В ожидании Апокалипсиса. Франкское общество в эпоху Каролингов, VIII–X века - читать онлайн книгу. Автор: Александр Иванович Сидоров cтр.№ 43

Капелла являлась органичной частью обширного дворцового комплекса. Как показали археологические изыскания, последний был вписан в квадрат, внутри которого использовали регулярную «римскую» застройку. Все здания хозяйственного и административного назначения располагались между капеллой в восточной части и королевским дворцом — в западной. Дворец и церковь, в свою очередь, соединяла крытая галерея. Причем по ней можно было попасть сразу на второй ярус капеллы.

В науке неоднократно высказывалось предположение, что при возведении комплекса каролингские архитекторы ориентировались на описание Небесного Иерусалима, данное в Апокалипсисе (Откр. 21, 15:17). Град, где праведники обитают вблизи Господа «и сам Бог с ними будет Богом их», расположен четырехугольником, «длина, и широта, и высота его равны». Вероятно, Аахен воплощал на земле идею небесного Града. И даже конкретные цифры, приводимые Иоанном Богословом (город на 12 тысяч стадий и стена в 144 локтя), адаптированы к размерам аахенских построек.

В архитектурном облике капеллы реализовано несколько важных идей, которые получили развитие в дальнейшем. К таковым следует отнести иерархическую организацию внутреннего пространства не только по горизонтали, но и по вертикали, создание верхних галерей, а также внедрение вестверка. Последний являл собой место, отведенное специально для государя. При Каролингах пристройку начали укреплять башнями, как можно судить по сохранившемуся западному фасаду монастырской церкви в Корби (первая половина 870-х гг.), или по гравюрам, на которых изображена церковь монастыря Сен-Рикье. Вестверк, таким образом, символизировал защиту Церкви со стороны светской власти.

Значительно меньше можно сказать о регулярной застройке. Неизвестно, насколько широкое распространение она получила при Каролингах. Но знаменитый план идеального монастыря, сохранившийся в библиотеке Санкт-Галлена, определенно указывает на то, что каролингские архитекторы в разных частях империи стремились реализовать эту идею на практике. Правильное аббатство, по их мнению, должно было не только располагать всем необходимым для жизни, но и выглядеть как небольшой древнеримский город.

Равным образом, невозможно установить, насколько часто при Каролингах возводились центрические церкви. Вполне вероятно, что Аахенская капелла осталась единственным октогональным храмом к северу от Альп. Но ротонда определенно применялась. Убедительным свидетельством тому является церковь Св. Михаила в Фульде. Построенная в самом начале 820-х гг., она считается самой древней в Германии «копией» храма Гроба Господня. Ротонда во внутреннем пространстве церкви исполнена в виде сводчатых арок, которые опираются на восемь коринфских колонн. Аналогичную форму имеет и крипта, но ее свод опирается на единственную колонну, довольно короткую и украшенную ионической капителью.

Насколько можно судить по археологическим данным, центрическая форма использовалась главным образом для палатинских капелл. Вероятно, она ассоциировалась именно с королевскими и позднее императорскими храмами. А сам факт строительства «круглой» церкви акцентировал особую связь ее основателя (отдельного человека, рода или монастыря) со двором. Таковой можно считать не только фульдскую ротонду, но и небольшую домовую церковь Теодульфа Орлеанского в Жерминьи-де-Пре. Последняя исполнена в виде равноконечного греческого креста, вписанного в куб. Теодульф не решился на использование октогона, но абсолютно симметричная и очень гармоничная форма здания вкупе с использованием колонн во внутреннем убранстве определенно отсылали к аахенской капелле, а в конечном счете к образу Небесного Иерусалима. Характерно, что обе церкви были построены практически одновременно, но Теодульф освятил свое творение ровно годом позднее (3 января 806 г.), возможно, демонстрируя, таким образом, уважение к своему государю.

