Венеция. История города - читать онлайн книгу. Автор: Мартин Гарретт cтр.№ 8

Когда крестоносцы вошли в город, Алексей III поспешно его покинул, и на его место сел Исаак II, отец многообещающего претендента Алексея. А чуть позже крестоносцы настояли, чтобы их претендент стал соправителем императора Алексеем IV. А пока флот ждал под стенами города, когда же будут выполнены щедрые обещания. Хорошо зная Византию, венецианцы, несомненно, понимали, что это невозможно. Взаимоотношения крестоносцев со своим протеже очень быстро ухудшились, но не любили его и подданные. Они считали своего государя человеком слабым и подверженным иностранному влиянию, а потому в конце концов убили и его, и, по всей вероятности, его отца. К марту 1204 года путь для захвата города был свободен — да и не только города, но и всей империи, решили крестоносцы. И вновь город пал. Последовали три дня чудовищной резни, насилия, вандализма и святотатства. (И снова папа бессильно протестовал против такого завершения своего крестового похода.) Затем победители поделили добычу: три восьмых достались венецианцам. Часть трофеев, включая четырех знаменитых бронзовых коней, украсила базилику Сан-Марко.

Но это далеко не все, что выиграла Венеция в результате развернувшихся событий. Предстояло избрать нового императора, не грека, и для этих целей отобрали шестерых кандидатов: троих венецианцев и троих «франков». Что совсем не удивительно, на престол взошел ставленник Дандоло — Болдуин Фландрский. Венецианец Томмазо Морозини стал патриархом, а православного владыку заменил представитель Римской Католической церкви, и хотя папа Иннокентий II сначала возражал против такого назначения, позже он уступил, признал свершившееся и вернул дожа и Венецию в лоно церкви. Республика получила в награду три восьмых не только Константинополя, но и империи, хотя по поводу большей части вновь обретенной территории еще предстояло вести бои и переговоры в течение нескольких лет. Венеция тщательно отобрала именно те порты и острова, которые могли принести максимальную выгоду торговле. Очевидно, венецианцы воспользовались тем, что, в отличие от своих союзников, хорошо знали эти места. К Венеции отошли, например, такие южные порты Греции, как Модон (Метони) и Корон (Корони), Негропонте и часть одноименных островов (древняя Эвбойя), и, что самое главное, Крит. Этот остров не только был богат оливковым маслом, вином, зерном и фруктами, но и являлся важной стоянкой на пути из Италии в Египет и левантийские страны, ключом к контролю над Эгейским морем. Изначально он пришелся на долю Бонифация Монферратского, но Венеция купила остров за 1000 марок. Еще несколько столетий Криту суждено было оставаться краеугольным камнем Венецианской морской империи.

В июне 1205-го Дандоло умер в Константинополе, в возрасте восьмидесяти пяти или даже девяноста лет. Его похоронили в Айя-Софии. Его почитают как самого влиятельного и победоносного из дожей, но ставят в укор, что он стал вдохновителем крестового похода и связанных с ним грабежей и убийств, повлекших за собой сотни лет политической нестабильности на бывшей территории Византийской империи. По прошествии времени видно, что своими действиями он открыл дорогу оттоманским туркам, которые в будущем значительно потеснят Венецию в Средиземном море.

Конституция и заговоры

Если бы Энрико Дандоло захотел, он, скорее всего, мог бы и сам рассчитывать на императорский трон в Константинополе. (Есть одна неправдоподобная легенда, будто предложение перенести столицу в Константинополь даже обсуждалось и было отвергнуто только благодаря одному-единственному голосу.) Но он не стал этого добиваться, а его сын, Раньери, занимавший в отсутствие отца пост вице-дожа, не предпринял никаких попыток продолжить династию. Наоборот, Раньери организовал выборы нового дожа (Пьетро Циани) в 1205-м, принял командование экспедицией на все еще непокорный Крит и погиб в бою. «Его имени нет среди дожей, — говорит Фредерик Лэйн, — но оно непременно должно оказаться в списке тех, кто подал пример разумной сдержанности, на которой зиждилась политическая система Венеции. В этой системе не-дожи, те, кто с достоинством принимал вторые роли, играли не менее важную роль, чем те, кому удавалось занять верховную позицию».

Все это правда, однако, не следует забывать, что венецианцы в последующие века весьма успешно поддерживали и распространяли образ, который получил название «миф о Венеции»: великолепное географическое положение, точно сбалансированная конституция, идеальное сочетание элементов монархии, олигархии и (несколько менее правдоподобно) демократии, длинный список доблестных бескорыстных «не-дожей». Кардинал Гаспаро Контарини, один из величайших защитников этого мифа в эпоху Возрождения, произносит все вышеперечисленное и отмечает еще «мудрость и добродетель» предков, которые, как написал переводчик елизаветинских времен Льюис Льюкенор:

Подобная система и вправду работала лучше многих других и, как и сами венецианцы, ее создавшие, вызывала у иноземцев вполне заслуженное уважение. Но на практике она функционировала совсем не так гладко, как изображал миф: высокородные семьи и крупные кланы обретали чрезмерное влияние, существовал антагонизм между старым и новым дворянством, и были случаи, в особенности в XVI и XVII веках, мздоимства и покупки голосов в Большом совете. Хотя система создавалась из самых лучших побуждений, она была настолько сложна, что управление и правосудие зачастую оказывались крайне медлительными и неэффективными.

Венецианская конституция развивалась, постепенно ограничивая, уточняя и делегируя некогда монархическую власть дожа. В середине XI века, когда прошли времена дожеских династий, группа наиболее уважаемых горожан действовала в качестве советников дожа и могла, во всяком случае теоретически, повлиять на слишком радикальные тенденции. Эти советники, получившие власть после убийства Витале Микиеле II в 1172 году, ввели формально еще более «демократическую» процедуру: впервые был официально учрежден орган, призванный избирать нового дожа — Большой совет, и со временем его влияние сильно возросло. Начиная с 1229 года каждый дож произносил свою личную присягу, что, конечно, сдерживало его впоследствии только теоретически. Позже была учреждена специальная комиссия, которая внимательно изучала деяния каждого дожа во время его правления и могла, при необходимости, налагать штраф на его наследников. Это был всего лишь один из множества комитетов в сложном механизме, который в целом помогал поддерживать относительную стабильность в государстве. Правила запрещали членам одной и той же семьи занимать должности в одно и то же время. Большой совет на шестнадцать месяцев избирал трех Avvogatori di соmun (адвокатуру, которая тогда выполняла обязанности скорее государственных прокуроров), в их задачи входило контролировать государственных чиновников и подвергать наказанию любого, кто пренебрегал бы служебными обязанностями или использовал служебное положение в личных целях, сколь бы знатным и почтенным он ни был. Аналогичным образом выборы дожей становились все сложнее, и к XIV столетию тех, кому предстояло его выбирать, уже самих избирали различные комитеты, в свою очередь, избранные другими комитетами, причем на некоторых этапах кандидаты просто-напросто тянули жребий.