Париж слезам не верит - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Игоревна Елисеева cтр.№ 29

Страница

Этой секунды Артур не дал. Хорошая реакция. Кто бы мог подумать в детстве, когда даже к столу его приходилось звать по три раза! Он схватил черную, горячую на ощупь бомбу и, с содроганием ощущая всей ладонью ее шероховатый чугунный бок, швырнул, но не на улицу, где уже было полно народу, а в раскрытые двери соседней залы. Совершенно пустой, если не считать… Но считать сейчас герцог был не способен.

Раздался взрыв. Громкий, но не настолько сильный, чтобы разнести дом. Пол, потолок, паркет, обивка стен и, конечно, стекла – такой ущерб Веллингтон предположил сразу. Он стоял за столом, вытянувшись во весь рост и продолжая держать руку в воздухе. Остальные повскакали с мест, дипломаты кинулись на пол, на адъютантах лица не было. Учитесь, дети! Герцог с сожалением глянул на помятый пудинг и, никого не стесняясь, облизнул пальцы.

Санкт-Петербург

В пятницу Арсений мог явиться на службу после полудня. Князь Волконский был в Царском Селе и скоро назад не обещался. Поэтому утро генерал решил посвятить особой работе. Уже несколько недель он упражнялся в изучении секретных бумаг Министерства иностранных дел. Осведомители нанесли вороха всякой дряни. Закревский и сам толком не знал, что ищет. Документы нужно было быстро читать, копировать, если есть нужда, и незаметно возвращать на место. Только такой порядок позволял поддерживать более или менее длительный доступ к архивам Каподистрии и Нессельроде.

В конце войны Арсений дослужился до удивительного чина – директор Особенной канцелярии при Военном министерстве, то есть войсковой разведки. Поэтому неплохо знал некоторые тонкости дела. Ряд второстепенных бумаг мог дать вполне ясное представление об одной первостепенной, до которой, по причине ее крайней секретности, добраться не удалось. Поэтому Закревский не просил своих помощников лезть слишком глубоко – боялся раньше времени насторожить противников. Однако уже и то, что для него выудили, заставляло призадуматься.

Из-за трудностей с переводом греческие дела шли медленно, их Закревский все время откладывал на потом. Зато в тайники Нессельроде он залез по самые локти. Сейчас перед ним на столе лежал квадратный синий конверт из шелковистой голландской бумаги-велень с надписью: «Mon allié et ami, l'Empereur de Russie» ^[14] – сделанной косым нервным почерком в правом верхнем углу. Его содержимое составляли два письма и одна шифровка.

Первое послание не имело адреса и даты. Зато внизу листа было помечено: «Варшава». То есть отправили его из Польши, куда отбыл император. Приглядевшись, Арсений заволновался. Он служил при его величестве и знал августейшую руку. Но почерк Александра Павловича сильно изменился. Прежде четкий и аккуратный, он стал размашист и нарочито неряшлив. Казалось, царь едва поспевает за мыслью и, отчаявшись догнать ее, бросает фразы на полуслове, предоставляя адресату догадываться о невысказанном.

«Любезный, Иван Антонович! – значилось наверху страницы. – Из Ваших писем я с горечью усмотрел критику той системы, которой я в последнее время придерживаюсь. Как это понимать, когда идеи разрушения, нам с Вами равно ненавистные, в последние полгода дали столь устрашающие плоды? Испания, Италия и Португалия вновь готовы заняться огнем, революции грозят распространиться по всей Европе, а в Латинских Америках они, кажется, не затихали с первых лет сего убийственного века. Мало было низвергнуть Бонапарта, мало – разрушить его империю. Семена вольтеровой ереси, которой, каюсь, и я в первой молодости, по совету развратных учителей, отдавал предпочтение, пустили глубокие корни.

Подписи не было.

И без нее Арсений знал, кто к кому адресуется. Государь устраивал выволочку Ивану Антоновичу Каподистрии, второму статс-секретарю по иностранным делам, за критику идей Священного союза. То, что этот документ попал к Нессельроде, о многом говорило.

Очень кстати следующим в конверте лежало послание канцлера Священной Римской империи Меттерниха государю. К глубочайшему удивлению генерала, в нем упоминались греки.

Закревский поморщился. Во-первых, Россия не хотела возвращения Бурбонов. Государь гласно заявлял на конгрессе в Вене, что, если не даровать Франции парламент, конституцию, ну и любого монарха по выбору нации, то баррикады в Париже будут повторяться с завидной регулярностью. Как в воду глядел! Во-вторых, при Луи Дважды Девять никакого покоя страна не получила. Начались казни бонапартистов, был расстрелян маршал Ней, эмиграция заполонила Голландию. В-третьих, когда так бессовестно льстят – добиваются личных выгод.

«Памятуя о Ваших прозорливых словах, что лишь тогда Европа обретет должное равновесие, когда к работе Священного союза будет допущена и Франция, мы, со своей стороны, начали готовиться к этому великому событию со всем тщанием. Вы верно указали, что возвращение Галлии в семью христианских монархий возможно только после ухода иностранных войск с ее земли. Настало время привести в исполнение подписанные соглашения на сей счет. Чем скорее Бурбоны усилят собой наш альянс, тем свободнее мы сможем подать руку помощи государям Испании и Италии, в случае волнения на их землях. Мы имеем доподлинные известия, что карбонарии действуют без различия границ, равно обнаруживая себя в Сардинии, Неаполе, Обеих Сицилиях и даже Риме. Им одинаково ненавистна как власть императора, так и власть Папы.

Страница