— Я почти ничего не знаю об этом заклинании. — Растерялась женщина. Она поднялась со стула и подошла к столу сына. — Мистер Мортимер говорил когда-то, что оно очень опасно и необратимо. Но почему вы спросили?
Женщина откопала среди так и оставшихся в беспорядке бумаг толстую старую книгу, которую Беверли сотни раз видела, но ни разу не брала в руки, поскольку хозяин лавки ей категорически запрещал. Самида развернулась к девушкам и вдруг внимательнее на них посмотрела. Она поочередно обвела всех троих взглядом, а потом надолго задержалась на лице Беверли. Ее глаза наполнились слезами и она медленно осела прямо на пол, выпуская из рук книгу и обхватывая руками голову.
Девушки тут же подскочили к ней, но поднять ее не смогли. Беверли обняла Самиду за плечи и долго успокаивала ее, пытаясь вновь и вновь объяснить бедной женщине, что в случившемся нет ее вины.
— Сколько у вас времени? — Наконец, смогла выговорить Самида.
— Не очень много. — Призналась девушка. — Но мы надеялись, что книги мистера Мортимера смогут помочь нам отыскать что-то, способное немного отсрочить мой конец, до возвращения Сайруса.
Самида указала девушкам на книгу, которую взяла на столе мистера Мортимера.
— Это книга с самыми опасными заклинаниями, которые только существуют, но скорее всего она не единственная в его библиотеке, где может упоминаться о нем. — Самида взяла лицо Беверли в свои похолодевшие ладони. — Если надо, мы перевернем здесь все вверх дном, но что-нибудь обязательно отыщем.
Каждый день девушки приходили в лавку. Каждый день они проводили там почти до заката, пытаясь отыскать хоть что-то, но все было тщетно. Библиотека мистера Мортимера была настолько обширной, что не хватило бы и года, чтобы изучить ее.
Ни исходе первой недели, Беверли ужасно устала уже через два часа поисков. Каждый новый день отнимал у нее все больше сил. Она бледнела, словно все краски сами собой стирались с ее лица. Темнота под глазами становилась гуще, и даже волосы от чего — то начали темнеть. Девушка решила пройти в гостиную и немного отдохнуть. Их поиски проходили прямо среди многочисленных стеллажей и почти всегда на ногах.
Медленно бредя по коридору и касаясь корешков книг, напоминающих о Сайрусе, Беверли вдруг подумала о том, что хотела бы заглянуть в Команит, чтобы еще хоть раз оказаться в воспоминаниях Амира. Она последовала зову собственного сердца, и оно словно по волшебству привело ее в нужную комнату. На полу все так же лежали обломки шкафа, опрокинутого ею в ту самую ночь, когда она узнала правду. Она с горечью подумала о том, что и ее боль, принесенная откровениями Сайруса, сейчас не была важна, все меркло перед лицом страха за его жизнь.
Беверли немного осмотрелась и обнаружила шар, который к ее изумлению не разбился, а ведь она швырнула его мужчине в голову. Девушка взяла Команит в руки, и он тускло засиял, будто отвечая на ее призыв. Казалось, что душа Амира так откликается на ее присутствие.
— Где ты? — Прошептала она. — Где ты?
Беверли присела на пол и обняла руками шар. Внезапно по телу прошла приятная дрожь, а потом все вокруг изменилось перед глазами.
Она оказалась у старой каменной стены, покрытой многочисленными рисунками. На ней был белый балахон и тюрбан, лицо почти полностью закрыто. Ее рука, а точнее рука Амира, в чьем теле она оказалась, коснулась теплого камня.
— Посмотри, здесь что-то написано. — До боли родной голос, который не менялся, будь то Сайрус или Амир, согрел усталое сердце.
— Ты можешь это прочесть? — Лукас подошел к другу и тоже посмотрел на рисунки.
— Здесь сказано, что-то о том, что страшный зверь хранит вход в покои девы.
— И что это может значить?
— Я думаю, что где-то здесь погребена Симианская дева и именно ее гробница служит тайником для свитка. — Предположил Амир.
Мужчины находились в развалинах старого храма, некогда прекрасного и величественного. Над головой сохранилась часть куполообразной крыши, расписанной вручную и кое — где даже виден был рисунок. Многочисленные колонны были у основания засыпаны вездесущим песком, которого, надо отметить, вообще под ногами было довольно много. То тут, то там валялись обломки стен и крыши, полуразрушенные ступени покрылись толстым слоем, навеянной пустынным ветром, пыли.
— И как нам отыскать вход? — Лукас то и дело осматривался, постоянно вращая головой.
— Давай методично осмотрим стены. Смотри внимательно, может, заметишь что-то напоминающее рычаг или дверь.
— И что мы будем делать, если этот зверь все же появится? — Задал вопрос Лукас.
— Посмотрим по обстоятельствам. — Пожал плечами Амир, сбрасывая походную сумку прямо на пол.
— Вот ты всегда так говоришь, а потом мне приходится ввязываться вместе с тобой в очередную передрягу. — Проворчал ее брат, повторяя движение друга.
— Да, но потом я же нас из нее и вытаскиваю. — Заметил Амир, приступая к поискам.
Беверли невольно подумала о том, что ее брат и любимый человек за долгих три года сблизились. Похоже, их связывало много интересных историй. Некоторое время мужчины, молча, осматривали и ощупывали стены. Это было весьма утомительным занятием, но никто из них не жаловался.
— Скажи мне, что мы успеем. — Вдруг, нарушил тишину, Лукас, заставляя Амира на миг замереть.
— Обязательно успеем, должны успеть! — Твердо сказал он. — Я не допущу, чтобы с Беверли что-то случилось.
Девушка прикрыла бы глаза, если бы могла, а потом возможно улыбнулась, но сейчас она не способна была управлять своей мимикой.
— Обещай, что сделаешь все, чтобы она выжила! — Лукас остановил свои поиски и развернулся к другу. — Я знаю, что она дорога тебе не меньше, чем мне, но я должен услышать.
— Я обещаю, что сделаю все возможное и даже невозможное, чтобы спасти Беверли. — Ответил Амир, и Беверли ощутила, как внутри у него все перевернулось от одной только мысл и о ее смерти.
Больше они не разговаривали до тех пор, пока возглас Лукаса, примерно через час не оповестил о том, что он что-то нашел в соседнем зале. Амир бросился к другу и нашел его у одной из колонн.
— Посмотри, здесь рисунок похожий на тот, что на твоем новом браслете, подаренном девой. — Усмехнулся мужчина.
Амир посмотрел на свое запястье и заметил явное сходство, о котором говорил Лукас. Как только его рука оказалась на одном уровне с рисунком, боль обожгла кожу, а часть колонны, на которой были завитки, засветилась. Сквозь неприятные ощущения, Амир постарался максимально приблизить руку к камню. Спустя мгновение что-то загрохотало, словно большой и тяжелый механизм приходил в движение. Часть пола за колонной отъехала назад, открывая проход вниз, в подземелье.