Лорд и леди Шервуда. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Айлин Вульф cтр.№ 77

– Как правило, их семьи предугадывают, кто кому предназначен, – ответила Марианна, погрузившись в давние объяснения матери и бабки. – Но существует и самая простая проверка: когда рождается Воин, мужское божество называет ему тайное имя Девы, а женское божество шепчет на ухо родившейся Деве имя Воина, который ей предназначен. По этим именам они могут узнать друг друга, если у них есть сомнения.

– Ты в это веришь?

– Когда мне об этом рассказывала леди Маред, верила всем сердцем. А когда отец потом объяснял, что ее рассказы греховны и исходят от язычества, я решила, что это были сказки, как про эльфов. Но сейчас я верю, как в детстве.

Она посмотрела в глаза Робина и улыбнулась. Но Робин смотрел на нее без тени улыбки, оставаясь совершенно серьезным.

– Моруэнн! – вдруг сказал он на валлийском языке. – Моя береговая ласточка Моруэнн, которую даровал мне Один!

– Рандвульф! – закрыв глаза, также по-валлийски прошептала в ответ Марианна. – Воин и мой супруг Рандвульф, которого мне предназначили боги!

Робин положил ладони ей на плечи и поцеловал в лоб.

– Вот мы и встретились, моя светлая подруга!

Марианна раскрыла глаза и неожиданно сердито посмотрела на Робина, заколотив ладонями по его груди, а он поймал ее в объятия и только смеялся в ответ на все попытки вырваться.

– Как же ты мог?! Ты все знал! О том, что мы предназначены друг другу! О том, что я без тебя не смогу жить! И ты прислал мне то письмо?! Пытался отказаться от меня!

– Прости меня! – шептал он, осыпая ее поцелуями. – Прости! Не всегда то, о чем говорят легенды, сбывается, и тому есть примеры. Я виноват перед тобой, решив за тебя, что богатство и знатность оберегут тебя больше, чем любовь. Прости!

Марианна замерла, глядя в его глаза, и обвила руками его шею.

– Смею ли я сердиться на тебя, предназначенный мне Воин? Ведь я не хочу разгневать древних богов за то, что неласково обошлась с тобой!

За окнами стояла глухая ночь, шелестел листвой лес, доносились всплески ручья, протекавшего вдоль опушки, и казалось, что весь мир исчез. Остались только неровный круг света, который отбрасывало пламя очага, аромат сухих трав и тепло объятий двух сильных рук и двух тонких и нежных.

– Если бы время могло остановиться! – прошептала Марианна, склонив голову Робину на плечо. – Но снова придет утро, и ты опять будешь торопиться в свой Шервуд, как торопишься с каждым рассветом, прощаясь со мной! Иной раз я ревную тебя к этому лесу. Как я хочу, чтобы однажды ты взял меня туда с собой днем! И чтобы мне не надо было закрывать лицо, чтобы я могла познакомиться с твоими друзьями, узнать твою настоящую жизнь!

– Не желай того, о чем не знаешь, ласточка! – глухо ответил Робин – Шервуд не так романтичен, каким может представляться. Этот лес и суров, и требователен. А днем в Шервуде ты можешь не узнать и меня. Там я бываю далеко не таким, каким ты привыкла видеть меня. Представь, как я вернусь в лагерь – в одежде, испачканной кровью, с лицом, искаженным от ярости недавнего сражения. И что ты станешь делать?

Марианна выскользнула из его объятий и встала на колени так, что ее лицо оказалось напротив лица Робина.

– Я сниму с тебя оружие, помогу умыться, принесу тебе чистую одежду, согрею вина. Я сяду рядом с тобой и возьму тебя за руку, чтобы мое прикосновение прогнало ненависть, умерило ярость, принесло тебе успокоение. А когда ты уснешь, буду беречь твой сон, чтобы усталость покинула тебя и ты проснулся полным свежих сил, – говорила она, глядя ему в глаза. – Может быть, я не все знаю о тебе, Робин. Но тебя настоящего я знаю сердцем и никогда не испытаю разочарования, каким бы тебя не увидела!

Робин медленно провел ладонью по ее щеке и, не отрывая взгляда от светлых глаз Марианны, тихо спросил:

– Ты уверена в том, что сказала сейчас?

– Уверена ли я, что хочу свою жизнь прожить с тобой? – и Марианна рассмеялась нежным серебристым смехом. – Да, я уверена!

Робин долго смотрел на нее, потом привлек Марианну к себе и нежно коснулся губами ее губ. Он что-то сказал, но так тихо, что слова смешались с его дыханием, и Марианна их не расслышала. Он закрыл поцелуями ее глаза. Марианна осторожно дотронулась ладонью до его губ, и он тут же поймал ее руку и стал медленно целовать пальцы, ладонь, запястье. Его пальцы скользнули по ее локонам. Робин наклонился и, поцеловав короткую прядку, свернувшуюся колечком за ухом Марианны, прошептал:

– Волосы твои, как светлый мед, и пахнут травами. И сама ты вся словно соткана из света, мой дивный ангел!

Она подняла руку и нежно погладила его волосы. На миг, вскинув голову, Робин прижался затылком к ее ладони и привлек Марианну к своей груди. Его губы коснулись ее уха, шепнули ее имя, проложили дорожку из поцелуев вдоль шеи и остановились, прижавшись к нежной ямке между ключицами.

Его шепот, медлительно-нежные поцелуи опьянили Марианну. Она почувствовала, что слабеет в его объятиях. Но как сладостно было довериться его бережным и властным рукам, его словам, губам, его сердцу! Откинув голову так, что светлый водопад ее волос обрушился и потоками заструился по полу, Марианна закрыла глаза и забылась в неведомых прежде волшебных ощущениях, которые рождались в ней от прикосновения его губ.

Робин провел ладонью по ее плечам, и бретели сорочки соскользнули вниз вдоль обнаженных рук Марианны. Положив ладонь ей на спину так, что она невольно прогнулась, подчинившись безмолвному приказу, Робин провел кончиками пальцев по груди Марианны, а потом стал медленно целовать, лаская губами и дыханием ее нежную кожу.

Когда его осторожные поцелуи стали смелей и жарче, собственный тихий стон заставил Марианну очнуться. Она открыла затуманенные глаза, но, прежде чем пришла в себя, Робин рывком снял с себя рубашку, прижал Марианну к груди, и соприкосновение с его телом рассеяло остатки ее благоразумия.

Она обвила руками стан Робина, и он прильнул к ее шее долгим поцелуем. Его ладонь забралась под край ее сорочки и стала медленно скользить вверх по ноге. Сквозь пелену любовного дурмана Марианна поняла, что еще немного, и сорочка – единственное, что было на ней надето, – превратится в весьма условный покров. Как со стороны она увидела Робина и себя: два полуобнаженных тела, прильнувших друг к другу в тесных и слишком интимных объятиях. Смутившись, она хотела высвободиться и поправить сорочку, но заглянула в лицо Робина и забыла обо всем: так заворожило Марианну не виданное ею прежде выражение чувственной отрешенности, преобразившей сейчас любимые черты.

Его глаза были полузакрыты, губы подрагивали в улыбке, а когда ресницы взметнулись, Марианна утонула в его потемневших глазах. Привстав на коленях, она прижала ладони к его скулам и стала так же, как делал он, томительно неторопливыми поцелуями осыпать его лицо, шею, грудь. Зарывшись пальцами в его волосы, она дотронулась губами до мочки его уха и услышала, как изменилось дыхание Робина, сделавшись частым и неровным. Он с силой сжал ее в объятиях, прильнул горячей щекой к ее виску и прерывисто вздохнул.