Имитация любви - читать онлайн книгу. Автор: Агата Грин cтр.№ 60

После просмотра «лучших» сцен, нас повели в висячие сады медитировать и прощаться с заповедной землей, и только потом мы получили немного свободы. Я наведалась в сад и попрощалась с веганцем, с которым просто не могла не попрощаться.

К чести Насупони, он не явил страха, когда пред ним явился его ночной (и дневной) кошмар – я. Сложив ручищи на груди, он почти с вызовом на меня посмотрел. Я улыбнулась:

— Я подумала, будет невежливо улететь, не попрощавшись с вами. Скажите, как вас зовут.

— Не.

— Но как же я тогда буду вспоминать вас во время медитаций? Как я тогда буду желать блага вам и вашим живым родичам, и нирваны – ушедшим к Звездам? Мне очень нужно знать ваше имя.

— Не нужно.

— Жаль. Знайте, что вы мне очень нравитесь, как человек. Я вас никогда не забуду!

— Забудьте, — сказал веганец… и добавил умоляюще: — Пожалуйста.

— Это невозможно! Вы навсегда заняли место в моем сердце!

Насупоня тяжело вздохнул.

— Простите, что я за вами следил. Это – работа.

— Уже простила. Вы так очаровательны, что на вас невозможно сердиться.

— И вы ниче, — Насупоня с трудом выдавил из черствого нутра своей души комплимент.

— Тронута. Прощайте, загадочный веганец.

— Летите уже.

— Полетела!

Я выпорхнула из сада и присоединилась к курсантам. Удивительное дело – когда пришло время покидать отель, мне взгрустнулось. Отель прекрасно подходит для отдыха, но я не смогла оценить по достоинству пляжи с розовым песком, висячие сады. И то, что здесь все окутано тайнами, меня только раздражало. А еще, первый контакт с не-гуманоидной расой прошел у меня не так уж гладко. так и не смогла избавиться от внутреннего напряжения при общении с котоидами. Меня настораживало в них все: кошачьи черты, повадки.

«А Экри на Гебуме вообще с инсектоидами общается. Мне еще повезло – я с котиками контактировала».

Солд собрал нас, построил и, убедившись, что все в порядке, повел к аэробусу. Я разместилась на сиденье рядом с Рэй и начала смотреть в окна. Мне было не по себе – странным казалось покидать отель ночью, и совсем не хотелось вновь проходить медосмотр перед полетом. В аэробус зашел Рис; двери закрылись.

До станции мы долетели быстро. Улыбнувшись, администратор отеля «Эрмея» пожелал нам удачного полета и учебы и добавил, что рад будет снова принять нас в отеле, уже как постояльцев. При этом котоид подарил мне прощальный взгляд, и я без туда расшифровала в нем предупреждение: «Попробуй только еще раз сунуться в мой отель, гадина гуманоидная». Я тоже ответила взглядом: «Не волнуйся, лицемер хвостатый, ноги моей больше на Хауми не будет».

Он удалился, и нас повели на медосмотр. Тех, у кого были травмы, проверяли в диагностических кабинках, тех, кто был относительно здоров, проверяли лирианцы-врачи. Клевая носом, я ждала своей очереди, поэтому не сразу заметила, что Солд рядом и внимательно меня разглядывает.

— Как ты, Ветрова? — серьезно спросил орионец.

— В порядке, товарищ лейтенант.

— А как же астрофобия?

— Пока вы не напомнили о ней, все было в порядке, — сглотнув, ответила я. Все люди переживают перед полетом, тем более, включающим переходы по кротовым норам. Но я не просто переживала, я боялась. Не так, чтобы очень сильно, но боялась.

— Это не шутки, — еще более серьезно проговорил Акела и склонился надо мной. — Ты прямо на глазах сереешь, зрачки расширенные. Откуда у тебя вообще появилась астрофобия?

— Не могу знать, товарищ лейтенант.

— А если подумать?

— До академии я летала только раз, в раннем детстве. Может, от того полета у меня остались плохие воспоминания?

— Может, — кивнул лейтенант. — Ты хорошо перенесла полет на Хауми?

— Да, товарищ лейтенант. Но на все воля Звезд, и, если сердце мое слабо, я могу и умереть в полете…

— Умирать запрещено!

— Это от меня не зависит, товарищ лейтенант, — пролепетала я и для усиления эффекта кашлянула в кулачок.

В этот момент меня позвали к врачу; Солд пошел за мной. Врач-лирианец быстро меня осмотрел, и недолгих колебаний допустил к полету. Укладываясь в капсулу, я посмотрела на куратора, который ходил взад-вперед у открытого проема.

Переживает...

Вдруг разволновалась и я. Стенки капсулы сомкнулись над моим телом, изолируя от внешнего мира. Я помедлила, не решаясь протянуть руки по разметке. Страх – очень коварная вещь. Даже из крошечного семечка опасения может вырасти паническая колючая изгородь, сквозь которую не пробраться, не изодравшись.

«А что, если я и правда не проснусь?»

— Вот была бы шутка, — хрипло проговорила я и протянула руки по разметке.

Ощущения были такие, словно я накачалась апранской болтушкой на голодный желудок. Я мучительно застонала, вылезая из уютных объятий сна. Мир троился; звуки оглушали, сложно было различать цвета. А еще голова, казалось, распухала. Хотелось за нее схватиться и прекратить «распухание».

Мне помогли подняться, щелкнули пальцами перед глазами и спросили:

— Видишь меня?

Подавляя желание отшатнуться от говорящего цветастого пятна, я кивнула.

— Как ты?

— Ветрова.

— Сколько лет?

— Мало.

— Замечательно, — мое зрение, наконец, обрело четкость, и я разглядела врача-лирианца. Он медленно, делая большие паузы, проговорил: — Бояться не надо. Пришлось прыгнуть через дополнительную кротовую нору, поэтому нагрузка на организм увеличилась. Вставай сама, аккуратно.

Я кивнула, и лирианец отошел к следующему курсанту. Посидев немного в капсуле, я огляделась. Далеко не я одна так тяжело в себя приходила: многие курсанты вообще не понимали, что им говорят и куда смотреть. Между капсул сновали врачи – и лирианцы, и центы; несколько военных стояли у проема и следили за нашим пробуждением.

Понимая, что, чем больше я буду сидеть, тем тяжелее будет приходить в себя, я вылезла, издавая жуткие стоны и кряхтя не менее жутко. Подержалась за капсулу. Добрела каким-то образом до врача, который делал инъекции для облегчения состояния. Подставила свое плечо.

Боль от укола даже не почувствовалась.

Спустя минут сорок, когда все курсанты более-менее пришли в себя, нас повели по рукавам станции к аэробусу. Я не помнила, как оказалась на сиденье, как мы летели над Тектумом – и разум был заторможен, и тело. Даже когда нас высадили на аэро-площадке учебки, я не почувствовали и толики радости.

Запахи обожаемого Тектума душили, Толиман слепил, а какая-то наглая местная букашка посмела укусить в щеку. Будь я в нормальном состоянии, смахнула бы ее, а так – заметила вторжение на свое лицо только после укуса. Хорошо, что нас не оставили на жаре, а дали возможность «привыкнуть» к дому в учебке. Наскоро проверив (не пронесли ли чего запрещенного, не потеряли ли ТПТ и инфо-браслеты), нас – и девушек, и парней – отправили в одну казарму, отлеживаться.