– Ты не могла бы так не визжать, голова болит, – произнёс Максим негромко, но девушка тут же замолчала.
– В десять обход, вас осмотрит доктор. Но, думаю, уже сегодня и выпишут. Серьёзных повреждений нет. Отдыхайте.
– Спасибо, – Макс проводил медсестру взглядом и, вздохнул, Элина осталась, а значит, ему предстоял неприятный разговор и выяснение отношений.
– Как ты себя чувствуешь? – проворковала девушка, осторожно, чтобы не помять дизайнерский костюм, опускаясь на краешек его постели.
Макс снова поморщился, ему было не слишком комфортно от того, что она вошла в его личное пространство. Но он промолчал, не желая скандала.
– Нормально. Ты зачем приехала?
– Я пригнала твою машину. Ты же просил.
– Но не тебя…
– Макс, какой ты всё-таки неблагодарный!
Ну вот, началось. А у него так болит голова. Ну почему мать вечно лезет в его личную жизнь? Наверняка это она сообщила Элине о том, где сейчас находится сын.
– Так зачем ты приехала?
– Хотелось тебя увидеть. Я соскучилась…
– Посмотрела? Можешь отправляться обратно.
– Но, Макс, не будь таким жестоким…
– Элина, мы уже всё обсудили, ещё там, в Москве. К тому же мне сейчас не до тебя. Я очень занят.
– Вижу, как ты занят, – она сделала жест, обводя рукой палату. – Тебе сейчас очень плохо, поэтому ты так неблагоприятно настроен. Я останусь и буду за тобой ухаживать.
– Элина, мы расстались, – Никитин почти стонал.
– Не расстались, а просто взяли паузу, пока ты остынешь, – зато девушка была настроена весьма решительно и просто сыпала позитивом. – Мы любим друг друга и должны попробовать ещё раз.
Пожилые мужчины на соседних кроватях проснулись и с любопытством начали прислушиваться к разговору. Максим решил больше не спорить с ней, по крайней мере, здесь, под прицелом чужих ушей. Поговорят дома.
И тогда он объяснит Элине, что они вовсе не брали паузу, как она почему-то считает. Они расстались навсегда, окончательно и бесповоротно.
Впрочем, девушка действительно оказалась полезной. У Макса всё ещё кружилась голова, и он не мог самостоятельно вести машину. Поэтому за руль села Элина.
Видимо, она боялась, что Никитин её прогонит, поэтому была мила и заботлива. Даже слишком. Забыла о своём неуживчивом характере, смирила гордыню и делала всё, чтобы Максиму было комфортно.
А он и не сопротивлялся, чувствуя себя крайне усталым, позволил ей помочь принять ему душ, отвести в спальню, уложить в постель и подоткнуть одеяло. Всё разговоры и выяснения будут потом.
Сейчас он хотел спать.
Когда Макс уснул, Элина осторожно прикрыла дверь комнаты и вернулась на кухню. Выражение её лица тут же изменилось. Стало хмурым и сосредоточенным.
Для неё в этой поездке решалось слишком много. Ей было просто необходимо помириться с Максом и добиться наконец от него предложения.
Ещё совсем недавно Элина была уверена, что Никитин от неё без ума, и вовсе это не ценила. Если честно, ей гораздо больше нравился его друг – Семён Миженский. Вот тот умел жить на полную катушку. Без этой дурацкой работы и ответственности перед предками.
И секс с Семёном был просто умопомрачительным, особенно, когда тот привозил немного белого порошка или маленьких таблеток, помогавших улететь на небеса. С Максом в постели тоже было очень даже ничего, но в этом отношении был чересчур серьёзным. Он даже почти не пил, так немного вина за ужином. И потом никогда не садился за руль, приходилось вызывать такси.
Эллине было с ним скучно. Неудивительно, что она увлеклась его живущим на полную катушку другом. Поначалу она даже не слишком огорчилась, когда Максим застал их целующимися и разорвал отношения.
Но затем Семён уехал в Европу. «Пожить там годик или два». А Элину с собой не позвал…
Пришлось возвращаться к Максу, объяснять, что он всё не так понял, что между ней и «этим глупым павлином» ничего не было. И этот «единственный поцелуй» Миженский вырвал у неё силой.
Но Никитин, несмотря на всю её настойчивость, был непреклонен. Единственное, чего Элине удалось добиться, это уговорить его не разрывать отношения, а сделать паузу и подумать.
Она решила дать ему пару недель, чтобы остыл и забыл о Семёне. Потом откуда-то нарисовался больной дядя, потом были его похороны, а потом Макс вообще стал наследником завода где-то в глуши.
Тут бы Никитин и затерялся, если б его мать, мировая женщина, не встала на сторону «бедной девочки» и не решила ей помочь. Их план был простым и одновременно беспроигрышным. Эллина приезжает в глухомань, где Макс уже киснет от тоски, устраивает ему романтический вечер, затем незабываемую ночь.
Любой мужчина не устоял бы. Но с самого начала всё пошло не по плану. И теперь Элине придётся ждать выздоровления Никитина, ухаживать за ним и жить в этом убогом коттедже.
Она сходила в машину и принесла приготовленную для романтика сумку. Открыла дорогое французское шампанское и, не найдя нормального бокала, налила в кружку. Отпила глоток и покачала головой.
На какие жертвы приходится идти ради любви…
18
Поскольку мажора увезли в больницу, Элина написала заявление за него. Краски она сгустила, что не видела, то домыслила и представила нас с парнями в самом неприглядном свете.
В отделении полиции мы пробыли больше двух часов. На обоих Галухиным не было лица, они явно крайне сожалели о данном отцу обещании приглядывать за мной.
Наконец нас отпустили, выпив при этом всю кровь и взяв честное слово, что утром мы вернёмся и продолжим признаваться в совершённых преступлениях. Думаю, если б Пётр Егорович не сжалился, мы и ночевали бы в участке.
Я развезла Галухиных по домам и, вместо того чтобы отправиться домой, поехала в больницу.
Разумеется, к мажору меня не пустили, сказали только, что он спит и серьёзного вреда его здоровью не нанесено. Его московской невесты там я не заметила. Может, она находилась в самой палате? Но на мой вопрос о блондинке дежурная сестра удивлённо приподняла брови. Похоже, ни о какой невесте здесь даже не слышали.
Ну и ладно, чего я зациклилась на ней? Мне сказали, что завтра, возможно, Никитина уже выпишут. Вот и заеду к нему домой. Заодно узнаю, какие отношения его связывают с этой Элиной. Хотя, если честно, мне до этого не было никакого дела.
Спала я мало и плохо. Мне снились огромные волны цунами, накрывающие наш город. Я пыталась удержаться на поверхности, ухватившись за проплывающий мимо кусок дерева. И вдруг увидела мажора в окне уносимого стихией дома. Он обнимал Элину, улыбался мне и махал рукой.
– Прыгай, прыгай! – закричала я и проснулась.