропустила.
Было слишком тихо, и я чувствовала себя неуютно. Не хватало шума, хоть отдаленного, любого. Тишина начинала напрягать. Я прошла на кухню. Кофеварка была включена и еще теплая. Получалось, кто-то пил кофе. Лариса не в счет, она пьет чай и у нее свой чайник. За все время никто не попался мне на глаза. Но еще больше удивило то, что никто не пришел на запах кофе, как обычно. Офис будто вымер. Я постучала в кабинет Киры, потом Бориса. Никто не ответил. Ну и ладно. Значит, так.
«Вот и хорошо, – сказала я себе. – Спокойно поработаю».
Я села за компьютер и надела наушники. Ничего не должно отвлекать. Перспектива остаться без работы выглядела реально. Надо стараться.
Я установила мобильник у компьютера, подперев словарем. Хотя я уже поняла, что ждать новых сообщений о Кирилле бесполезно, не могла отказаться от телефона даже на время работы. Будто он меня околдовал. Зависимость злила и раздражала. С самого начала не надо было вестись на глупые сообщения. Переживать, ждать новостей. Так сказал бы любой. Но я знала, почему оказалась слишком доверчивой. Я ждала любую зацепку, самую ерундовую, которая позже могла привести к мужу.
Я не перевела и десяти предложений, когда передо мной возникла Кира. Я заметила, что она подошла, только увидев экран мобильного телефона.
– Как понимать? – строго спросила Кира, не здороваясь.
– В смысле? – не поняла я.
– Понимать как? – повторила Кира и требовательно добавила: – Читай!
«Ты – проститутка! Ты кого из себя корчишь?» – прочитала я вслух и удивилась: