Третий Рейх. Дни Триумфа. 1933-1939 - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Дж. Эванс cтр.№ 139

Удивительным в этом процессе было не столько то, как он продвигался партийными экономистами, но масштаб вовлечения в него государственных агентств, которые были даже более беспринципными, чем первые. Здесь, как и в правовой системе, представление о «двойном государстве», в котором юридические нормы поддерживаются традиционными институтами «нормативного» государства и подрываются новым, полулегальным аппаратом «привилегированного государства» Гитлера, необходимо подвергнуть детальному анализу либо вообще отбросить ^[968]. Целый ряд государственных управлений был задействован в устранении евреев из экономической жизни. В некотором смысле это было неудивительно, поскольку работавшие в них госслужащие участвовали в изгнании евреев из своих же управлений в 1933—1934 годах. Налоговая реформа 16 октября 1934 года, например, требовала, чтобы все налоговые законы отражали национал-социалистическое представление о мире и опирались на принципы национал-социализма при анализе отдельных дел. В результате еврейские компании часто сталкивались с новыми требованиями в связи с якобы не выплаченными налогами, поскольку налоговые нормы интерпретировались свободно и не в пользу евреев. Таким образом, процесс ариизации начался уже в 1933 году, он начался не просто когда Шахта сняли с поста главы экономики в 1936 году, и совсем не по этой причине. Шахт лично подписал приказ 26 ноября 1935 года, запрещавший еврейским биржевым маклерам заниматься торгами, и последовательно настаивал на введении законов, ограничивавших еврейскую экономическую деятельность в последние два месяца 1935 года. Ограничения в связи с иностранной валютой, особенно важные в случае с еврейскими фирмами в Гамбурге, по большей части были заслугой Шахта, а Рейхсбанк 14 октября 1936 года приказал своим филиалам инициировать расследования сделок с иностранной валютой, если прежде это не было проведено другими ^[969]. Таким образом, ариизация была постоянным процессом, иногда медленным, иногда стремительным, но всегда идущим вперед ^[970].

III

С 1936 года Четырехлетний план, несомненно, ускорил весь процесс. Личный меморандум Гитлера, где утверждался план, в его обычном стиле определял «международное еврейство» как скрытую силу, стоящую за большевистской угрозой, и требовал введения законов, которые бы делали всех немецких евреев финансово ответственными за любой ущерб немецкой экономике, например, за накопление валютных резервов за границей. За такое преступление в качестве наказания Гитлер требовал ввести смертную казнь ^[971]. Органом, занимавшимся расследованием операций с иностранной валютой, который сыграл такую мрачную роль в Гамбурге, стал предвестник плана, Штаб по сырьевым и валютным резервам, учрежденный Герингом весной 1936 года. Обсуждение дальнейших антиеврейских экономических мер в министерствах продолжалось весь 1936 год, их результатом стали законы, принятые в конце года, которые запрещали перевод фондов, принадлежавших евреям, за границу. За этим последовал ряд судебных процессов, закончившихся множеством приговоров к тюремному заключению, однако до смертной казни дело еще не доходило. По этим новым законам простого подозрения в том, что кто-то собирался перевести фонды, было достаточно, чтобы их конфисковать. Они дали юридическое основание для растущего числа экспроприаций в последующие месяцы и годы. Полномочия, определяемые в плане, в особенности нормирование основных видов сырья, сознательно использовались для создания невыгодных условий для еврейских фирм. Теперь правительство изменило чрезвычайный декрет, изначально изданный при Генрихе Брюнинге с целью предотвратить вывод крупных капиталов из Германии, снизив сумму, попадающую под действие декрета, с 200 000 рейхсмарок до 50 000 и связав ее с оценочной налогооблагаемой стоимостью собственности, а не с суммой, полученной от продажи. В результате эмигрировавшие евреи стали терять гораздо больше, чем 25 % налога, установленного декретом Брюнинга. В 1932—1933 годах данный налог позволил положить в казну менее миллиона марок; в 1935—1936 годах этот доход возрос почти до 45 миллионов; в 1937—1938 годах он составил более 80 миллионов, а в 1938—1939 годах — 342 миллиона. Кроме того, перевод капитала за границу облагался 20-процентной пошлиной, взимаемой Немецким золотовалютным учетным банком, через который должны были осуществляться переводы. В июне 1935 года эта пошлина была увеличена до 68 %, в октябре 1936 года до 81 %, а июне 1938 года до 90 %. Таким образом, еврейские компании и физические лица подвергались систематическому грабежу не только со стороны других предприятий и нацистской партии, но и со стороны государства и подконтрольных ему институтов ^[972].

В то же время спонтанные локальные бойкоты и атаки продолжались, в особенности в преддверии Рождества, а законы и нормативные требования, принимаемые в Берлине, делали жизнь все более сложной для бизнеса евреев. Все чаще их заставляли продавать свои компании по заниженной цене под угрозой ареста и тюремного заключения по сфабрикованным обвинениям, которые не имели ничего общего с ведением бизнеса. Например, в городе Зуль в 1935 году гаулейтер Фриц Заукель арестовал еврейского владельца оружейной компании «Симеон» и бросил его в тюрьму, после того как тот отказался продать свое дело по бросовой цене. Затем, объявив о прямом одобрении Гитлера, он передал права владения специально созданному фонду якобы в интересах национальной обороны. В качестве причины отказа в какой-либо компенсации владельцам приводились выдуманные долги компаний ^[973]. К 1 января 1936 года многие еврейские банкиры были вытеснены из своего бизнеса или решили, что с них достаточно, и закрылись, чтобы эмигрировать из страны. Примерно четверть из 1300 частных банкиров Германии прекратили работу. Подавляющее большинство из 300 закрытых частных банков принадлежали евреям ^[974]. Только несколько крупнейших банков, таких как М.М. Warburg в Гамбурге, упрямо боролись за выживание вплоть до 1938 года, не в последнюю очередь из чувства долга по отношению к еврейскому сообществу и традициям компании ^[975]. Четверть всех еврейских предприятий всех типов были ариизованы или закрыты к этому моменту ^[976]. К июлю 1938 года в Германии оставалось только 9000 еврейских магазинов из почти 50 000, существовавших в 1933 году. В начале Третьего рейха в Германии в общей сложности работало примерно 100 000 еврейских фирм; к июлю 1938 года около 70 % было ариизировано или закрыто ^[977]. Различные нормативные требования заставили отойти от дел даже самые скромные еврейские частные фирмы. Например, летом 1936 года введение официальной системы регистрации для старьевщиков заставило бросить свое дело от 2000 до 3000 еврейских торговцев ^[978].