Декабристы - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Киянская cтр.№ 103

Биография Сергея Трубецкого в том виде, в каком она излагается в большинстве работ о заговоре 1820-х годов, насквозь легендарна. Согласно общепринятому штампу, Трубецкой — тот, кто не вышел на площадь, в решающий момент испугался, изменил, предал своих товарищей. Между тем жизнь и деятельность князя вовсе не исчерпывались тем, что в историографии принято называть «движение декабристов», и уж тем более не ограничивались «площадью».

Жизнь Трубецкого — это жизнь опытного военного, умевшего исполнять сложные и ответственные поручения и потому ценимого и любимого начальством. Свидетельство тому — история с его командировкой в Лондон. Свои опыт и связи князь часто использовал для нужд заговора. И биография его — прежде всего биография отважного заговорщика. Своей деятельностью в Киеве — самоотверженной, сопряженной со смертельным риском — он сорвал масштабную полицейскую операцию по выявлению тайного общества, сделав тем самым возможными и восстание на Сенатской площади, и восстание Черниговского полка.

Майборода и Ледоховский упоминаются в историографии движения декабристов, правда, с различной частотой.

Практически ни один из исследователей декабризма не проходит мимо доноса Майбороды, в 1825 году капитана Вятского пехотного полка. Однако при этом личность доносчика всегда остается за кадром. Историки воспроизводят в своих работах лишь несколько мемуарных свидетельств о нем, принадлежащих, как правило, декабристам. Мемуары эти в большинстве своем малоинформативны. Но даже тогда, когда авторы воспоминаний были неплохо осведомлены об обстоятельствах жизни доносчика, правдивое изложение его биографии никогда не было для них сколько-нибудь значимой задачей. Мемуаристы старались доказать, что личность Май-бороды «такая подлая, что просто нечего о нем выразить, как только в непользу его» . В результате в исторической науке не существует ни одного исследования, посвященного человеку, во многом благодаря которому в 1826 году не состоялась российская революция, которая могла бы коренным образом изменить судьбу страны.

Ледоховский, в 1825–1826 годах прапорщик того же полка, современникам событий и историкам декабризма практически неизвестен. В мемуарах он не упоминается вовсе. В историографии его фамилия встречается только однажды: в статье С. Н. Чернова «Поиски “Русской Правды” Пестеля», впервые опубликованной в 1935 году. Анализируя состав ближайшего окружения Пестеля перед разгромом заговора, Чернов отмечает: «В связи с этим любопытно было бы изучить некоего Лядуховского (фамилия прапорщика в разных документах писалась по-разному. — О. К.), о котором в алфавите декабристов сказано коротко и очень немногое, но который, по-видимому, был глубоко предан Пестелю и, может быть, по-своему умел понять его значимость» . Однако ни сам Чернов, ни следующие поколения историков биографию Ледоховского так и не изучили. Причина проста: сведения о прапорщике, которыми располагали исследователи, были крайне скудны.

Самая полная справка о нем была составлена правителем дел Следственной комиссии по делу декабристов А. Д. Боровковым и заслушана на заседании комиссии 31 мая 1826 года. Согласно ей в декабре 1825-го Ледоховский, «явившись к командующему Вятским пехотным полком подполковнику Толпыге (заменил в этой должности арестованного Пестеля. — О. К.), называл себя виновным против правительства», за что был немедленно арестован и вскоре доставлен в Петербург. Но быстро выяснилось, что прапорщик «к тайному обществу никогда не принадлежал и как о существовании его, так и членах ничего не знал и ни с кем никаких связей по оному не имел». Причина странного самооговора заключалась в сумасшествии Ледоховского. Заслушав справку, члены Следственной комиссии постановили: «…представить его императорскому величеству об оставлении прапорщика Лядуховского в гошпитале впредь до совершенного излечения, после коего и оставить без дальнейшего взыскания, ибо вина его произошла единственно от расстроенного рассудка» . Император решение комиссии утвердил. После лечения прапорщик вернулся на службу .

В фондах Российского государственного военно-исторического архива удалось найти довольно много материалов, проливающих свет на биографии Майбороды и Ледоховского.

Аркадий Иванович Майборода, родившийся в 1798 году, «православного вероисповедания», происходил из «уроженцев российских, пользующихся правами подданных», «из дворян Полтавской губернии Кременчугского уезда». Сведений о его родителях не сохранилось. Известно, что у него было двое братьев: Илья, на десять лет старше Аркадия, и младший, Тимофей . Семейство не было богатым, но не было и крайне бедным. Илья Майборода числился помещиком Кременчугского уезда. И хотя в собственности Аркадия Майбороды недвижимости не было, он имел возможность сколь угодно долго проживать в имении брата .

Аркадий Майборода вступил в службу 11 сентября 1812 года четырнадцати лет от роду. Учебных заведений он не оканчивал, начал карьеру юнкером в армейском полку. Всю жизнь он оставался крайне необразованным человеком. «Российской грамоте читать и писать и арифметику знает», — гласит его послужной список . Судя по всему, этим и исчерпывались его познания в науках. Документы, написанные рукой Майбороды, в том числе его знаменитый донос, поражают безграмотностью .

В Отечественной войне 1812 года и Заграничных походах Майборода не участвовал, очевидно, по молодости лет, поэтому за годы войны никакого продвижения по службе не достиг; только прослужив пять лет, он стал армейским прапорщиком . Павел Пестель, например, вступил в службу лишь на девять месяцев раньше Майбороды, но у него за плечами были Пажеский корпус и война, и поэтому к 1817 году он был уже штабс-ротмистром Кавалергардского полка и кавалером пяти боевых орденов. Правда, в феврале 1819 года и в карьере Майбороды наметились изменения в лучшую сторону: из армейского Великолукского пехотного полка его перевели в лейб-гвардии Московский полк (между прочим, тот самый, в котором начинал службу Пестель). 24 апреля 1820-го Майборода стал гвардейским подпоручиком.

Его гвардейская служба закончилась, однако, весьма быстро: в мае того же года он, получив чин штабс-капитана, вновь оказался в армии, в 35-м егерском полку. Причину изложил однополчанин Майбороды по гвардии, а позднее и по Вятскому полку декабрист Николай Лорер: Майборода растратил тысячу рублей, взятую у полкового товарища на покупку лошадей . Именно в этом эпизоде исследователям впервые открывается одно из самых главных качеств Майбороды — патологическая жадность, часто шедшая вразрез со здравым смыслом. Естественно, он не мог не понимать, что в гвардии подобные шутки не проходят, что эта история не кончится для него добром — но всё же не смог удержаться, чтобы не совершить растрату.

В Вятском пехотном полку, которым командовал полковник Пестель, Аркадий Майборода появился 24 мая 1822 года. Рекомендовал штабс-капитана поручик Николай Басаргин, адъютант начальника штаба 2-й армии генерала Киселева и член Тульчинской управы Южного общества. Басаргин считал его отличным знатоком «фруктовой науки» .

Очевидно, что с первых дней пребывания в полку Майборода действительно показал себя знатоком «фрунта» и этим заслужил благосклонность Пестеля. Карьера его сразу пошла в гору: он получил под свою команду 1-ю гренадерскую роту и в апреле 1823 года стал капитаном. Осенью того же года за удачное участие его роты в высочайшем смотре Пестель представил его к награде. Майборода получил первый в своей жизни орден — Святой Анны 3-й степени .