Дорога в Диснейленд - читать онлайн книгу. Автор: Мария Зайцева cтр.№ 13

Но он мужественно делает основное дело, то есть раскочегаривает примус и подогревает какао, и только потом валится на колени Лисе, требуя свою порцию ласки.

Лиса гладила по лицу и волосам только что не мурлыкающего Тома, слушала мерное, спокойное, мощное биение сердца Ченни и чувствовала себя невероятно счастливой.

Ей внезапно в голову пришли воспоминания о том, как притворно-сочувственно смотрели на  нее женщины из общины, якобы жалея, что ее, бедняжку, отдали таким зверям на расправу.

Оставалось только усмехнуться их незнанию. И общей глупости ситуации. Потому что ее телом братьям заплатили за еду. А по факту, это она должна была бы приплачивать за такое удовольствие.

Хорошо, что в общине про это не знают. А то бы четвертовали мерзавку. Впрочем, скорее всего именно это с ней и сделают, когда братья полностью выполнят свои обязательства по договоренности с Дэниэлом и уйдут совсем.

Мысли о том, что же будет, когда хантеры весной попрощаются с ней навсегда, неприятно потянули холодом в животе. Ладонь Ченни, до этого расслабленно скользившая по ее талии, мягко гладя разгоряченную кожу, застыла.

А потом он развернул лицо Лисы к себе за подбородок, внимательно посмотрел в глаза.

И девушка замерла под его черным тягучим взглядом.

- Обижали, да? – тихо спросил он, и Лиса почувствовала, как в ту же секунду напрягся под ее пальцами Том.

- Нет… - она не хотела тревожить братьев своими проблемами. Они все равно не в силах их решить. Хантеры – вольные птицы, они летят, куда хотят, и явно не будут разбираться с обидчиками их случайной девочки. А, если и разберутся, то все равно ничего хорошего из этого не выйдет. Ну не будут же они убивать Дэниэла. Хотя, Лисе этого очень бы хотелось. Очень. Но она понимала, что с его смертью ничего не изменится. Придет кто-то еще. И не факт, что он будет лучше. По крайней мере, в общине, она не знала достойных претендентов на место старейшины. Все выжившие мужчины не обладали ни умом Дэниэла, ни его звериной, все сокрушающей жестокостью, ни хитростью. Ни умением договариваться на выгодных для общины условиях.

Поэтому Лиса не собиралась жаловаться. И вообще, неизвестно, как они об этом узнали, почуяли, что ли?

- Кто тебя обижал, малыш? - Том сел перед ней на колени, погладил по лицу, заглянул в глаза.

Лиса опять замотала головой, сжав губы, чтоб не расплакаться от неожиданной нежности и ласки. Никто с ней так себя не вел, никогда. Только Ненни. И то не в последнее время.

И теперь, даже самая маленькая, крошечная участливость, выбивала из колеи. А уж братья распотрошили ее эмоциональное состояние давно уже.

Том задумчиво вытер с ее щек слезы, посмотрел на Ченни.

- Главкозел, - коротко бросил тот, - и еще много кто. Как они тебя зовут, лисенок? А?

- Не надо, не надо, пожалуйста, - Лиса вырвала подбородок из пальцев Тома, отвернулась, спрятала лицо на груди Тома.

Но он аккуратно ее отстранил, опять посмотрел в глаза. Спокойно и сосредоточенно. А Лисе показалось, что он внутри у нее все переворошил. Аккуратно рассмотрел и обратно сложил.

- Подстилкой зовут. И еще много как. И этот мудак тебя лапал, да? И чего там говорил?

- Нет… Нет… - слезы лились по ее щекам, губы распухли от влаги, рука с кружкой опустилась вниз, и Том аккуратно вынул какао и поставил на пол возле кровати.

А потом без разговоров развернул к себе девушку, обменялся напряженным взглядом с братом, и неожиданно мягко поцеловал. А потом еще и еще, увлекаясь, и увлекая ее, заставляя забыть про этот разговор, забивая мерзкие, всплывшие в мозгу воспоминания обо всей грязи, что вылили на  Лису за эти две недели, другими. Другими эмоциями, другими ощущениями, другим настроением.

И она со стоном подалась к нему, обнимая, стремясь получить как можно больше его уверенной и так необходимой ей сейчас силы.

Как-то само собой получилось, что он оказался внутри нее, Лиса даже не поняла, когда это произошло, настолько единым и естественным было это действие. Единственно верным в этой ситуации. И движения его, неспешные, длинные, мощные, тоже настраивали на нечто размеренное, правильное. Словно она оказалась в море, которое уже давно было только далеким детским воспоминанием, и покорилась его силе, подчинилась его волнам. Потому что это было самым лучшим, что вообще может быть в такой ситуации.

Она повернулась, ища Ченни. И нашла его на прежнем месте, у изголовья кровати. Он сидел, не отрывая взгляда от ее заплаканного лица, и из глаз его внезапно опять потянулось к ней что-то темное, обволакивающее, подчиняющее. Приказывающее не думать о произошедшем, забыть, как страшный сон. Который никогда не повторится.

И, когда Лиса, сладко застонав, выгнулась в руках ласкающего ее Тома, она уже была твёрдо уверена, что больше ничего плохого с ней никогда не приключится. Никогда.

- Что это, боже мой… Что это???

Лиса все гладила и гладила твердую яркую обложку небольшой книги. Том, заговорщицки подмигнув, порылся в рюкзаке и достал еще одну коробочку.

- Смотри, малыш, так, маленькие безделушки. Много нельзя. Понимаешь? Нести тяжело с собой. Поэтому только чуть-чуть.

Лиса гладила обложку, обводила пальчиком фигурку золотоволосой девушки в ярком синем платье. Золушка пришла на бал. И как раз спускалась с широкой лестницы во дворце. И ловила на себе взгляд Принца.

Лиса открыла книгу. Шикарную. На твердой бумаге. Текст был отпечатан с тиснением, под старинные гравюры. И рисунки… Боже мой, что это были за рисунки!!!

Она не могла остановиться, ощупывая каждую буковку, каждую виньетку.

- Смотри, лисенок, - Ченни протянул ей руку, и Лиса в очередной раз задохнулась. На его широкой ладони, прямо в центре, сияли два нереальной красоты камушка. Ярко-голубые, чистые-чистые, играющие гранями.

- Это что? – Она подняла сияющие глаза на Ченни, и тот замолчал на какое-то время. А потом тихо ответил:

- Серьги. В уши. У тебя проколоты уши же?

- Да… Но заросли, наверно.

- Проверим…

Он аккуратно  расстегнул замочки, приставил тонкий штырек к мочке ушка.

И надавил, делая немного больно, но Лису отчего-то дрожь пробила.

Том, сидя за столом в одних только небрежно натянутых штанах, понимающе усмехнулся. А потом кивнул на зеркало.

Лиса вскочила с постели, стыдливо замоталась в покрывало, и, подойдя к стене с зеркалом, посмотрела на себя. Отвела прядку в сторону.

Серьги сияли невыносимо. И очень перекликались с цветом ее глаз. Неожиданно Лиса удивилась, насколько она, вот такая вот, с распущенными волосами, прикрывающая наготу темным покрывалом, с этими нереальными, пришедшими из другой жизни украшениями, похожа на какую-то актрису, из тех, что она помнила из детства. Тогда мама любила смотреть передачу про вручение известной премии актерам. И Лиса навсегда запомнила, как невозможно шикарные женщины плавно и гордо шли по красной дорожке в прекрасный дворец. И им рукоплескали зрители. Она говорила маме, что хочет так же.