Заморские женихи Василисы Прекрасной - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Эдел cтр.№ 46

– Не вздумай спускаться ночью вниз, Джек прекрасно стреляет, а то будете лежать, как Ромео с Джульеттой.

Я не добавила, что видела эту страшную картину во сне. Лев молчал. Как ни странно, уснуть удалось довольно быстро.

Утро пришло, словно ночи и не было. Снизу доносились звон чашек, лилась вода, разговаривали в полный голос. Нужно было вставать, вылеживать было ни к чему. Я умылась, оделась, долго стояла у окна, ждала. Лева молчал и не вставал.

– Я хочу домой, вставай, не собираюсь закатывать никому сцен.

Он встал, умылся, и мы спустились вниз. Джек поприветствовал нас, хозяйка же сидела, как обычно, за компьютером, изучала свежие новости. Доброго утра мы не услышали. Завтрака не было. Я включила чайник и стала искать чашки. Вошла «красавица-девулька».

– Что это ты такая? – буркнула она вместо приветствия.

– Да нужно было себя вести вчера приличнее, – сдерживая себя из всех сил, ответила я.

– А что мы сделали? – быстро спросила та и тут же вышла из кухни. Знает собака, чье мясо съела.

Джек сидел здесь же и с великим напряжением следил за этой сценой. Он видел, что происходит разборка, но не понимал ни слова. Я налила чай себе и Леве, мы сели вдвоем за пустой стол. Джек одиноко болтался по кухне, варил себе отдельно кофе в турке. Все молчали. Она у компьютера. Наконец, обернувшись, спросила:

– Может, яичницу сделать?

– Я не хочу есть, – сказал Лев.

– Я тоже.

Потом мы переглянулись долгим взглядом. Пора было уезжать. Лев еще раз извинился за непредвиденный отъезд, хотя нужды в извинениях уже не было. Джек сказал:

– Приезжайте еще.

«Красавица-девулька» сквозь зубы буркнула:

– Пока.

Мы молча вышли на улицу, сели в машину и тронулись в обратный путь. Дом стоял одинокий и печальный, будто хозяев заперли на замок и даже не выпустили проводить гостей.

Я иногда взглядывала на друга, его лицо было чужим и замкнутым.

– Лева, а что, тебе действительно нужно работать, у тебя что-то появилось?

– Молчи, смотри в окно! – рявкнул, что есть сил.

Сцепила зубы и ладони, потом ответила:

– Я смотрю в окно, потому что это я так хочу.

Больше мы не проронили ни слова за все два часа пути. Он подвез меня к дому, я вышла из машины, забрала с заднего сиденья сумку и наклонилась попрощаться. Лева повернул на секунду голову и снова стал смотреть прямо перед собой.

– Уик-энд удался, – горько сказала я и, не дождавшись ответа, захлопнула дверцу. Машина медленно тронулась.

Проходили дни, он не звонил. Позвонила я, быстро рассказала о чем-то своем. Он молча выслушал и положил трубку. Прошла неделя. В выходные я поехала в Манхэттен на литературный вечер в библиотеку. Оттуда позвонила и спросила, как он себя чувствует. Лев молчал.

– Ты что, не хочешь мириться? – Страшная мысль вдруг прорвалась водопадом в голову.

– Не хочу.

– Да ты что, с ума сошел? Из-за какой-то чужой мерзавки порвать такие отношения?

Он молчал. Я в растерянности положила трубку. Этого не может быть, как я буду жить без него, этого не может быть! Я снова набрала номер, даже не предполагая, что скажу.

Он спокойно ответил.

– Лева, я должна попросить прощения за то, что распустила руки. Больше этого никогда не повторится.

– Я услышал, – с видимым облегчением ответил друг и отключился.

Прошло еще целых пять дней, прежде чем прозвучал долгожданный звонок.

– Ты не разучилась гладить брюки? – противным злющим голосом спросил Лев.

– Нет, конечно, а что?

– Приезжай сегодня, я встречу.

Я поехала в свой длинный путь навстречу новым испытаниям, страданиям и счастью.

А в середине сентября Лева нашел работу. Он воодушевился, что уж было говорить обо мне. Мы снова регулярно встречались, радовались общению, и осень пролетела как один миг.

Перед самым Новым годом я заболела. Квартира отапливалась слабо, и приходилось даже иногда ходить дома в шапках. Мы смеялись с дочерью и фотографировались для истории. Смеяться-то хорошо, но простыли обе не вовремя. Лева приехал за мной еще 28-го, я лишь подкашливала, предупредила, что заболела. «Ничего, выздоровеешь», – сказал милый и увез меня к себе. Но на следующий день поднялась высокая температура, и я лежала красная и беспомощная. Левочка привез жаропонижающее, сварил бульон, кормил и ухаживал, даже не верилось.

Кашляла и чихала на всю квартиру, и спрятаться было некуда. Очень боялась, что заражу Леву. В новогоднюю ночь за час до боя курантов, собрав последние силы, сходила в душ, привела себя в порядок и даже надела вечернее платье. Сели за стол, выпили по капельке, и я отправилась на свой одинокий диван, потому что боялась, что могу упасть лицом в тарелку, было плохо совсем. Я давно не простывала и совсем забыла, каково это. Сбить температуру не удавалось ничем, тридцать девять, и не меньше. Впереди было еще четыре дня выходных, за которые я надеялась встать на ноги.

Рано утром Лева подошел ко мне и спросил:

– Ты когда поедешь домой?

Я потеряла дар речи.

– Никогда не поеду. Как я буду ехать в метро два часа в таком состоянии? – с негодованием воскликнула я.

– Я тебя отвезу, – безапелляционно ответил друг.

Я так разозлилась, не понимая причины его поведения. Направилась в ванную, разделась догола и, приготовив смесь из водки, уксуса и воды, натерлась ею. Стояла голышом, пока совсем не замерзла. Помогло, температура упала до 37,8. Уже легче.

Быстро собралась, надела на себя побольше вещей, ведь нужно было еще дойти до гаража по холоду. Злющая и совершенно несчастная, поплелась на улицу.

Вот так и начался очередной период наших отношений. Что опять случилось, мне не понять. Болела я, а он мог позвонить лишь через неделю, и то не затем, чтобы справиться о здоровье. Он тоже кашлял, но температуры не было. Встречаться не предлагал.

Лишь в конце января он забрал меня к себе. Но мне показалось, что дом не принимает меня, там было скучно, темно и неприветливо. Скукоженное существование, вот как я чувствовала себя тогда. И потом снова на много дней тишина – ни звонка, ни письма.

И лишь в день рождения позвонил уже в конце дня и сказал, что не успеет забрать, будет ждать меня на конечной остановке метро. Я, счастливая, как в первый день знакомства, понеслась на свидание. Он, снова печальный и усталый, наверное, и не очень здоровый, встретил безмолвно, повез в ресторан. Поужинали в молчании, смотрел в сторону, я не знала, зачем я здесь вообще. О поздравлении речи и не шло. Ночь тоже показалась напряженной. Лишь утром он, казалось, оттаял, и мы поехали по магазинам. Покупали продукты, и даже маленький букетик цветов в вазочке мне было предложено взять. Я очень люблю цветы, он это знает, но Лев дарил мне их лишь трижды за три года. В воскресное утро мы уезжали, я – домой, он – к внукам. На сумке я обнаружила конверт с деньгами, с надписью «Ко дню рождения».