Мальчики с Марса. Почему с ними так непросто и что с этим делать - читать онлайн книгу. Автор: Джон Грэй, Уоррен Фаррелл cтр.№ 103

Человеку военному не обойтись без переосмысления своего армейского опыта с учетом его психологической стороны, поскольку армейская культура приучает солдат «оставлять все позади», а если ветеран склонен к деструктивному поведению, он обязан брать на себя личную ответственность за свои поступки. Все, за что погибли его друзья и чуть не погиб он сам, связано с личной ответственностью. Когда ветеран усваивает, что не смог взять на себя личную ответственность, он на шаг приближается к самоубийству.

Пересмотр своего опыта с психологической точки зрения так важен еще и потому, что новые данные указывают на связь психологии с физиологией. Если ваш сын оказался в радиусе 50 метров от взрыва, у него высокий риск мозговой травмы, даже если физически он цел и невредим ^{487}. В частности, у него могут возникнуть шрамы мозговой ткани, которые со временем не исчезают, а разрастаются, словно эмбрион, и повышают вероятность потери памяти, когнитивных проблем, бессонницы и глубокой депрессии, зачастую чреватой самоубийством. А поскольку шрам растет, со временем опасность лишь повышается ^{488}.

Вернуть цель и смысл – и вернуться к служению обществу

Эрик Грейтенс недавно вернулся из Ирака, где их бараки попали под бомбежку боевиков и несколько его друзей погибли у него на глазах. Некоторое время он приходил в себя, а потом посетил тяжелораненых ветеранов в Национальном военно-морском медицинском центре в Бетесде и провел с ними целый день. Каждого ветерана он спрашивал: «Чем вы хотите заняться теперь?» И у всех ответов была одна сквозная тема: служить. Вернуться на службу в свое подразделение или вернуться на службу обществу ^{489}, например, стать учителем или тренером либо поучаствовать в строительстве интерната для детей-инвалидов. В сущности, они хотели, чтобы их миссия продолжалась.

Тогда Эрик решил сделать их миссию своей. Он основал организацию «Mission Continues» ^{490}. И это не единственная программа такого рода, например, «Team Rubicon» отправила около 7000 ветеранов на борьбу с последствиями стихийных бедствий, в том числе после наводнений в Западной Виргинии и землетрясения в Эквадоре в 2016 году.

Если ваш сын вернулся из армии с депрессией, вашей естественной реакцией будет «дать ему поблажку». Но мальчик, цель которого – служить, может вернуть себе чувство цели в жизни только служением. Ему надо чувствовать себя нужным или дома, или за его стенами, а лучше и там, и там.

Чтобы понять ветеранов, главное – помнить, что многие из них «на лицо ужасные, добрые внутри». Они считают, что заботиться о людях надо не на словах, а на деле. И согласно их определению, любить – значит набраться силы, чтобы совершать эти дела. Ветераны требуют от себя непоколебимой стойкости, чтобы другим она не требовалась. В этом смысле они позволяют всем нам быть «цивилизованными». Ветераны создают благоприятные условия всем, кому не пришлось служить. Они прикрыли меня от огня, и я чувствую себя под надежной защитой, а значит, могу писать в книжке о том, что они прикрыли меня от огня. Духовные лидеры и великие философы цивилизуют нас сверху вниз, а солдаты снизу вверх ^{491}.

Это важно понимать, чтобы отказаться от представления, что вернувшийся к мирной жизни ветеран должен служить только, так сказать, под открытым небом – строить дома или спасать людей. Если мы пробьемся к его заботливому сердцу, то откроем ему путь и в профессии, связанные с заботой о людях, – он сможет стать и тренером, и учителем, и профессиональным папой, и социальным работником, и сотрудником скорой помощи, и медбратом.

А если мы сделаем ставку на его боевой дух, то сможем направить его на «интеллектуальные бои» и сделать из ветерана нового Гейтса, Джобса, Цукерберга: вспомним, что «GoDaddy» и «Terra Bella» (в прошлом «Skybox Imaging») основали именно ветераны.

Как служить, когда ты дома

Мы привыкли называть ветеранов героями за службу вдали от дома. Но почти все мужчины, придерживающиеся традиционной системы ценностей, приносили свои жертвы во многом в надежде заслужить признание, когда они вернутся домой, и привнести обретенный опыт в домашнюю жизнь. Миссия мужчины (или женщины) определяет его цель ровно в той же степени, в какой окончание миссии приведет к бесцельности и депрессии. Этим и объясняется огромный процент самоубийств среди ветеранов и отставников.

Да, война вызывает посттравматическое стрессовое расстройство, но процесс превращения в солдата приучает мужчину к мысли, что он всего лишь стандартизированная деталь и не должен ничего воспринимать слишком лично, иначе не сможет достаточно плодотворно работать и не сумеет стать идеальным командным игроком ^{492}. Поэтому солдату нужно знать, что и дома его способности к командной игре не останутся неоцененными. Остается надеяться, что из Части IV читателю стало очевидно, что когда папа вернулся домой, прежде всего нужно знать, как помочь ему найти область для служения не там, где остановились сердца его друзей, а там, куда ведет его собственное сердце.

Поскольку само выживание наших сыновей так долго противоречило нашему собственному выживанию, страх вырастить неприспособленного к жизни неженку привел к тому, что мы чаще ратуем за спасение китов, чем за спасение наших мальчиков. Поэтому многие опасности, грозящие их здоровью, по-прежнему скрыты. Начнем с экзистенциального начала…

В начале была сперма. Сперма в поисках яйцеклетки. Но еще до начала девяностых численность сперматозоидов у мужчин упала на 50 % ^{493}. А сегодня каждый пятый молодой мужчина бесплоден ^{494}. А что в итоге? Мужчины со сниженной численностью сперматозоидов меньше живут, даже если им удается дать потомство ^{495}. Поскольку качество спермы – показатель качества окружающей среды, оно служит и индикатором ее загрязнения, влияющего и на девочек и женщин. Сперма – канарейка в шахте. От того, станем ли мы игнорировать кризис спермы, зависит ответ на главный вопрос бытия: быть или не быть?