Моё Золотое руно - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Гордиенко cтр.№ 41

Может быть, то был дар Богини, или знак, что отныне вся моя жизнь стала служением ей — я не задумывался. Просто принял свою судьбу, как одну из множества человеческих судеб, нанизанных на веретено Ананке ^[35]. И жаловаться на богиню неизбежности мне не приходилось. Этим летом я с благодарностью принимал все ее дары, и в первую очередь самый щедрый из них — Тесея, моего сына.

Уже сейчас, наблюдая, как быстро он осваивает навыки задержки дыхания и погружения на глубину, я гордился им. Десять минут под водой для семилетнего мальчика были результатом невероятным. При правильных тренировках он играючи побьет рекорды Майоля, Пелиццари и Родригеса ^[36].

Во всяком случае, я мог не беспокоиться, что всю оставшуюся жизнь мальчику придется зарабатывать на жизнь однообразным трудом на земле. Несколько чемпионатов по фридайвингу обеспечат ему безбедное существование, а дальше он сам будет решать, как ему жить.

Часов в пять я высаживал обоих парнишек — накормленных и в чистой одежде — на рыбачьей пристани. С учетом захода к мороженщику и каких-либо непредвиденных приключений, они добирались до дома к шести.

Таким образом, мы достигли безмолвного соглашения с Медеей: наш сын проводил день со своим непутевым отцом, но был присмотрен, накормлен и доволен жизнью.

А по вечерам я вплотную взялся за шитье. За отвороты всех брюк, в манжеты и воротники всех рубашек, во все двойные швы вставлялось тайное оружие, которое должно было помочь мне, если дело дойдет до прямого столкновения с Моней Каплуном — куски толстой лески, пилки для ножевки… ну и кое-что еще.

То, что нам еще предстоит окончательно выяснить отношения, я не сомневался. Моня обладал цепкостью пиявки и злопамятностью помойной крысы.

Жаль, что я не ошибся.

Его присутствие я просто почувствовал. Стараясь не делать резких движений, поднял глаза и посмотрел на невысокого щуплого мужичка в джинсах, сандалиях и невнятного цвета майке. Выделить его взглядом среди гуляющих по набережной людей, а тем более, запомнить, было невозможно.

И все же, я попытался. Ну… волосы у него были, хоть и редковатые. Какого-то мышастого цвета. Нос и рот тоже присутствовали. И глаза… короче, их было два. И они совершенно ничего не выражали.

— Моня тебя ждет. Сегодня. В конце набережной. В девять.

Вот так. И ни «здрасьте» тебе, ни «добрый день».

— Пусть идет в жопу. Я ему ничего не должен.

На лице мышастого проскользнуло нечто близкое к удивлению. Впрочем, мне могло и показаться.

— Он не поймет.

— Моня таки не знает слова «жопа»? — Искренне удивился я и отложил в сторону почти полностью подшитые штаны. — Могу помочь. Вставлю тебе указатель в то самое место.

Через секунду я оказался на том самом месте, где только что стоял посланец. Вот только он непостижимым образом оказался метрах в пяти от меня. Шустрый, зараза, мысленно восхитился я. Ладно, раб Божий, отныне и вовеки веков имя тебе будет Шнырь. Его и напишут на клеенчатой бирке, что будет висеть у тебя на ноге, если попадешься мне на глаза еще хоть раз.

Несколько шагов, и он полностью затерялся в негустой толпе. Просто ради интереса я попытался найти глазами узкую спину и острый затылок, но ничего не увидел. Посланец моего персонального Сатаны растворился в воздухе, пропал.

Зато по кромке пирса навстречу мне шла Медея. И смотрела прямо на меня.

ЯСОН

Быстро смел все швейные принадлежности в коробку и прикрыл сверху недоподшитыми штанами. Все. Теперь ничто не мешало мне любоваться Медеей.

Она остановилась напротив, на самом краю причала, и смотрела на меня задумчиво, чуть склонив голову в сторону.

— Привет. — Ответа не последовало. Тогда я протянул руку. — Прыгай сюда.

Руку она приняла и перебралась на баркас. Потом присела на борт и спокойно осмотрелась. Кого она ожидала тут увидеть? Оксану? Та после достопамятного скандала в мою сторону даже плюнуть не желала, все свое внимание отдавая Костасу Спитакису. И правильно.

— Тесей домой вернулся?

— Да, — отмерла она. — Ровно в шесть, как по часам. Раньше его нужно было по улицам вылавливать, а теперь «папа велел», значит, надо слушаться.

Она сморщила нос, но недовольной, вроде бы, не выглядела. Скорее всего, ее данная ситуация забавляла.

— Да ладно тебе, — осторожно проверил я почву. — Не ругай нашего сына. Ты вырастила золотого мальчишку.

На «нашего» она, против моих ожиданий, не возмутилась, только печально покачала головой:

— Неприятно признавать, но ты прав. Вот так растишь-растишь мальчика, а потом заявляется непонятно откуда так называемый… — она окинула меня вглядом, — …отец, и все. Папа то, папа сё, даже дед с дядьками уже не авторитет.

— Не обижайся на него, Мея. — Я присел рядом и сжал ее руки на коленях. — Он ведь мальчишка. Ему нужен старший товарищ. За неимением более достойных предлагаю свою кандидатуру. Согласна?

Она пожала плечами:

— Кажется, за меня все уже и так решили. Тесей бегает за тобой, как собачка. Листригоны встают, когда ты в таверну входишь. На каждой свадьбе в городе тебе почетное место. После этой истории с покупкой шнайдеровского виноградника ты в Ламосе народный герой, и каждая матрона мечтает стать твоей тещей.

Ну, об этом, положим, я и сам догадывался. Тетя Грета, вернувшись в родной дом, всю рубашку мне слезами залила, и теперь каждое воскресенье ходила в лютеранскую слободку, чтобы помолиться Святому Мартину о моем здравии.

— Вот почему я так боюсь, — тихо закончила Медея.

— Я никуда больше не уеду, сердечко мое. Ламос мой дом, здесь живут моя жена и сын.

— Перестань, Ясон, — язык ее тела противоречил словам, слетавшим с губ, потому что рука непроизвольно вытянула из-под рубашки маленького дельфина. Затаив дыхание, я следил, как кончики ее пальцев поглаживают розовый камень.

— Не веришь Богине?

— Не верю в твои сказки.

Я мягко подхватил ее под локти и пересадил на скамейку возле рубки.

— У тебя есть пара часов времени? Хочу кое-что показать.

— Ну… ладно, — не особо колебалась она.

Через пятнадцать минут мы уже миновали узкое горло бухты и вышли в море.

— Куда ты меня везешь?

Медея, уже в накинутой на плечи моей куртке и со стаканом вина устроилась рядом. Хорошо, что мои руки были заняты рулем, иначе мне пришлось бы нелегко.