Охотница за снами - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Рябинина cтр.№ 56

Я старался думать о чем-то совершенно нейтральном. О том, что воды мало и надо бы пополнить запас, если попадется ручеек. Или о том, что мох этот похож на бороду – синюю бороду. Иначе в голову лезли мысли, от которых внутри противно холодело. И не только о том, что я могу не вернуться и Тайра останется одна с ребенком. Было еще кое-что.

Что, если там, в самой чаще, вдруг окажется проход в наш мир? Нет, даже не так. Что, если он откроется в тот момент, когда я окажусь там? Никакой логики тут, конечно, не было, и причины, по которой это могло произойти, я тоже не мог придумать. Но все равно – а вдруг? Может, это будет единственный шанс попасть домой, но для меня одного. Искушение воспользоваться – и оставить Тайру? Нет, ни за что. Лучше уж здесь, но вдвоем. Нет, втроем. И я твердо знал: если такое случится, буду молчать об этом, как партизан на допросе. Она никогда не узнает. Впрочем,  надо еще было к ней вернуться.

Если сначала мне лишь казалось, что воздух сопротивляется, вскоре это стало реальностью. Даже вдыхать и выдыхать его приходилось с усилием. Волосы встали дыбом, словно расчесывал их пластмассовой расческой. Провел рукой и почувствовал легкое покалывание - как рядом с мощной линией электропередач. И подумал: все-таки хорошо, что настоял на своем и не взял Тайру с собой. О том, как это поганое гнездо ларн может повлиять на меня – при условии, конечно, если останусь в живых! – тоже лучше было не думать.

Шаг, еще шаг. Путь далек у нас с тобою, веселей, солдат, гляди! -Or, -ris, -tur, -mur, -mini, -ntur. Левой, левой, раз-два-три!

Сколько прошло времени? Наверняка больше двух часов. Совсем стемнело, и я едва разбирал, что под ногами. Насчет стрельца теперь можно было не беспокоиться, поэтому решил идти до упора, не останавливаясь. Тем более зарево впереди не дало бы мне сбиться с пути. Вскоре оно стало таким ярким, что не приходилось сомневаться: его источник уже недалеко.

Путь пересек ручеек, который тоже тек бесшумно. Я напился, морщась от противного металлического привкуса воды, наполнил флягу. Заодно передохнул и собрался с силами для финального рывка.

Не думать о том, что там впереди, не думать. Была не была, любил говорить СанСаныч. И добавлял: лишь бы дала.

Стволы деревьев сомкнулись так плотно, что приходилось выискивать просветы - даже не пройти, а протиснуться между ними. Кривые, страшные, они сжимали и давили друг друга в борьбе за место под солнцем. Все здесь было безобразным, изуродованным. И вдруг деревья расступились – впереди показалась огромная поляна. Выбравшись на нее, я остановился, ослепленный ярким светом.

Наконец глаза привыкли к нему, и я увидел… понять бы еще, что именно.

В центре поляны высилось нечто напоминающее огромного сверкающего снеговика. Три шара, один на другом, сменяли все цвета спектра: от черно-фиолетового у основания через ярко-желтый и оранжевый в центре к густо-красному у вершины. Вся эта башня переливалась тончайшими оттенками и пульсировала, то сжимаясь, то расширяясь. От нее отрывались светящиеся капли, собирались в шары – от крошечных, с горошину, до больших, примерно с арбуз. Повисев в воздухе, они втягивались обратно. Ларны!

Если и были у меня сомнения в их разумности, замешанные на голой физике энергий, то теперь они исчезли. Хотя рационально объяснить свою уверенность я вряд ли смог бы. Скорее, чувствовал, причем очень остро. Или… просто знал.

Это было какое-то коллективное существо, вроде пчелиного роя или муравейника. Нет, даже более высокоорганизованная сущность. Каждая ларна была самостоятельна, но представляла собой часть общего разума. Они не нуждались в том, чтобы переговариваться, передавать друг другу информацию. Каждой из них было известно все, что происходило с другими. Разумеется, о нас и о наших намерениях они знали все – от брошенной на опушке ларны Марвена. И пытались остановить всеми доступными им способами.

«Ты ничего не сможешь с нами сделать. Убирайся!»

Это были не слова, не мысли. Как будто издали махнули сигнальным флажком, а мой мозг знал, что означает этот сигнал, и перевел его в более понятную форму.

- Нет, - ответил я и, сев на землю, привалился спиной к дереву.

Да, я абсолютно не представлял, что делать. Ну вот, дошел. Увидел, как по-настоящему выглядит эта тварь, захватившая Аранту. И что дальше?

Ну что ж… если возможен контакт, тогда поговорим.

Если подумать, я ничего не мог сделать с этой поганью. Вообще ничего. Убедить, что она ведет себя некрасиво и непорядочно и должна немедленно убраться восвояси? Чем-то запугать? Да-да, этот долбанный снеговик расплачется от стыда или от страха и уберется обратно в свой мир, поджав хвост. Не для этого он сюда заявился. Не говоря уже о том, что ему, скорее всего, некуда возвращаться. Или мир ларн действительно погиб, или проход в него закрыт.

Уничтожить? Судя по всему, для этого нужна портативная атомная бомба. Да и то не факт. Разлетится в клочья, а потом соберется обратно, как жидкий терминатор.

По отдельности ларны умирают от старости. Или когда умирает их хозяин. Или если не получают от него энергетической пищи. Их пища – человеческие чувства и эмоции. Причем потенциальные эмоции. Те, которые люди могут испытать. Но не испытывают, потому что их реальная жизнь слишком уж пресная.

Так, Никитин, уже теплее. Вот бы ухватить эту мысль за хвост.

Любая пища при определенных условиях может стать ядом. Например, испорченная. Или условно годная. Неправильно приготовленная или в чрезмерных количествах. Ларны – коллективное существо. То, что съедает одна, получают и остальные. На расстоянии. Те, которых Охотники вынесли из Лесов, - типа трудовые мигранты. Работают, обеспечивая людям сны, до этого у них же и отобраные, получают плату и отправляют сородичам в метрополию. Хитро устроились.

Так, так… Если отравить одну ларну, отравятся и остальные. Есть такие яды, мизерной дозы которых достаточно, чтобы уничтожить целый город. Если накормить одну ларну неподходящими эмоциями, плохо станет и остальным. Всем остальным. Но вот сдохнут ли они? Хороший вопрос. Возможно, каждая по отдельности и нет. А вот там, где они сконцентрированы… Вот этот самый снеговик… Что, если все будет усугубляться? Как одно гнилое яблочко заражает всю корзину?

Смело, смело, Андрей. И сомнительно. Но что мы теряем-то, если попробуем? Все это и так настолько безумно, что еще одна небольшая безумность в общую картину вполне может вписаться.

Вот только какие эмоции могут стать для них ядом?

Возможно, очень сильные. Те, с которыми ларны не знакомы. Хотя бы уже потому, что люди Аранты их не испытывают.

Я вспомнил Тайру. Какой она была в первые пару дней и потом, когда ларна перестала жрать ей мозг. Да, конечно, сначала чувствовала себя очень неуверенно в чужом мире, но лишь сейчас я по-настоящему понял, что дело было не только в этом. Ее реальная дневная жизнь перестала быть бледной иллюзией.