Забытый князь - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Торубаров cтр.№ 60

В светлице, куда они вошли, было тепло. Это была комната средних размеров с тремя окнами, выходящими на юг. У дальней стены стоял стол из тёмного дерева с резными ножками. На нём подсвечник с тремя свечами. На одной стороне стола — стопка бумаг, на другой — несколько книг. За столом кресло с высокой спинкой. В восточном углу — киот с тремя иконами и горящей лампадой.

Киприан подошёл к киоту, о чём-то помолился. Василий, низко склонив голову, попросил святых помочь ему вернуться домой. Освободившись, митрополит пригласил Василия сесть в кресло. Василий сел, не сдержался и провёл глазами по комнате. Шторы на окнах из тяжёлого бархата, под цвет стен. Под потолком — позолоченная люстра с многочисленными свечами. По углам, у входной двери, поставцы. Один — для одежды, другой забит книгами.

Сам же митрополит, сняв расшитую шубейку, повесил её в поставец, туда же, на полку, положил клобук, поправил длинные волосы и сел напротив Василия.

— Ну, сын мой, — он улыбнулся, и лицо его сделалось добрым, приятным, — рассказывай, чё тя привело сюда, в Киев. Какими ветрами занесло? — спросил он, радостно глядя на княжича.

Под воздействием этих чар и тёплой встречи Василий выложил почти всё. Как бежал первый раз и был схвачен. Он поделился своими подозрениями, что его кто-то из своих предал. И о своём втором побеге, который почти удался. Добрые люди оказывали помощь. Вот воевода написал ему письмо. Но не стал говорить, что ждёт от него помощи и что с ним беглая служанка — не то полька, не то литовка. Об этом он её не спрашивал.

Услышав его повествование, митрополит о чём-то задумался. Потом сказал:

— Вы пока можете остаться у меня. Тут вас никто не тронет.

Но Василий покачал головой:

— Хочу домой!

— Тогда... — митрополит на какое-то время задумался.

Потом поднялся, подошёл к столу, взял лист бумаги и что-то стал писать. Написав, помахал им, подул, свернул и, обернув пергаментом, склеил и подал его Василию.

Княжич, те надо ехать к великому князю литовскому Витовту.

— К Витовту я не поеду, — вдруг категорично заявил Василий.

— Почему? — удивлённо спросил митрополит.

— Он торгует русскими людьми! — с жаром воскликнул Василий.

И рассказал, как они спасли русских людей, пленников Витовта. Лицо Киприана посуровело:

— Да, — он поднялся, — Бог создал людей равными, и когда мы, люди, делаем своё подобие рабами, это грешное дело. Но не сразу оно зародилось среди людей. Не сразу и уйдёт. Но... уйдёт, поверь мне. Делает это не один Витовт. А ты думаешь, русские князья не делают подобного?

Василий понял, что Киприан не хочет называть его отца, но дал понять, что и тому это не чуждо.

— Так что простим его, — сказав это, митрополит заглянул ему в глаза. — Тем более, — продолжил Киприан, — что другого пути нет. Если ты пойдёшь через новгородскую или псковскую земли, тя схватят. Знай, что твой отец, великий князь Московии Димитрий Иоаннович, по повелению хана послал войска к Новгороду, чтобы выбивать из них деньгу для Тохтамыша. Так что твоё появление в их землях будет для них находкой. Взяв тя, они заставят князя увести войска. Но тогда как на ето посмотрит Тохтамыш? Ты, княжич, это понимаешь? — голос митрополита тяжёлый, веский. — Но... это не всё. Попасть в Московию для тя есть только один путь — через Балтию. А для етого Витовт должен будет просить свойго друга, магистра Ливонского ордена, чтоб он дал корабль. Понял, сын мой? Так что, поедешь к Витовту? — с улыбкой спросил митрополит.

— Поеду, — со вздохом, подняв на Киприана глаза, согласился Василий.

— Вижу, умён ты, княжич, быстро всё понимашь. Молодец! — и он по-отцовски потрепал его по голове. — Чё я хочу ещё сказать о Витовте. Если не знашь, напомню: он двоюродный брат Ягайла, это его литовское имя. Когда принял православие, стал Яковом. А ныне он католик Владислав. У етого католика велика зависть к Московии. Он её ненавидит. И очень боится, чтобы Витовт не задружил с ней. Он замучил его слугу, пытаясь узнать, держит ли тот связь с Московией. Поэтому и вы будьте осторожны. А ты, Василий, помни это всю жизнь. Ягайло — твой лютый враг, как врагом он стал православию, он вынуждает к этому Витовта, который должен вести двойную игру. Не забывай етого, сын мой.

Княжич только теперь начал понимать, как сложен мир и как в нём надо быть осторожным. Митрополит, глядя на задумавшегося Василия, хорошо его понял и даже обрадовался: «Пригодится в будущем великому князю», — подумал он и как-то неожиданно спросил:

— Да деньга-то у тя есть? — И добавил: — Кстати, Витовта надо искать в Луцке. Понял?

Тот кивнул.

— А насчёт деньги? — повторил владыка.

— Есть... — замялся Василий, — заработали.

— Заработали, — усмехнулся митрополит и направился к столу.

Открыв один из ящиков, достал тугой кисет:

— Возьми, — и вложил его в руки Василия.

— Не-ет! — покачал Василий головой, положив деньги на стол. — Это вам для церкви пожертвование, а я... нет, не возьму.

— А я те их даю... взаймы, потом вернёшь. И ещё добавишь, — засмеялся Киприан. — Бери, бери! Дорогой пригодятся. Не думай, чё опасности миновал. Здесь они могут только добавиться.

С этими словами он опять вложил кисет в руки княжича.

— Благодарю, владыка. Верну обязательно, — проговорил Василий, поднимаясь.

— Ты чё, уходишь? — спросил митрополит. — Я бы хотел с тобой отобедать.

— Да не... пойду. Друзья ждут.

— Друзья, говоришь. А ты мне сказывал об одном, Алберде. Так, кто у тя ещё?

Василий замялся и покраснел.

— Ладно... — он потрепал Василия по плечу, — оставь эту маленькую тайну себе. — И улыбнулся.

Доброжелательное отношение митрополита позволило Василию задать мучивший его вопрос.

— Владыка, — обратился он, — позволь тя спросить. Ты, владыка, сказал: «Я не хочу видеть князя, который бросил нас на произвол судьбы». Отец чё, струсил, сбежал? — Василий смотрел твёрдым, требовательным взглядом.

Митрополит вздохнул.

— Тяжело это говорить. Скажу одно: на Куликовом поле Димитрий Иоаннович совершил подвиг. Вряд ли найдётся в мире равный ему. В мире было много великих полководцев: Ганнибал, Александр Македонский и другие. Но все их помыслы были направлены на одно: захват новых земель, богатств. Твой же отец дрался за свою веру, землю, за русский народ. И эта победа для него, лично для него, стоила всех его сил, была его... внутренним поражением. Ты пойми: он привёл войско в четыреста тыщ человек, а в живых осталось... и сорока тысяч не набрать. Где его великие бояре, воеводы? Остались лежать там, в сырой земле. И вот внезапный приход на Московию хана. Я тогда этого не понял. Для меня он стал... трусом: бросил всё: семью, людей. Митрополита не назначил даже того, кто бы остался за него. Чё это?