Даже если его гостьи, при воспоминании о которых Никитин кривился, не уедут сегодня, он может напроситься в гости к Вике. Макс уже узнал её адрес в отделе кадров. Хорошо быть начальником. Он усмехнулся и посмотрел на часы. Ого, уже почти обед. Вот он заработался.
Никитин открыл дверь кабинета, намереваясь позвать Вику в столовую и сообщить ей хорошие новости. И успел как раз вовремя, Шикова надевала верхнюю одежду, явно куда-то собираясь.
– Ты куда? – растерялся Макс, забыв, что они снова на «вы».
– В полицию, – зло сверкнула глазами Вика.
– Зачем? – Никитин опешил. Неужели у неё всё-таки есть парень, оказавшийся полицейским, и это с ним Шикова собирается обедать?
– На допрос, – она была раздражена и отвечала так, что у Макса рождалось ещё с десяток вопросов.
– Какой допрос? Что ты натворила? – Никиину хотелось взять вздорную девчонку за плечи и как следует встряхнуть, чтобы из неё уже наконец посыпались внятные ответы.
– Участвовала в избиении директора фабрики! – с вызовом произнесла она и, забросив на плечо сумочку, направилась к выходу из приёмной.
– Подожди! – крикнул ей вслед Макс и бросился обратно в кабинет за барсеткой с документами.
Затем выскочил обратно и, забыв запереть дверь, помчался вслед за Викой.
Он даже не заметил круглые глаза секретарши, наблюдавшей эту сцену. Если честно, он вообще забыл о существовании Елены Дмитриевны.
Шикову Макс догнал уже на парковке, когда она садилась в свою смешную машинку.
– Давай подвезу, – Никитин кивнул на свой внедорожник.
Но Вика упрямо замотала головой и повернула ключ. Двигатель натужно затарахтел, но заводиться отказался. Шикова снова повернула ключ. С тем же успехом.
– Аккумулятор посадишь, – всё-таки не сумел сдержать торжествующую усмешку и получил в ответ кислый взгляд. – Поехали, нам нужно поговорить.
Вика нехотя выбралась из своего серенького «фордика» и села в машину к Максу. Тут же отвернулась в сторону. Настроение у неё явно было на нуле.
– Что за избиение? Почему я не в курсе? – Никитин вырулил со стоянки, с удовлетворением отметил, как поднялся и опустился шлагбаум под пристальным взглядом охранника.
– Ты был без сознания, твоя невеста написала заявление о причинении телесных повреждений. Сейчас идёт следствие, а потом нас с Галухиными будут судить, – с едкой горечью произнесла она. – Тебя что, ещё не вызывали?
Он покачал головой. Так вот откуда торжество во взгляде Элины, нагадила сопернице напоследок. Сучка.
– Не будет никакого суда, не переживай. Я во всём разберусь.
Макс надавил на газ. Расстроенное лицо Вики заставляло его чувствовать себя виноватым. Разумеется, он во всём разберётся. По-другому и быть не может. Но всё же не слишком ли много неприятностей навалилось на Вику с его появлением в её жизни?
Так, отставить упаднические мысли! Он всё решит и разрулит. Разберётся с полицией, запустит производство сырков и выгонит наконец эту чёртову Элину в Москву!
Он хочет, чтобы Вика улыбалась, и приложит все силы, чтобы она больше не отворачивалась от него и не смотрела в окно глазами обиженного оленёнка.
38
Жизнь, как пошла наперекосяк, так и отказывалась налаживаться. Ещё и машина не завелась. Да что за …! Ведь хотела же в сервис её отвезти, чтоб посмотрели и проверили то, что они там обычно смотрят и проверяют. Так нет же, то работа, то личная жизнь, будь она неладна.
Ещё и этот…
Макс вдруг заговорил, с чего-то решившись наконец объяснить, какие отношения связывали их с Элиной. Точнее не связывали.
Я делала вид, что не слушаю его объяснения, но на самом деле схватывала каждое слово. «Не невеста она мне и никогда не была…» Подумаешь, оправдывается он. Но и признаваться не буду, что после этих слов внутри потеплело. Вот ещё. Может, это от горячего чая, что мы с Ленкой напились, потеплело. Даже наверняка от него.
И если уж совсем честно, я была рада, что не придётся ехать в полицию одной. Потому что всё-таки немного побаивалась, даже несмотря на то, что Семёнов был другом моего отца. Всё ж это полиция, кто их там знает, как запрут в камере с маньяками, доказывай потом, что сама не такая…
А мажор… С ним я чувствовала себя намного увереннее. Вот каким-то шестым чувством знала, что он меня не бросит в беде, даже если нервы мотает со своими невестами.
Остановив машину у здания полиции, Макс повернулся ко мне:
– Посиди пока здесь, ладно?
– Зачем? – я даже почувствовала, как округлились глаза. – Это ж меня вызвали, им нужно задать мне несколько вопросов.
– А я потерпевший, – усмехнулся Никитин, – но готов пойти на мировую…
Он так выразительно поиграл бровями, что я засмеялась. И не удержалась от поддразнивания.
– И что же вы хотите взамен, Максим Сергеевич?
– Одну ночь страсти, – он склонился ко мне и жарко выдохнул в ухо.
Стало щекотно, и я засмеялась, отстранившись.
– Ну не знаю… Мне надо подумать…
– Вот так всегда, – шутливо расстроился он. – Придётся делать добрые дела бесплатно…
Макс ушёл, а я осталась в его машине, всё ещё улыбаясь. Никак не могла привыкнуть к нему и разобраться, какой же он на самом деле. И почему на первый взгляд, тогда, на шоссе, он показался мне заносчивым пижоном? Теперь, зная Никитина чуть лучше, я не находила в нём ничего заносчивого. Напротив, он увлекался делом, выслушивал мнение каждого, помогал, если это было необходимо.
А ещё он… умопомрачительно целовался. И этот плюс мог перечеркнуть даже сотню недостатков.
Сидела я в одиночестве около часа, даже стала немного волноваться и уже подумывала о том, чтобы самой отправиться на поиски исчезнувшего в здании полиции мажора. А то мало ли что.
Но наконец он появился. В сопровождении майора Суслова. Они постояли на крыльце, продолжая какой-то, начатый ещё внутри разговор, и поглядывая на внедорожник и на меня в нём. Затем пожали друг другу руки и разошлись. Пётр Егорович вернулся обратно в здание, а мажор забрался в машину, принося с собой влажную прохладу дождливого дня.
Я молча смотрела на него и ждала приговора. Никитин разглядывал меня в ответ. Судя по довольному лицу, всё закончилось хорошо, но уж слишком долго этот гад тянул паузу. Мог бы и рассказать, всё-таки я волновалась.
– Ну что? – не выдержала наконец.
– Преступный элемент предчувствует своё разоблачение и поддаётся панике? – ну точно всё хорошо.
– Говори же!
– Информация – за поцелуй. По-моему, честный обмен, – он зажмурился и потянулся ко мне вытянутыми в трубочку губами.