Фалькони подошел к Хва-Йунг. Опустил руки ей на плечи, помог встать.
– Чушь, – сказал он, и голос его был необычно ласков. – Просто постарайся, чтоб такое не повторилось.
Хва-Йунг медленно кивнула. Глаза ее наполнились слезами.
– Ни в коем случае. Клянусь.
– Большего мне не надо, – ответил Фалькони. – А если…
– Черт! – пробормотала Воробей, указывая на голограмму.
Жути ускорились. «Дармштадт» разминется с ними – существенно. С такого расстояния главные лазеры крейсера не сумеют поразить цель.
– Что же делать? – спросила Кира.
Она несколько отупела от непрерывных катастроф. Что еще может произойти? А, не важно. Когда произойдет – тогда и разберемся. Если жути возьмут «Рогатку» на абордаж, она, наверное, сладит с несколькими противниками, но если там окажутся такие, как тот, кто схватил ее на корабле медуз, тогда ей конец. Тогда им всем конец.
– Устроим ловушку на центральном трапе, – сказал Фалькони. – Заманим жутей в шахту и нападем на них со всех сторон.
– Это если они сразу не взорвут нас.
– Не взорвут. – Хва-Йунг указала на Киру. – Им нужна она.
– Вот именно, – согласился Фалькони. – И мы обернем это себе на пользу.
– Приманка, – догадалась Кира.
– Точно.
– В таком случае…
Ослепительная вспышка, расцветшая в центре голограммы, перебила ее – да и все остальные смолкли и вытаращили глаза.
Оба корабля жутей взорвались, обратились в ничто. Лишь облако пара расползалось в космосе.
– Грегорович, – окликнул Фалькони, – что произошло?
– «Касабы», – ответил разум корабля. – Сразу три.
Видеозапись пошла в обратную сторону, и они увидели, как в корабли жутей врезаются и взрываются три снаряда, а затем – то есть перед тем – три светящиеся иглы замерцали и двинулись пунктирной линией с расстояния в несколько десятков тысяч километров.
– Как же это? – растерянно спросила Кира. – «Дармштадт» был слишком далеко.
Воробей, кажется, собиралась ответить, но тут вновь включилось переговорное устройство и послышался голос Акаве.
– Вот так фейерверк, ребята! – с мрачным удовлетворением произнес он. – Мы сбросили парочку RD-52 по пути к Логову. Новенькая игрушка. «Касабы» с водородным охлаждением. Их почти невозможно отследить. Отличные мины на крайний случай. Главное было подвести жутей на нужное расстояние. Эти тупари и не додумались, что летят прямиком в западню. Теперь мы меняем курс. Постараемся не подпустить к вам остальных противников. Гоните с тем же ускорением и не останавливайтесь, что бы ни случилось. Конец связи.
– Вас понял, – сказал Фалькони. – И… спасибо, капитан. Мы перед вами в долгу. Конец связи.
– Когда все это закончится, поставим друг другу выпивку, капитан. Конец связи, – ответил Акаве.
Связь отключилась.
– Я слышала о RD-52, – проговорила Воробей. – Но дела с ними никогда не имела.
Фалькони откинулся к спинке кресла, провел руками по слегка отросшему ежику, почесал ногтями кожу под волосами и сказал:
– Ладно. Небольшая передышка у нас есть. Совсем небольшая.
– Сколько времени до прыжка? – спросила Кира.
– При текущем ускорении в 2g, – шепнул Григорович, – мы сможем вырваться с этого пресвященного кладбища ровно через двадцать пять часов.
Слишком долго. Кире не требовалось произносить это вслух – она видела, что все остальные это и так понимают. Жутям и медузам понадобились считаные часы, чтобы добраться до Логова после того, как они выскочили из сверхсветового. Если они погонятся за «Рогаткой», то без особого труда настигнут ее.
– Грегорович, – окликнул Фалькони, – не ожидается ли вспышка на звезде?
Умно. Как все красные карлики, Жукха отличается высокой вспышечной активностью, то есть в ее атмосфере происходят непредсказуемые мощные выбросы энергии. Достаточно сильная вспышка могла бы возмутить магнитные поля, которые используются в соплах термоядерных двигателей медуз и жутей, тем самым помешав им догнать «Рогатку». Разве что те изобрели эффективный способ защищаться от таких помех.
– В данный момент нет, – ответил Грегорович.
– Черт побери, – пробормотал Фалькони, – остается лишь надеяться, что Акаве и медузы с майором Щеттер сумеют стряхнуть всех врагов у нас с хвоста.
Вид у Фалькони был такой, словно он только что попытался укусить камень.
– Мне это не нравится. Мне это чертовски не нравится. Если хоть один из тех гадов погонится за нами, мы окажемся по уши в дерьме.
Воробей пожала плечами:
– Тут уж мы ничего не можем поделать, капитан. «Рогатка» ведь не лошадь. Она не полетит быстрее, сколько ее ни пришпоривай.
Кире пришла в голову мысль: порченые, эти чудовищные жути, сумели воспользоваться технологиями медуз, так почему бы… почему бы и людям не воспользоваться?
Идея была настолько необычной, что Кира чуть не отмахнулась от нее. Лишь потому, что положение их было отчаянным, она решилась выговорить:
– А тот инопланетянин. Итари…
– Что? – спросил Фалькони.
– Может быть, оно сумеет нам помочь.
Хва-Йунг сощурилась и крайне враждебно уточнила:
– Что ты имеешь в виду?
– Я не уверена, – призналась Кира, – но, может быть, оно знает, как наладить наш марковский двигатель так, чтобы мы побыстрее выскочили в сверхсветовое.
Хва-Йунг выругалась:
– Чтобы я позволила этой твари ковыряться в системах «Рогатки»? Ха!
– Попытаться стоит. – Воробей оглянулась на Фалькони.
Тот поморщился:
– Не могу сказать, что мне это по душе, но если медуза сумеет нам помочь, надо использовать и такой шанс.
Вид у Хва-Йунг сделался разнесчастный.
– Нет-нет-нет, – забормотала она и потом громче: – Вы же не знаете, что оно тут натворит. А если все системы на корабле переломает? Взорвет нас, и все тут! Нет! Медузы не разбираются в наших компьютерах. В наших…
– Так помоги ему, – мягко попросил ее Фалькони. – Если не вырвемся из системы, мы все покойники, Хва-Йунг. Стоит испробовать все, что может нас спасти.
Бортмеханик кривилась, потирала руки снова и снова. Потом она с гулким уханьем поднялась на ноги:
– Ладно! Но пусть только попробует повредить «Рогатку» – я его голыми руками порву.
Фалькони слегка улыбнулся:
– Меньшего я от тебя и не ожидал. Грегорович, и ты тоже присмотри.
– Как всегда, – шепнул разум корабля.