Девы - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Михаэлидес cтр.№ 20

— Какие проблемы? Что случилось?

— Не по телефону. Ты мне нужна… Почему ты не дома?

Мариана замерла. Как он понял, что она не у себя? Должно быть, снова подглядывал в окна.

В голове зазвучал тревожный колокольчик. Поведение Генри недопустимо! Мариана разозлилась на саму себя: почему она изначально не пресекла его выходки? Необходимо разобраться, утихомирить Генри. Но не сейчас. Не сегодня.

— Больше не могу говорить, — отрезала она.

— Я знаю, где ты, Мариана. Не догадывалась, правда? Я за тобой слежу. Я все вижу…

Хлопнув трубку, Мариана обеспокоенно оглядела берега реки. Генри нигде не было.

Ну конечно, его тут нет. Он хотел ее напугать.

Мариану охватило раздражение — попалась на его удочку. Тряхнув головой, она вновь зашагала по дороге.

Утро выдалось прекрасное. На растущих вдоль реки ивах плясали солнечные блики. Над головой шелестела зеленая листва, на тропинке под ногами тут и там трепетали яркие цветы лесного цикламена, похожие на маленьких розовых бабочек. Этот умиротворяющий пейзаж никак не вязался ни с тем ужасным происшествием, из-за которого Мариана оказалась здесь, ни с траурными мыслями, вертящимися в голове.

«Что я себя накручиваю? Это же безумство!»

Она нервничала из-за того, что ей так мало известно. Мариана понятия не имела, как искать убийцу. В отличие от Джулиана, она не была криминологом, не занималась юридической психологией. Оставалось положиться на свойственное ей чутье, умение разбираться в людях, в их поведении, на опыт работы с пациентами. Этого должно хватить. Сомнения помешают действовать решительно. Нужно доверять собственной интуиции.

Во-первых, главное: надо понять, что за человек была Тара, кого любила, кого ненавидела, кого боялась. Скорее всего, Джулиан прав: Тару убил кто-то из знакомых. Мариана должна проникнуть в ее тайны. Это несложно: в таком замкнутом, изолированном обществе всегда бытуют сплетни, и подробности личной жизни частенько становятся достоянием окружающих. Если, например, Тара состояла в интимных отношениях с Эдвардом Фоской, наверняка об этом шепчутся. Многое можно почерпнуть, беседуя с местными. С этого следует и начать: задавать вопросы и обращать внимание на слухи.

На подходе к улице Милл-Лейн у реки стало многолюднее: обитатели Кембриджа занимались бегом, катались на велосипедах и просто прогуливались по берегу. Мариана разглядывала прохожих. Любой из них мог оказаться убийцей. Вдруг злодей сейчас совсем рядом?

Распознает ли она его? Да нет, конечно. И Джулиан тоже, несмотря на весь свой опыт.

Мариана понимала: если спросить Джулиана о психопатии, он ответит, что это заболевание, возникающее из-за нарушений в лобной или височной доле головного мозга, и назовет ряд симптомов и характеристик, по сути, ни о чем не говорящих: диссоциальное расстройство личности, злокачественный нарциссизм, высокий уровень интеллекта, умение производить хорошее впечатление, чувство собственного превосходства, патологическая лживость, презрение к нормам морали. Все это, конечно, мало что проясняет. Остается непостижимым, как и почему человек вдруг превращается в настоящего монстра, для которого все окружающие — всего лишь куклы, которых можно ломать и рвать на кусочки.

Когда-то давно психопатия именовалась просто «злом». О злодеях — то есть о тех, кто получает удовольствие, причиняя боль другим, — писали еще в те времена, когда Медея убила собственных детей. Термин «психопат» ввел в обращение один немецкий психиатр в 1888 году; в ту пору в Лондоне орудовал Джек-потрошитель. Это слово восходит к немецкому psychopastiche и буквально означает «страдающая душа». Мариана считала, что это и есть разгадка: безжалостные мучители в глубине души отчаянно страдают.

Осознавая, что они во многом жертвы обстоятельств, она жалела психопатов и подходила к работе с ними, руководствуясь исключительно разумом. Психопатия и садизм — не вирус, который внезапно поражает человека. Они не возникают сами по себе, без всякой причины. Эти болезни зарождаются в детстве.

Для детей важен чужой опыт. Они не научатся сопереживать, пока взрослые — родители или опекуны — на собственном примере им этого не покажут. Человек, который убил Тару, когда-то был ребенком, никогда не видевшим ни доброты, ни милосердия. Он страдал. Страдал безумно.

Однако далеко не всегда из тех, с кем жестоко обращались в детстве, вырастают убийцы. Почему? Ну, как выражался научный руководитель Марианы, «чтобы спасти детство, хватит малого». Капельки отзывчивости, чуть-чуть понимания и поддержки. Достаточно объяснить малышу, что положение, в котором тот очутился, ненормально, и тем самым спасти рассудок ребенка. Вероятно, у человека, убившего Тару, рядом не оказалось ни доброй бабушки, ни любимого дяди, ни сердобольного соседа или учителя, кто посочувствовал бы ему и, назвав вещи своими именами, растолковал реальное положение дел. У ребенка не было никого, кроме мучителя. Стыд и страх — слишком сильные и опасные эмоции, чтобы справиться с ними в одиночку, поэтому детский ум вытеснил эти чувства, и мальчик их утратил. Его истинная сущность, изнывающая от безотчетной боли и гнева, ушла в непроглядный мир подсознания. Он потерял себя. Проснувшееся в нем альтер эго — двойник, который заманил Тару на тот заболоченный, безлюдный берег — было неведомо не только другим, но и ему самому. Мариана допускала, что этот человек мог казаться очаровательным, безупречно вежливым и дружелюбным. Но каким-то образом Тара его спровоцировала, и испуганный ребенок, что до сих пор живет внутри него, в яростном припадке схватился за нож.

Что же его к этому побудило? Вот главный вопрос. Проникнуть бы в голову злодея, прочитать мысли…

— Привет! — внезапно раздался голос сзади.

Подскочив от неожиданности, Мариана резко обернулась.

— Извини, не хотел тебя пугать.

Фред, парень из поезда, вел за собой велосипед, держа под мышкой стопку каких-то бумаг и сжимая в руке недоеденное яблоко.

— Помнишь меня?

— Да, помню.

— Я как чувствовал, что мы еще встретимся! Говорю тебе, я немножко ясновидящий.

— Это случайность, — возразила Мариана. — Кембридж — городок маленький.

— Поверь мне, случайностей не бывает. Уж я-то знаю, я же физик. Мое исследование как раз это доказывает.

Фред кивнул на стопку у себя под мышкой — и случайно ее выронил. Листки, испещренные математическими уравнениями, разлетелись по дороге.

— Черт! — Отбросив велосипед, Фред кинулся их ловить. Мариана, присев на корточки, ему помогала.

— Спасибо, — когда наконец все бумаги были собраны, поблагодарил Фред, поднимая голову.

Его лицо было так близко — всего в нескольких дюймах от ее носа. «А у него красивые глаза», — отметила вдруг Мариана и, отогнав эту мысль, торопливо встала.

— Ты здесь надолго? — спросил Фред.