Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Дж. Эванс cтр.№ 162

Самым большим социальным классом в Германии в 1933 году, без сомнения, был пролетариат, который составлял примерно 46 % от экономически активного населения. Перепись занятости от 16 июня 1933 года, запланированная еще давно и проведенная без особого вмешательства нацистов, показала, что еще 17 % можно было отнести к государственным служащим, офисным работникам или солдатам, 16,4 % были индивидуальными предпринимателями, такой же процент — неоплачиваемыми семейными помощниками (в основном в малых фирмах) и 3,8 % — домашней прислугой. Рассматривая взрослое население по экономическим сегментам, перепись показала, что в 1933 году 13,1 миллиона человек были заняты в промышленности и в ремесленном деле, 9,3 миллиона работали в сельском хозяйстве и лесной промышленности, 5,9 миллиона — в торговле и на транспорте, 2,7 миллиона — на государственной и частной службе и 1,3 миллиона — в домашнем хозяйстве. Другими словами, рабочий класс в немецком обществе был многочисленным и быстро растущим, сельскохозяйственные рабочие составляли существенную, но сокращающуюся долю населения, а сектор обслуживания, который доминирует в развитых экономиках

двадцать первого века, находился в зачаточном состоянии, хотя и демонстрировал быстрый рост. В современных отраслях, таких как производство химических веществ, печать и копирование, а также электротехника, от 20 до 25 % работников составляли женщины, их число было значительным и в некоторых областях сектора обслуживания. Однако в традиционных и все еще чрезвычайно сильных отраслях, таких как горнодобывающая промышленность, металлообработка, строительство и пр., все еще правили мужчины. Примерно четверть всех экономически активных людей в промышленности были сконцентрированы в металлургии и машиностроении в самом широком смысле этих понятий. В 1933 году в этих отраслях работало больше трех миллионов человек, а в строительстве было занято около двух миллионов. К этой основе традиционного класса промышленных рабочих можно добавить 867 000 человек в лесодобывающей и деревообрабатывающей отрасли, немногим больше 700 000 в горнодобывающей промышленности, на добыче соли и торфа, а также 605 000 человек на каменоломнях и обработке камня. В этих областях женщины составляли очень малую часть рабочих — например, меньше 2 % в горнодобывающей отрасли и строительстве. И именно эти классические мужские профессии, а в начале 1930-х годов соответствующая безработица, задавали тон рабочему и трудовому движению в целом ^[1118].

Массовая безработица в начале 1930-х годов подорвала сплоченность и боевой дух рабочего класса. Она дестабилизировала многочисленное и хорошо организованное движение профсоюзов в Германии. В поисках решения ведущие партии, представлявшие интересы рабочего класса, либо, как социал-демократы, теряли способность к независимым действиям, либо обманывались тщетными и саморазрушительными революционными фантазиями, как коммунисты. В 1933 году они заплатили за это. В период с марта по июль 1933 года нацисты уничтожили давно сложившееся рабочее движение Германии, закрыли профсоюзы и запретили две основные партии рабочего класса. Организованное сопротивление остатков старого рабочего движения продолжалось еще немного, но в конечном счете также было подавлено ^[1119]. Тем временем нацисты принялись за создание новой рабочей организации, которая занималась бы координацией рабочих под контролем государства. Существовавший нацистский профсоюз, Национал-социалистическая организация фабричных ячеек, пользовалась недоверием со стороны работодателей, которые видели угрозу в ее милитаристской направленности. Бизнес не хотел избавляться от старых профсоюзов только ради того, чтобы их место заняла другая, более могущественная форма объединения. Промышленников и банкиров тревожил беспорядок на фабриках, провоцируемый агентами Организации фабричных ячеек, которые нападали на выбранных представителей профсоюзов и рабочих советов и изгоняли их, присваивая себе их функции. Работодатели вскоре начали жаловаться, что эти агенты вмешивались в ход бизнеса, выдвигали необоснованные требования и в целом нарушали нормальную работу, подавляя своим авторитетом. Например, в Саксонии гаулейтер Мартин Мучман даже арестовал президента Государственного банка Карла Дегенхардта и держал его в заключении целый месяц. Подобные действия не приветствовались деловым сообществом ^[1120].

