Украду тебя у судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Ева Ночь cтр.№ 44

– Я взрослый, мам. И давай я сам буду решать, кто мне нужен, а кто лишний.

– У тебя дети, – возражает она упрямо, – и ты прежде всего должен думать о них. Кому они будут нужны, если вдруг тебя не станет. Я до сих пор в себя прийти не могу. Все храмы обошла, миллион поклонов до земли отвесила, бога благодарила за то, что ты жив остался. Я ничего не имею против Ивы – хорошая девушка, но она опасна, и поэтому пусть лучше держится от нас подальше.

В таком состоянии маму лучше не трогать. Её не переубедишь. Но промолчать – значит согласиться на то, что она и впредь будет поступать «во благо», причиняя боль тем, кто ей верит.

– Никогда, слышишь, никогда не лги. Правда рано или поздно выходит наружу. Твоя ложь сделала мне больно. Ты позволила думать, что меня бросили. Ты оболгала человека, девушку, что дорога мне. Любую беду легче пережить вместе, поддерживая друг друга. А Ива теперь одна и неизвестно где. Пытается справиться в одиночку. Ты поступила эгоистично и неправильно.

У матери опускаются плечи. Она прячет глаза. Мне жаль её, но если я поддамся жалости, то позволю и дальше за моей спиной делать не очень хорошие вещи.

– Когда Ива вернётся, ты попросишь у неё прощения, – говорю твёрдо.

Мать поднимает голову. В глазах её – тоска и слёзы. Не так-то уж она и упирается. Понимает, что натворила. И тогда я протягиваю к ней руки. Прижимаю к себе, успокаивая. Позволяю себе пожалеть и приободрить.

Всё у нас будет хорошо. Главное – найти взаимопонимание. Убрать всё, что нас разъединяет, и собрать по крохам то, что делает нас сильнее.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Ива

Я всё же решилась. Мне совсем не обязательно видеться с матерью. Но я могу хотя бы взять адрес. Может быть, посмотреть на неё издалека. Странные противоречивые чувства владели мной.

Ник делил своё время между больницей и компьютером. Мы почти не разговаривали. Не потому, что нам нечего было друг другу сказать, нет.

Он нуждался в передышке. Я хотела о многом подумать.

Ник уходил и приходил назад. Спал, ел, принимал душ, а затем садился за компьютер. Проходя мимо его комнаты, я слышала, как мягко стучит он по клавиатуре. Невероятная скорость. Он не рассказывал, что делает, а я не задавала ему вопросы.

За эти два дня он растерял своё обаяние и улыбки, и я нередко ловила себя на мысли, что не знаю его. Незнакомец Никита Репин. Постоянно разный. Не поймать его, как течение быстрой реки.

– Я хочу вернуться в коммуналку, – сказала я ему на третий день.

– Нет, – вспыхнул он так яростно, что я бы, наверное, испугалась, но у меня не осталось на это сил.

– Я не знаю, что делать дальше. До этого казалось всё намного проще. Я готова была получить деньги и отдать их. Обменять на спокойствие. А сейчас – сплошная неизвестность.

– Потерпи немного, – Ник трёт виски и морщится. – немного утрясётся с отцом, и я подумал, что делать дальше. А пока я не могу допустить, чтобы ты осталась совсем одна. Это неправильно, Ива. Кто-то охотится за деньгами твоего отца. И этот кто-то, вероятнее всего, не знает, что их нет.

– Тогда позволь мне съездить в коммуналку. Мне… нужно взять там кое-что.

– Мы поедем вместе, – решает он. – Я отвезу тебя.

Я не уверена, что хочу находиться под постоянным конвоем, но пока что у меня нет выбора. Я возвращаюсь домой. В стены, что вырастили меня. Но иду я туда не потому что соскучилась. Я иду, чтобы взять адрес матери. Листок из тетради в клеточку, который припрятала Ираида в надежде, что я всё же однажды захочу увидеть мать.

Ива

– Приехали, – говорит Никита, и я на секунду задумываюсь, так ли хочу идти в квартиру, где меня уже почти ничего не держит. Ник улавливает мои колебания. – Хочешь, я пойду с тобой?

– Хочу, – киваю, соглашаясь. Да, лучше вдвоём. Я ему даже благодарна сейчас, что не отпустил меня одну.

В коммуналке непривычно тихо. Не гремят кастрюли на кухне, никто не ругается, пытаясь пробиться с боем в туалет. Не удивительно: нет Идола, нет Ираиды и меня. Остались Пончики и Петуховы. Мне бы не хотелось никого видеть, но коммуналка не дремлет: как только я вхожу в коридор, тут же настораживаются двери, что имеют глаза и уши.

– Явилась? – почёсывая волосатый живот, вываливается из своей комнаты Петухов. – А тут тебя с собаками ищут.

– Кто? – интересуется холодно Никита. Я привыкла к его мягкости и улыбчивости, а такой тон – будто другой человек.

– Налоговая, канешна, – лыбится Петухов, показывая гнилые зубы. – Жаждют нашу кралю видеть. А она не откликается. На телефонные звонки не отвечает. И оплату за жильё не вносит. А ты кто, ейный хахаль очередной?

Петухов ёрничает и врёт. Я оплатила наперёд, чтобы не волноваться. И с налоговой – чушь. Но ему нравится пугать и издеваться.

– Я бы на вашем месте о своих делах и проблемах волновался, – меряет взглядом Петухова Никита.

– Ты на своём месте разберись, чмо, – огрызается мой милый сосед, но я уже не слушаю, о чём они препираются.

Может, и хорошо, что они спорят. Я могу спокойно выдохнуть и войти в когда-то свою комнату. Я сейчас думаю, что могу порадовать Петухова: не хочу сюда возвращаться.

Может быть, действительно отдать жильё ему. Пусть бы радовался. А то там пополнение скоро. А девочка у них славная, хорошая. Бывает же такое: папаша козёл, а дети нормальные. Надо разузнать, как это делается. Документы переоформить или что… Самохину позвонить. Обрадовать Петухова. Вдруг подобреет и станет нормальным человеком. Хотя это вряд ли: рождённый свиньёй орлом не станет.

Я переросла и эту комнату, и прошлое. Что было в нём? Слабая болезненная девочка, опекаемая со всех сторон бабушкой. Девочка, не знавшая жизни. Девочка, что боялась людей.

Я думала: у меня всё скучно и просто. Оказалось не так. У меня не скелеты в шкафу – они безобидные. У меня монстры, живущие под кроватью. Живые и жаждущие крови. Чудовища, которые ждут, когда я оступлюсь или ошибусь.

У меня одно желание: вытянуть их на свет и либо приручить, либо уничтожить. С чем не справлюсь я, поможет солнце. На свету многое кажется не таким страшным, а порой смешным.