Дорога в Диснейленд - читать онлайн книгу. Автор: Мария Зайцева cтр.№ 11

Лиса молчала, отворачивалась, стараясь не замечать диких взглядов. Она ужасно боялась, что братья не вернутся больше, обманут не только ее, но и Дэниэла.

Мяса, что они принесли в прошлый раз, уже не было, но старейшина трепанул языком, рассказывая всем, что у них теперь есть личные хантеры, и эти хантеры будут приносить много мяса. Зима по всем признакам предстояла холодная, а в холодные зимы традиционно дичали еще больше мутанты, сбиваясь в здоровенные стаи. Эти стаи передвигались по огромным пустым пространствам, отлавливая себе пропитание,  и, случалось,  нападали на отдельные небольшие общины. И не всегда у людей была возможность отбиться. Само собой, о том, что какую-то общину сожрали, узнавали не сразу, но узнавали. И еще больше тряслись, не желая высовывать нос за забор.

И подъедая то, что удавалось накопить за теплое время года.

А, если год был не особо урожайным, то  в общине наступал голод. Община Дэниэла голод переживала только один раз, еще когда Лиса была совсем маленькой и не особо задумывалась об этом. Но воспоминаний, конечно, хватило. И это еще они без нападений обошлись. По крайней мере, стаи на них ни разу не налетали. Но для ужаса хватало и одиночных мутантов, периодически пасшихся возле поселений людей.

В мертвом мире не было ученых. Поэтому прояснить хотя бы видовую принадлежность тварей, появляющихся иногда в зоне видимости общинников, никто не мог. И только удивлялись, откуда вообще такое могло появиться. И не человек. И не животное. Какие-то странные твари, хорошо, хоть разумом не обладающие. Если бы они еще и думать могли, а не только на инстинктах действовать, то вообще вряд ли, какие из общин выжили бы.

Хантеры, которых было очень мало, прям штучный товар, передвигались между общинами, везде имея свой приличный кусок.

Наверно, они тоже опасались мутантов, но, по крайней мере, хватало смелости с ними драться. И побеждать.

Поэтому они были настолько ценными. Процент выживаемости в их рядах был настолько низким, что те, кто в итоге оставались, были нереально хорошим приобретением для любой общины.

Братья Стоуны хантили с самого начала катастрофы. Поэтому то, что они сделали выбор в пользу их поселения, было удачей. Большой удачей.

И, конечно, Дэниэл все заслуги переговорщика приписал себе.

А то, что ему пришлось отдать хантерам свою приемную дочь, называл выгодной сделкой.

В принципе, для общины так оно и было.

И теперь все боготворили Дэниэла, разговоры о его замене, поднимавшиеся раньше среди жадных до теплого местечка общинников из числа крепких мужиков, заглохли разом. А Дэниэл еще и повернул все так, будто бы он удачно сторговался. Сунул малоценный товар, то есть Лису, в обмен на то, что действительно весомо.

А еда – это очень весомо. И все общинники это понимали. И радовались находчивости и удачливости их старейшины.

В конце концов, ну в самом деле, хантеры только одну девку попросили. На двоих! Смешная цена! А могли бы за каждый принесенный кусок мяса требовать по бабе. Разной. Правда, в таком темпе, бабы скоро закончились бы, и остались только мужики… Но кто их знает, этих хантеров, насколько они неразборчивы…

Нет уж, хороший договор. Отличный просто.

Ну, а то, что Лису за глаза, да и в глаза, называли хантерской подстилкой, так это мелочи. И не стоят обид. Хотя бы потому, что это правда.

Лиса терпела, ей не привыкать. Ровесницы, которых в общине было ровно четыре, кроме нее, расспрашивали, блестя глазами, о том, каково это – сразу с двумя? И насколько хантеры – звери?

И точно ли они ее захотят в следующий раз? А то, может, и кого другого присмотрят? Лиса отмалчивалась. Работала себе на общинном огороде, пытаясь запастись последними осенними овощами, на личном огороде Дэниэла, который, пожалуй, мало в чем уступал общинному. Трудилась по дому. И старалась не думать, что будет, если хантеры больше не придут.

Что с ней будет.

Потому что, в принципе, уже знала.

Дэниэл популярно объяснил после ухода братьев.

- Ты, стерва, не думай, что раз ты перед ними ноги раздвинула, то какая-то особенная! – Рычал он, прижав испуганную Лису к стене и, уже не тая намерения, ощупывал напряженное тело приемной дочери грубыми лапами, - у нас с ними договор на зиму. Как только он закончится, и твоя лафа закончится, тварь мелкая. Готовься, поняла?

Лиса тогда вырвалась от него и убежала к себе в комнату. И еще несколько дней тряслась, не в силах заснуть, прислушиваясь к тяжелым шагам за дверью.

Она понимала прекрасно, насколько беззащитна перед старейшиной. Хантеры – это не защита. Захочет Дэниэл ее поиметь, сделает это совершенно спокойно. И никто даже жалобы ее слушать не будет. Тем более, что не девочка теперь, и, судя по глумливым расспросам женщин, они думали, что братья повеселились с ней на полную.

Ну, конечно, в какой-то степени так оно и было. Если не принимать во внимание одно маленькое «но». Она повеселилась с ними. Так, что до сих пор иногда ощущала фантомные прикосновения по ночам. Руки, такие жесткие, такие грубоватые, но такие ласковые с ней. Так аккуратно, так нежно прикасающиеся. Губы, жадные до умопомрачения, слова, бесстыдные, воли лишающие. Взгляды. Тома – внимательный, жесткий, требовательный. Ченни – завораживающий, в омут утягивающий.

Лиса помнила, как ныло сладко тело еще несколько дней, хотя, из обмолвок более опытных женщин поняла, что, по-идее, должна бы испытывать сильную боль. И в момент самого процесса, и потом тоже. По крайней мере, описания их первых разов были красочными. Кровавыми.

Поэтому и отмалчивалась. Трогать себя. Чтоб проверить, насколько хантеры – звери, не разрешала.

Да, собственно, никто и не предлагал особо.

Лиса видела во взглядах зависть, чувствовала всей кожей злобу. И так одинокая после смерти Ненни, она еще больше замкнулась. И только лелеяла мечту, что братья не обманут. Вернутся.

А там… Да будь что будет. Зиму еще пережить надо.

И вот теперь, услышав, что хантеры в общине, она сорвалась с места, в чем была. Измазанная землей, в грязном платье, с непонятно чем на голове.

- Где тебя носит, тварь? – зарычал на нее Дэниэл, едва Лиса зашла в дом, - живо наверх! Они уже спрашивали.

Лиса, не глядя на его красную рожу, рванула по лестнице вверх.

И не успела даже дверь открыть, как ее распахнули с той стороны, и на девушку буквально обрушились такие сладкие, возбуждающие запахи, которые часто во сне ощущала: табак, чистая мужская кожа, немного спирт. И какао. Какао!

Том, подхвативший ее с порога на руки, молча уткнулся носом в шею, жадно вдыхая аромат ее тела, торопливо разматывая серый платок с головы, распуская волосы, с наслаждением зарываясь в них пальцами.

- Кааайф… - захрипел он, продолжая жадно трогать ее, и Лиса чувствовала себя послушной куклой, которую вертят, крутят, изгибают.  Снимают одежду. Быстро, рывками, без особых церемоний. – Вкусная, черт, такая вкусная, еще лучше, чем в прошлый раз…