Храм в Жерминьи-де-Пре имеет одну особенность: все концы греческого креста заканчиваются небольшими апсидами. Такая конструкция совершенно не характерна для культовых построек к северу от Альп, но широко распространена на Востоке — от Армении до Септимании и мосарабской Испании. Указывает ли ее использование на высокоразвитое самосознание Теодульфа, испанского гота на службе у франкских правителей, блистательного поэта, теолога, придворного «академика» и аббата Флери, одного из важнейших каролингских монастырей? Вполне возможно.

В приходах и подавляющем большинстве монастырей, не говоря уже о крупных епископских городах, центрические церкви не встречались. Здесь возводили почти исключительно базилики, которые с полным основанием можно считать главным типом каролингского храма. К таковым относится, например, трехнефная церковь Св. Георгия на острове Райхенау (начало X в.). Этот памятник, удивительный по своей сохранности на территориях к северу от Альп, дожил до наших дней без каких-либо серьезных переделок. Как показывает археология, исполненные в виде Т-образного латинского креста, базилики последовательно ориентировались на архитектурное наследие императорского Рима. Единственным серьезным отличием от предшествующей традиции (позднеантичной и меровингской) было наличие апсиды не только с восточной, но и с западной стороны. Именно такими были, например, каролингская базилика в Сен-Дени (ок. 775 г.), церковь Св. Сальватора в Фульде (вторая четверть IX в.) или церковь Св. Петра в Кельне (ок. 870 г.). Церковь с двумя апсидами изображена и на санкт-галленском плане идеального монастыря.

Западная апсида, как правило, была короче и меньше по размеру. Тем не менее эта часть храма явно обладала определенным престижем. Неслучайно здесь хоронили королей, а также влиятельных мирян и клириков. Базилика, увенчанная двумя апсидами, символизировала собой Церковь. Она объединяла христиан, о благополучии которых одновременно заботились две силы — духовенство и светская власть. Характерно, что дворцы в королевских резиденциях Аахена и Ингельхайма своей формой также напоминали римскую базилику, но имели только одну апсиду — западную. Остается добавить, что в появлении неравнозначных апсид, равно как и укрепленного башнями вестверка, явно отразилась борьба за духовное лидерство в обществе, которая постоянно происходила между священством и носителями светской власти.

Наконец, следует упомянуть еще один уникальный архитектурный памятник, способный много рассказать о своей эпохе. Аналогов ему до сей поры обнаружить не удалось. Речь идет о воротах Лоршского монастыря, совсем небольшом фрагменте, который уцелел от некогда впечатляющего архитектурного ансамбля одного из важнейших имперских аббатств. Ворота, предварявшие вход в атриум, тоже не избежали перестроек, но, в отличие от абсолютного большинства упомянутых выше памятников, сохранились почти в первозданном виде.

Ворота представляют собой симметричное двухъярусное сооружение. Западный и восточный фасады здания отделаны красным и белым кирпичом. Также они украшены чередой полуколонн — четырьмя большими в нижней части и десятью маленькими в верхней. Нижние полуколонны увенчаны коринфскими капителями, верхние — ионическими. На верхние полуколонны опираются небольшие треугольные фронтоны. Крыша здания неоднократно перестраивалась. Та, что сохранилась до наших дней, относится к XVII–XVIII вв.

Сквозной проход нижнего яруса сконструирован в виде трех симметричных арок. Все пространство второго яруса занимает надвратная зала. Справа и слева в нее ведут боковые лестницы. На западной и восточной стене имеется по три узких окна. Внутри вдоль стен сохранились следы росписи IX в. в виде разноцветного бордюра из красновато-рыжих, голубых и серовато-зеленых квадратов, воспроизводящих текстуру благородного камня, а также античных ионических колонн, «поддерживающих» свод. Роспись визуально расширяла пространство и превращала замкнутое помещение в некое подобие беседки. Окна усиливали оптический эффект.