Киру ничего не оставалось, Милара срочно нужно было везти в город.
Он действительно оставил Милара в саду Вионов и уехал, никем и незамеченный в ночи…
А утром, видимо, инквизитор второй ступени Кир Роэн уже не помнил ничего из того, что случилось накануне. И когда мастер Нерден обратился к нему с просьбой помочь, потому что призрак дочери приходит рыдать под окна дома, он так ничего и не вспомнил. А призрак не рискнул говорить с ним — ведь Глана знала, какую роль сыграл Кир в случившемся.
Вот такая вышла история.
Глава 17. В которой во всем пытаются обвинить Даля, а я пытаюсь уверить Стеллу, что все будет хорошо, но сам в это не верю
"Так вот, — сказал он, — вы каков!"
Льюис Кэрролл.
Фантасмагория
Я опустился в кресло, разом навалилась усталость.
— Ничего хорошего? — спросил Кир.
Я покачал головой.
— После того, как Милар получил магический удар, вернулись бандиты, с подмогой. Видимо, они тебе не очень доверяли. А следом за ними появился Ругр. Он их убил. Всех или нет — не знаю, но думаю, шансов было мало. Тебе повезло — должно быть, он счел, что ты мертв. Да и Милар едва дышал.
— А Глана? — спросил Милар. Призрак улыбнулся.
— Не знаю, — сказал я. — Когда Кир пришел в себя, ее уже не было. Я пытался выяснить это из воспоминаний, но всякий раз видел Ругра. У меня сложилось впечатление, что это нечто вроде запрета.
— Запрет духа леса… — проговорил Даль.
— Что это значит? — спросил я.
Эльф пожал плечами.
— Впервые слышу о таком.
Я взглянул на Глану, но она оставалась спокойна и даже не пыталась что-нибудь произнести. Выходит, действительно запрет?
— Во всяком случае, могу сказать одно, Милар, — заключил я. — Кир искал Глану. Не бросил и не уехал сразу.
Младший Вион молчал, силясь справиться с собой. Мог ли он сейчас отнестись с пониманием к моим словам? Я благоразумно молчал. Не стал добавлять, что Глана выглядела как мертвая, и лесной дух попросту решил предать ее воде, потому что почуял демоническую магию. Не самое лучшее решение — сделать так, чтобы парень злился не на Кира, а на Ругра.
— Что будешь делать? — спросил я Кира. Друг был мрачен, и я его понимал: ничего приятного в том, что ты не помнишь каких-то событий из своей жизни.
— А что мне остается? Пойду к наставнику, — сказал Кир. — Он должен знать, что кому-то стало известно об опытах мастера Талгара.
— Или же эти опыты никогда не прекращались, — заметил Даль. Кир покосился на него, но промолчал.
— Зачем мастеру Талгару рассказывать нам о них в таком случае? — возразил я. Голова была тяжелой и думать совершенно не было сил.
Эльф хмыкнул.
— Чтобы снять с себя подозрения.
— Тогда ему нужен кто-то, на кого эти подозрения переложить, — замерил Кир.
— Выходит, у него есть сообщник, которым можно пожертвовать.
— Эй! — возмутился я. — Мы ведь о мастере Талгаре говорим! Он…
Не мог вот так играть с волей людей? Но мастер сам рассказал, что как раз этим и занимался. В благих целях, но для этого использовал магию демонов! Не наговоры и зашептанья, а именно проклятья. Только проклинал… хм, избавлением от страха? Звучит не очень-то благородно. Да и небезопасно.
— Он мог и не знать о том, что кто-то снова занялся опытами, — упрямо сказал я.
— Но по его же словам — все, кто был причастен, уже умерли, — возразил Даль. — Кроме него самого, магистра Виона, короля и… Совета Инквизиции.
Посыл понятен. Куча народу узнала о том, что волю человека можно на время подчинить и сделать это так, чтобы не появился туман из-за Завесы. И все посвященные — люди, обличенные властью.
Неприятная складывается картина.
— Ладно, — сказал я. — А я пойду к королю. Он наверняка узнает о случившемся от мастера Виона, но я все равно обязан доложить. Послушай, Даль… ты действительно не знаешь, почему дух леса может быть против того, чтобы я увидел, что случилось?
Я взглянул на эльфа, тот загадочно улыбался, глядя в окно.
— Пока у меня больше сомнений. Но, видишь ли, эль-ло, сейчас меня больше интересует другое.
— Что? — устало спросил я.
— Почему все вы, говоря о том, кто может стоять за всей этой историей с амулетами, игнорируете очевидного претендента.
Я потер виски.
— О чем ты? — резко спросил Кир.
Даль захихикал.
— Магистр Вион — лучшая кандидатура на роль организатора заговора. Но сколько бы раз его имя ни упоминалось, вы просто делаете вид, что ничего странного в этом нет. Даже Милар, а ведь он так и не сказал нам, при каких обстоятельствах узнал, что кто-то подчинил волю Кира Роэна. А ведь будучи верховным судьей Инквизиции, магистр Вион был одним из самых влиятельных людей в Ладимирре. Он первый узнал об опытах мастера Талгара. Он хорошо знал твоего дядю, бывшего Отменяющего, и, наконец, у него была возможность в любой момент потребовать Кира к себе на правах наставника. Господин инквизитор не слишком доверчив. Но кто-то дал ему амулет, который подчинил его себе… Ты говорил, Дом-в-тумане не жалует гостей, эль-ло, но кто, кроме тебя и твоего друга до нашего появления действительно пытался попасть на холм?
— Только королевские посыльные… — проговорил я.
— Я так и думал.
— Это бред, — отрезал Кир.
— Действительно, Даль, твои слова — лишь предположения. А между тем, магистр Вион был у короля. Елизар знал бы, что магистр участвует в заговоре.
— Конечно… если только магистр не придумал, как использовать амулеты уже после того, как на опыты мастера Талгара был наложен запрет, — возразил эльф. И вдруг покачнулся. Или это у меня перед глазами все поплыло.
— Простите, господин Марн, — услышал я голос графа Виона. — Но вы не оставили мне выбора!
И потом — наступила тьма.
***
— Появление вашего высочества всерьез осложнило мое положение. Подобраться к Отменяющему стало намного сложнее. Признаться, я думал, что с этим деревенским увальнем будет все также просто, как и с его дядей. Тот хотя бы подозревал, что неспроста сходит с ума. А Ольден Марн даже ни разу не задумался об этом! Каково же было мое удивление, когда, почти добившись успеха, я столкнулся с тем, что этот упрямец отказывается подчиняться! И ведь даже не знал, как пользоваться своей магией! Неуч… Откуда мне было знать, что эта девица действительно способна помочь ему? Собрание неудачников! В мои дела вечно лезли те, кто ничего не понимал. Но это — самое страшное. Когда человек не понимает, что творит, предугадать его действия невозможно. Он ведь сам за себя не отвечает. Ужасно отвлекает.