Такая дестабилизация была не в последнюю очередь следствием завышенных амбиций Организации фабричных ячеек, влияние которой в этот период было непропорционально велико в сравнении с ее относительно небольшой численностью всего в 300 000 человек. Поддерживаемые силой штурмовиков и политикой координации нового режима ее агенты уже вошли в исполнительные органы профсоюзов и начали вести там свои дела задолго до окончательного уничтожения профсоюзов 2 мая 1933 года. Главный человек в Организации фабричных ячеек, Рейн-гард Мухов, которому не было и тридцати, когда нацисты захватили власть, отточил свои навыки в многочисленных яростных трудовых конфликтах последних лет Веймарской республики, в особенности в ходе забастовки берлинских транспортных рабочих в 1932 году, в которой нацисты стояли плечом к плечу с коммунистами. Будучи помощником Геббельса по пропаганде в роли гаулейтера Берлина, Мухов направил свою энергию на столичный рабочий класс, к которому сам и принадлежал. По его мнению, Организация фабричных ячеек должна была вырасти в гигантскую профсоюзную организацию, представляющую всех трудящихся Третьего рейха. В этом виде она бы стала важным элементом нового корпоративного государства. Она бы занималась определением ставок и зарплат, предлагала бы правительству новые меры защиты трудящихся и приняла бы на себя социальные функции профсоюзов ^[1121].

Однако руководство нацистской партии не хотело переносить классовый конфликт из Веймарской республики в новый рейх. Уже 7 апреля Гесс приказал Организации фабричных ячеек не вмешиваться в дела или нарушать работу профсоюзов, которые играли ключевую роль по выплате субсидий безработным членам во время Депрессии. Захват профсоюзов 2 мая в некотором отношении стал классическим примером стремления руководства нацистов облекать нескоординированную активность в некоторую институциональную форму, когда та начинала доставлять неприятности ^[1122]. Профсоюзы были немедленно заменены Германским трудовым фронтом, что было официально отпраздновано на церемонии 10 мая 1933 года, на которой присутствовали Гитлер и члены правительства. На пост руководителя Трудового фронта был назначен один из самых ярких деятелей Третьего рейха — Роберт Лей. Он родился в 1890 году и стал седьмым из восьми детей в семье западнонемецкого фермера. Лей пережил серьезную психологическую травму, оказавшую значительное влияние на всю его жизнь, когда ребенком наблюдал, как его отец, попавший под неподъемное бремя долгов, чтобы вернуть их, попытался получить страховку и для этого поджег свою ферму. Судя по автобиографическим запискам Лея, бедность и позор, постигшие семью после осуждения отца за поджог, породили у мальчика постоянное чувство социальной незащищенности и ненависти к высшим классам. Умный и амбициозный, он решил исправить свое положение прилежным обучением и, что было нехарактерно для человека его происхождения, поступил в университет. Начиная с 1910 года он изучал химию, частично зарабатывая себе на жизнь временными работами. Но в 1914 году война положила конец всему этому. Лей немедленно записался добровольцем и служил в артиллерийской части на Западном фронте до 1916 года, когда, уставший от постоянных обстрелов и кровавого затишья окопной войны, выучился на пилота и начал летать на самолетах-разведчиках. 29 июля его самолет был подбит, но чудесным образом его второму пилоту удалось совершить аварийную посадку. Однако они приземлились за линией фронта на вражеской территории. Лей попал в плен и провел остаток войны во французском военном лагере. В результате этого происшествия Лей получил серьезные травмы, включая не только повреждение ноги, которую удалось спасти только после шести операций, но и лобной доли мозга, которая с годами, по всей видимости, становилась все тяжелее. Он начал заикаться, все чаще уходил в запои и демонстрировал несдержанное поведение самого разного вида ^[1123].