— А что, должен? — вызверился Солд.
— Еще как должен. Пораскинь-ка мозгами, и вспомни, кто из твоих родственников работает в Военной академии и мог бы со мной встречаться.
Я могла ошибиться, лейтенант и Нганрав могли быть просто однофамильцами, или родственниками, которые не общаются.
Белесые брови парня поползли вверх. Кажется, я не ошиблась.
— Я учусь на первом курсе факультета разведки. А он — куратор. Улавливаешь связь?
— Ты разведчица?
— Нет, пока просто курсантка.
Орионец побледнел. Он наговорил обидного не какой-то там чужой землянке, а девушке, которую, согласно моей легенде, выбрал его родственник. Я покачнулась, ощущая, как начинает кружиться голова.
— Не бойся, я ему ничего не расскажу о твоем поведении.
Я отошла от Солда. Кажется, мое тело не только левитации отвергает, но и эо-ри… Меня немного замутило, и я наклонилась, оперлась ладонями о колени. Яркая капля упала на тротуар.
Черт! Снова кровь идет носом!
Нганрав уже был рядом; пока я запрокидывала голову, он похлопал по карманам своих брюк. По всей видимости, там не нашлось ничего полезного, и юноша просто стащил с себя футболку и предложил мне в качестве носового платка. Большого носового платка.
— Что с тобой? Вызвать медиков?
— Нет, — прогундосила я.
— Давай я найму кар! Где ты живешь?
— Не надо. Но спасибо за предложение.
Я бросила на парня благодарный взгляд, и пожалела, что не надела ТПТ на ухо. Орионец довел меня до ближайшей лавки. Скоро кровотечение остановилось. Я отняла от носа футболку, и с нескрываемым отвращением посмотрела на собственную кровь.
— Это из-за меня? — спросил Нганрав.
— Нет.
— А из-за кого?
— Жара, прыжок — мало ли причин?
— Тебе точно не нужен кар?
— Точно. Я посижу немного, и приду в норму.
Парень кивнул, и сцепил свои пальцы в замок. А потом смущенно так, явно чувствуя себя виноватым, спросил:
— И давно вы с Акелой?
«Вот, значит, как зовут грозного лейтенанта Солда».
— Я всего семестр проучилась. Посчитай сам, Нганрав.
— Два сезона, значит… И серьезно у вас?
Мой разум уже сгенерировал потрясающую историю любви, но я почувствовала, что ужасно не хочу лгать. Если начну сочинять, то не смогу остановиться и все безнадежно запутается. Может, Нганрав сразу же кинется звонить родственничку, говорить, что познакомился с его невестой! И тогда я предстану перед обоими, как лгунья.
— Может быть, серьезно, а может быть, и нет. На самом деле, Солд, лейтенант меня игнорирует. Это он мне нравится. Я пыталась весь семестр привлечь его внимание, но ничего у меня не вышло.
Нганрав нахмурился.
— Это правда?
— Правда. — Я еще раз посмотрела на окровавленную футболку. — Не надо было тебе футболку портить. Черкни номер платежного браслета, я тебе компенсирую.
— Да брось ты. А я и думаю — как так, недавно ведь он звонил, и ничего такого не говорил.
«Еще бы он сказал! Кто я для него? Одна из курсанток-первокурсниц, девочка-истеричка, — подумала я мрачно. — Признай, Нина — не везет тебе в личной жизни. Сначала дружбу и влюбленность спутала, и чуть не вышла за Гаррисона, потом выставила себя дурочкой перед Солдом. Только Малейв к тебе питает интерес, да и то — как к постельной грелке».
— Ты что? Плакать задумала? — Юноша понял, что встрял. Вести задушевные разговоры с расклеившейся девушкой явно не входило в его планы. — Итак вся в крови, а слезами обольешься — то еще зрелище будет!
— Я подожду, когда ты отойдешь, и начну, — смилостивилась я.
— Ага. И потом скажут, что это я тебе нос расквасил и до слез довел. Почему так расстроилась?
— Я не расстроилась. Я устала.
— Х-м. — с важным видом молвил Нганрав. — Не мог Акела тебя выбрать — не те мускулы, не тот рост, не тот характер…
— А что, он по мускулам в первую очередь выбирает?
— Конечно. Так, значит, ты с факультета разведки, — орионец широко улыбнулся. — Сойдет.
— В смысле сойдет?
— Я тоже хочу поступать в Военную академию.
— А не мал ли ты?
Он не рассмеялся — загоготал. Да еще и унизительно так.
— Тебе сколько лет-то?
— Тридцать два. Постарше тебя буду.
— В Военной академии все, кому не стукнуло пятьдесят — зеленая мелочь. Я бы посоветовала тебе приходить поступать лет через двадцать — заодно и подкачаешься, и заматереешь.
— Но тебе-то явно меньше тридцати, — парировал он.
— А у меня другой случай. Если бы я не поступила, мне грозила бы, — я решила не говорить про станции связи, — депортация. И, честно говоря, мне с одногруппниками очень тяжело. Все меня старше и по статусу, и по расе, и по возрасту.
— Что же ты замуж не вышла за местного? — удивился Солд. — Не пришлось бы тогда поступать.
— Это я тоже пробовала. Не получилось.
— Обычно у женщин по-другому: в академию поступить не могут, а замуж с лету выходят.
— Невезучая я. Вместо брака угодила к военным.
— Ну, как сказать, как сказать…
Я снова подверглась осмотру. Причем, что такого удивительного парень хотел во мне найти — так и не поняла. Голова-то по-прежнему кружилась, и все, чего я хотела — это столкнуть наглеца с лавки и лечь на ней. И плевать, что все будут на меня коситься.
— Я хочу высшее горундское образование. Но тесты проваливаю раз за разом. Никуда не попадаю — ни в академию Культур, ни в академию Жизни, ни в Военную. Если ты поможешь мне с поступлением, я помогу тебе с лейтенантом.
— Как быстро ты поменял ориентиры. Недавно флиртовал со мной, а теперь предлагаешь с Акелой свести.
— Я просто расскажу тебе кое-что о нем, и ты сама решишь, нужен тебе такой фрукт, или нет. А ты, в свою очередь, расскажешь мне про требования на вашем факультете и на других.
— Я устала, Нганрав. Я не хочу разговаривать.
— Ну, так устраивайся, — орионец быстро отсел на самый краешек. — И рассказывай. А я тебе височки помну.
Я посмотрела на лапищи парня, сравнила с размером своей головы и представила, во что она превратится после того, как он их «помнет». Но усталость брала свое, и я, плюнув на все, улеглась на лавке.
— Только никаких височков!
— Ладно. Но ты не представляешь, от чего отказываешься!
— Знаю, знаю. Сначала ты височки мять начнешь, потом спустишься ниже, и в итоге я буду беременная.