Последние часы. Книга II. Железная цепь - читать онлайн книгу. Автор: Кассандра Клэр cтр.№ 120

– Что, черт побери, это значит? – рявкнул Томас.

– Не задавай вопрос, если не уверен в том, что хочешь услышать ответ, Лайтвуд, – отрезал Алистер своим обычным высокомерным тоном.

Томас с размаху сел на матрас рядом с Алистером, и тот, оторвавшись, наконец, от книги, недоуменно нахмурился.

– Я хочу услышать ответ, – заявил Томас. – И буду сидеть здесь до тех пор, пока не получу его.

Алистер нарочито медленно закрыл книгу и отложил ее в сторону. На шее у него билась жилка. Томас уже когда-то разглядывал шею Алистера, и на него внезапно нахлынули воспоминания о тех днях в Париже, когда они вдвоем бродили по улицам, смеялись и болтали обо всем, что приходило в голову. Он вспомнил, как они зашли в кинотеатр посмотреть движущиеся картинки, новое изобретение простых людей. Вспомнил, как пальцы Алистера скользили по его запястью, по татуировке в виде компаса… нет, нельзя думать об этом. Это означало ступить на запретную территорию.

– Я знал, что ты ходишь по городу каждую ночь, даже если тебя не включают в патрули, – объяснил Алистер. – Более того, ты ходил один, а ведь по Лондону рыскает кровожадный убийца. Я понял, что рано или поздно тебя убьют. Ты должен был брать кого-то с собой.

– Нет уж, спасибо. Все эти люди, которые патрулируют парами, а то и целыми отрядами, разговаривают во весь голос, не могут сделать и шага без того, чтобы не посоветоваться с начальством… Бр-р! Лучше сразу позвонить в колокол, чтобы дать убийце знать о своем приближении. Выходишь два-три раза в неделю, а в остальное время ты вынужден просто сидеть на заднице и ничего не делать. Мы никогда не поймаем преступника, если будем прятаться по домам. Надо действовать, искать на улицах!

На лице Алистера появилось насмешливое выражение – казалось, он в жизни не слышал ничего более забавного и едва сдерживался, чтобы не расхохотаться.

– Какое исчерпывающее изложение вашей нелепой философии. Но я-то вижу, что благие намерения – всего лишь оправдание детского стремления вечно лезть на рожон, – произнес он, лениво потягиваясь. Когда он поднял руки, рубашка выпросталась из брюк, обнажив узкую полоску смуглой кожи. Томас приказал себе не смотреть.

– Ты не поэтому ходил по городу, – снова заговорил Алистер. – Твои объяснения достаточно правдоподобны, но о самом важном ты умалчиваешь.

– Не понимаю, что ты имеешь в виду.

– Ты не смог спасти сестру, поэтому хочешь спасти чужих, незнакомых людей. И еще ты жаждешь мести. Барбару убил демон, но это для тебя неважно; зло всегда остается злом, верно?

Томасу казалось, что черные глаза Алистера заглядывают ему прямо в душу.

– Ты вел себя безрассудно, но не хотел, чтобы из-за твоего безрассудного поведения пострадал напарник. Поэтому ты искал убийцу один.

У Томаса екнуло сердце. Алистер Карстерс разгадал мотивы его действий, в то время как его ближайшие друзья ни о чем даже не подозревали. При этой мысли Томасу стало не по себе.

– Знаешь, я не верю в то, что ты действительно считаешь нас глупыми детьми, которые бросаются навстречу опасности ради собственного удовольствия, – ответил он. – Если бы ты так думал, ты не позволил бы Корделии проводить в нашем обществе столько времени.

Алистер издал какое-то презрительное сопение.

– Я хочу сказать, – сбивчиво продолжал Томас, – что ты сам не веришь в то, что мне сейчас наговорил. И я не могу понять, зачем это было сказано. Ты как будто нарочно хотел вывести меня из себя. – Он помолчал. – Зачем ты дразнил и обижал нас в школе? Ведь мы ничего плохого тебе не сделали.

Алистер поморщился. Довольно долго он ничего не отвечал.

– Я издевался над вами потому… – наконец, выговорил он, – потому, что мог делать это безнаказанно.

– О, понимаю, вести себя как ублюдок – это так легко, – усмехнулся Томас. – Но у тебя не было никаких причин цепляться именно к нам. Твоя семья дружна с Эрондейлами. Ты мог бы, по крайней мере, быть добрее к Джеймсу.

– Когда я поступил в школу, – медленно заговорил Алистер, сделав над собой видимое усилие, – там уже вовсю сплетничали про моего отца. Все знали, что он неудачник, что у нас нет денег и так далее. Старшие ученики решили, что я – легкая жертва. Они… в общем, к концу первой недели мне дали понять, какое место я занимаю в иерархии, и у меня осталось несколько синяков, чтобы я не забывал об этом.

Томас ничего не сказал. Трудно было вообразить Алистера в роли жертвы. Он всегда представлялся Томасу одним из избранных, из тех, кто расхаживал по школе с видом хозяев.

– Я молча выносил их издевательства примерно год, – продолжал Алистер, – прежде чем понял, что у меня есть лишь два варианта: либо присоединиться к своим мучителям, либо терпеть до окончания школы. Разговоры насчет отца были мне безразличны, я не чувствовал никакой необходимости его защищать, так что это не было проблемой. Я был довольно тщедушным – ну, ты понимаешь, что это значит.

Он задумчиво смотрел на Томаса. Томасу стало неловко, и он немного отодвинулся. Да, мускулы у него появились уже ближе к совершеннолетию, и он до сих пор не привык к своему новому телу, не привык занимать столько места в пространстве. Ну почему он не такой, как элегантный и изящный Алистер?

– Да, я был слабее прочих, – сказал Алистер, – зато у меня имелись такие преимущества, как острый язык и злое чувство юмора. Огастес Паунсби и прочие сгибались пополам от хохота, когда я осыпал насмешками какого-нибудь бедолагу из младшего класса. Я никогда никого не бил, но это не имеет значения, верно? Вскоре задиры и хулиганы позабыли о том, что когда-то я был жертвой. Я стал одним из них.

– И как тебе кажется, ты сделал правильный выбор? – жестко произнес Томас.

Алистер взглянул на него равнодушно.

– Что ж, один из нас окружен верными друзьями, а второй остался совсем один. Так что ты сам мне скажи.

– У тебя есть друзья, – выпалил Томас. Потом вспомнил, что на всех светских приемах и балах Алистер или сидел в углу один, или разговаривал с Корделией. И с Чарльзом, конечно. Хотя после помолвки Чарльза осталась только Корделия…

– Потом появились вы, мальчишки из богатых семей, избалованные, окруженные любовью родных. Никто из вас понятия не имел, каков мир за пределами ваших шикарных особняков и поместий. Вы думали, что везде встретите только любовь, восхищение, уважение, что все вокруг – ваши друзья. А со мной все было не так. – Алистер трясущейся рукой убрал за ухо черную прядь. – Наверное, я вас возненавидел потому, что вы счастливы. Потому, что вы так дружны. Потому, что у вас есть родители, которые вас обожают, что вы выросли в нормальных семьях. Но, конечно, это не оправдание. Я не жду, что ты и твои друзья простите меня.

– Я хотел возненавидеть тебя, – тихо произнес Томас, – за то, что ты сделал Мэтью. Ты причинил ему боль, сделал его несчастным. Ты заслужил мою ненависть.

Темные глаза Алистера мерцали.