Адаптация к хитрости - читать онлайн книгу. Автор: Агата Грин cтр.№ 57

— Мы могли бы стать друзьями, — предложила я. — Ты бы мог меня многому научить.

— Не смогли бы.

Он прижался ко мне и, перехватив мои запястья, вынудил ладони лечь на ограждение. Все было проделано так плавно, что не вызвало ни страха, ни отторжения. Это было даже приятно — стоять под яркими пятнами искусственного света, смотреть на город со смотровой площадки, и чувствовать его руки на своих запястьях, его дыхание в волосах.

Приятно… Вот и ответ. Очевидно, что мы привлекаем друг друга. Но есть что-то еще, и неизвестно, во что оно может вылиться и к чему привести. Это и манит, и пугает.

— Друзья… Тогда почему твое сердце сейчас сделало кульбит?

Я почувствовала легчайший поцелуй в шею, обманчивый, фантомный — не скажешь точно, был ли он, или мне показалось.

— Если забыть о том случае, с проверкой, что плохого я тебе сделал? Нагрубил, унизил, принуждал к чему-то?

Смятение овладело мной. Бывало, я была уверена в том, что он подлейший мужчина из всех существующих, а бывало, я смотрела на него с чисто женским интересом и даже не отдавала себе отчета, что он привлекает меня.

И я поняла вдруг, что так меня смущает, что не дает пасть ему в руки, как созревший плод.

— Я согласна быть с мужчиной, если не только я ему принадлежу, но и он мне. А ты, Ли, скорее удавишься, чем позволишь младшей быть с тобой на равных. Я тебе нужна не как партнерша, а как домашний любимец — миленький и интересный, за вывертами которого любопытно наблюдать. Многие девушки дрались бы за честь стать «любимцем» старшего, но мне это претит. Как бы ты ни был хорош, ответ всегда будет один — нет.

Он неожиданно рассмеялся, и этот смех разрушил напряжение, сковавшее нас. Я недоуменно взглянула на старшекурсника. Малейв отпустил мои руки, и встал рядом.

— Мы как будто с тобой играем.

— Играем? Во что это?

— В древнюю игру между мужчиной и женщиной. Если мужчине удается соблазнить женщину до брака — выигрывает он, если женщине удается заинтересовать мужчину так, чтобы он женился на ней — выигрывает она. А мы играть начали с первой же встречи.

— Ты меня проверял, как миграционный агент!

— Но это не помешало разглядеть тебя внимательнее и заинтересоваться по-настоящему. А позже мной заинтересовалась и ты.

Я хотела горячо возразить, на что он приложил палец к губам:

— Т-с-с. Я эмпат.

— Я не играю!

— Я, на самом деле, тоже. Но, если бы мы играли, Нина, кто бы выиграл?

— Ты. Я бы поддалась, чтобы ты от меня отстал.

— Так и знал, — Малейв зевнул, и потер лоб. Я только сейчас заметила, что он выглядит усталым.

— Вернемся? — предложила я. — Ты отдохнешь с друзьями, а я — от тебя.

— Хорошо. Я даже сделаю вид, что не знаю о присутствии Милу и твоем брате. Не стану портить настроение парочке. Но не за просто так. Гаррисон ведь ждет тебя? Я подойду к нему поздороваться. Если он испугается — ты будешь должна мне поцелуй. Если нет — я буду должен тебе поцелуй.

— Малейв, это просто смешно. Так только дети обманывают.

— А иногда хочется побыть ребенком, — он улыбнулся, и усталость на его лице проступила еще сильнее. — Ладно, поменяю условия: поцелуй будет, только если он испугается.

— Ты можешь внушить ему страх, и выиграть нечестно.

— Я не буду ничего делать. Даю слово.

— Он не испугается, — заявила я, опрометчиво надеясь на Тони. — И ты скажешь громко: «Я был неправ».

— Хочешь унизить старшего?

— Я рискую больше, в случае проигрыша мне придется тебя целовать!

— И, если это будет поцелуй не в губы, я буду недоволен.

— Даже если я проиграю, это будет единственный поцелуй, который ты от меня получишь.

Он кивнул.

Я быстро позвонила Гаррисону по ТПТ и узнала, что он ждет меня у аэро-площадки. И, как бы я не старалась уверить себя в обратном, Гаррисон, увидев меня в компании с Малейвом, испугался. Это было заметно даже издалека.

Ли еще и кивнул ему. Гаррисон вздернул подбородок вверх, и сверкнул глазами в тщетной попытке выглядеть уверенным.

— Боюсь, ему придется менять брюки, — заметил Малейв.

— Ты выиграл, — очень волнуясь, проговорила я, и взглянула на центаврианина. Сегодня он был утомлен — видимо, у него были какие-то проблемы. И все равно он не срывался на мне, как это любят делать мужчины. Я протянула к нему руку и сразу же одернула.

Это ведь так просто — коснуться губами его губ! Подтянуться вверх, и все! И все же я медлила и не знала, как подступиться.

Он наклонился, и я затрепетала…

— Отдашь долг как-нибудь потом.

С этими словами Малейв направился к клубу, а я так и осталась стоять.

Остаток ночи я толком не спала: ворочалась, вздыхала, пила воду, ходила по комнате. Пыталась читать книги, но строчки плыли перед глазами, пыталась слушать музыку — и не слышала ни мелодии, ни слов.

«Отдохнешь, говорили они. Тебе понравится», — ворчала я про себя. Если бы я была мазохисткой, мне бы, конечно, понравилось пребывание в пафосном клубе среди пафосных людей, общение с загадочной Милу и обжимания с Ли. Но я не была мазохисткой, и все произошедшее меня вымотало.

Утром я чувствовала себя разбитой. Анна сообщила, что меня ждут на завтрак. Я доплелась до террасы, упала на табурет, вяло поковырялась ложкой в каше… Томительная ночь не прошла даром, а дурное предчувствие не оставляло — лишь усиливалось.

— Милая, ты плохо спала? — осведомился Кеша.

— Не то, чтобы… — ответила я, и вспомнила про наказ Солда. Нужно сходить на медитацию к лирианцам. Они успокоят и умиротворят, и избавят от тревоги. — Давай сходим в Дом Жизни?

— Вечно вас тянет к этим чертовым монахам, — пробурчал Агап, и вгрызся в лепешку.

— Сам ты черт! Кеш, ну так что? Сходим?

Брат согласился. Как в старые добрые времена, мы пришли в Дом Жизни — храм для тех, кто хочет отринуть суету, почувствовать единение с природой, обратиться к самой своей сути. Когда я была маленькой, не понимала, почему лирианцы селятся на всех планетах, где существует жизнь, ведь у них есть своя планетарная система. На первом же занятии в Доме Жизни мне объяснили: как и спящие повсюду вносят хаос и гибель, так и лирианцы несут исцеление и жизнь. Поэтому на любой заселенной планете есть хотя бы один Дом Жизни. А на Горунде, центаврианской здравнице, таких Домов — множество. Особенно в резервациях, где жили пострадавшие от спящих.

Нас препроводили к наставнику, с которым мы когда-то часто занимались. В детстве я была влюблена в наставника, прекрасного юношу (который разменял шестую сотню) с необыкновенным выражением аметистовых глаз. И только повзрослев, поняла, что он никогда взаимностью не ответит.