Сто и одна ночь - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Славина cтр.№ 15

Сквозь отголосок боли он продолжал ласкать ладонями ее грудь, сжал губами сосок… Каким-то чудом Ксения извернулась — и вот она уже сверху. Расстегивает ему ремень, стаскивает джинсы… Она замедляет ритм их действий, но сердце Глеба по инерции бешено колотится — словно внезапно остановился после спринта. Он пытается ускорить ее, но Ксения прижимает палец к губам — как же она это делает! — и еще больше замедляет ритм — это его наказание. Глеб подчиняется — опускает голову, закрывает глаза — и чувствует, как ее губы горячо целуют его живот, опускаясь туда, где огненным шаром сосредоточилось его желание…

Интенсивность ощущений выбросило Глеба в реальность. Он стоял, тяжело дыша, упирался руками в стену. Возвращение оказалось мучительным и болезненным. Глеб чувствовал себя совершенно ошеломленным, обескураженным. Ему казалось, он сходил с ума.

— Что с тобой?! — Ксения попыталась заглянуть ему в глаза.

«Мы только что занимались сексом…»

— Душно… — едва выговорил Глеб.

— Душно? — в голосе и взгляде Ксении проскользнуло недоверие.

Но она поспешила распахнуть окно, а Глеб, пользуясь заминкой, поковылял в ванную. Он засунул голову под кран с ледяной водой и держал ее там до тех пор, пока в ушах не стало звенеть от боли.

Тогда он вернулся — не чувствуя, как ледяные капли стекают по позвоночнику. Ксения стояла на том же месте и смотрела на него с прежним непониманием и легким волнением.

— Все в порядке? — спросила она.

— Нет, — ответил Глеб.

— Мы уже проезжали здесь, — я прерываю историю.

Граф бросает на меня короткий хмурый взгляд. Темно — только иногда сквозь тучи прожилками просвечивает луна, пейзажи однообразные… Оказывается, я все-таки внимательна.

— Мы проехали поворот, — признается он, вглядываясь в дорогу.

— Вот как?.. — «Даже сам Граф ошибается», — говорит мой тон.

— Иногда в вашей истории проскальзывают детали, которые… словно заставляют меня стать соучастником.

— Вот как? — машинально повторяюсь я — потому что в очередной раз сбита с толку.

Граф только что сделал мне комплимент. Похоже, искренне. Это чертовски странно.

— Например, занавеска. Все шло нормально, пока она не коснулась обнаженного плеча Ксении. Я не только это увидел — я почувствовал, как прозрачная тюль, расшитая золотом, нежно, шурша, соскальзывает с плеча женщины. Возможно, я даже понимаю, что в этом моменте так зацепило Глеба, — заканчивает откровенничать Граф и выключает фары.

— Вот… — я вовремя спохватываюсь и заканчиваю фразу по-другому, — …и зачем вы привезли меня сюда?

Мы стоим на небольшой пустой парковке, от которой убегает и теряется между деревьями тропинка, освещенная низкими, круглыми, словно луна, фонарями.

Бредем по этой тропинке. Зябко. Под короткую кожаную курточку проскальзывает легкий холодный ветерок. Трогает лицо. Приятно играет с распушенными волосами.

Стоит красивый октябрь — хрустящий, прозрачный. Бреду, машинально подбивая носками сапог сухую листву. Люблю этот звук — шепот осени. Я почти забываю, что за мной следует Граф.

— Вы когда-нибудь испытывали нечто похожее на то, что испытывает Глеб к Ксении?

— Нет, — признаюсь я, не принимая в расчет, что одна правда автоматически открывают другую, о которой я рассказывать не собираюсь.

Граф тотчас же пользуется моей оплошностью.

— Но при этом вы очень ярко и правдоподобно описываете его состояние, — мы подходим к развилке, я оборачиваюсь — и Граф жестом предлагает следовать налево — туда, где на деревянном крыльце кафе, над вывеской «Набережная, 13», покачивается одинокий желтый фонарь. В такт его движения то удлиняются, то укорачиваются тени кресла-качалки со стопкой полосатых пледов, фигурных перил, листьев виноградной лозы, ползущей по стенам.

«Набережная, 13» — название одной из книг Графа. Герой его романа снимал комнату на втором этаже одноименного кафе. Как-то за кружкой пива хозяин заведения проговорился, что на каждом столике установил прослушивающие устройства — вмонтировал в подсвечники — чтобы знать мнение посетителей о его блюдах. Герой оказался не промах и смекнул, что таким образом можно выведывать информацию не только о еде. Так он оказался в центре крупнейшего коррупционного скандала… После этой книги Графу пришлось на два года уехать из страны. Он даже фамилии в романе не удосужился поменять — только пару букв.

— …Если не личный опыт вам помогает, значит, вы от кого-то эту историю услышали. От кого же? — не унимается Граф.

Я набираю в легкие воздух, чтобы выдать очередную порцию обмана, но Граф прикладывает палец к губам — словно не сам только что задал вопрос.

— Не портите момент, — и распахивает передо мной дверь кафе.

В кафе очень уютно. Никакого глянца и богемной роскоши коттеджа Графа. С десяток столиков на пару тарелок — больше не поместится — расставлены в порядке, логика которого, наверное, понятна только хозяевам. Но у каждого места есть что-то особенное, какой-то бонус. Столик у входа, за перегородкой, почти скрыт от глаз — можно уединиться (правда, сейчас мы — единственные посетители). Тот, что слева, — ближе всего к камину. Есть центральный столик — для тех, кто любит привлекать внимание. Столик с диванчиком. Столик у книжного шкафчика. Граф выбирает места у окошка.

— Хозяева кафе не в обиде, что вы испачкали название их заведения в скандале?

— Обида? — искренне удивляется Граф, галантно пододвигая мне стул. — После выхода книги количество посетителей увеличилось вчетверо.

— Не заметно, что это место пользуется популярностью, — роняю я, не стесняясь подошедшей официантки, — молодой, приятной девушки — слишком бодрой для двух часов ночи.

Граф бросает на официантку взгляд — мол, простите мою спутницу, она не ведает, что творит, — и передает мне меню.

— Потому что сейчас кафе официально закрыто. Его открыли для нас по моей просьбе… Вы голодны?

— Нет, — в меню я даже не заглядываю.

— Для моей спутницы — жульен с курицей… — Граф поднимет ладонь, предотвращая мой протест, — и двойную порцию американо. Мне — эспрессо. И бутылочку Кьянти Классико.

— Так что мы здесь делаем, Граф? — ерзаю на стуле.

Мне неспокойно. И не думаю, что мою проблему решит бутылка вина — даже целая, учитывая, что Граф за рулем.

— Ваши герои поехали в большой Город — и я решил тоже внести в нашу с вами жизнь немного разнообразия, — Граф пробует вино из бокала, преподнесенного официанткой, и кивает. — Дальше я сам.

— Моя жизнь не была однообразной даже до встречи с вами, Граф.

— Знаю. Читал ваше досье, — с легкой издевкой парирует он, наливая мне в бокал вино из бутылки, оплетенной лыком. Рубиновый цвет напитка один в один совпадает с цветом платка, уголок которого выглядывает из нагрудного кармана черной рубашки Графа. — Само собой, я имел в виду разнообразие иного рода… Ну, в самом деле, Кристина, — «Кристина? Не Шахерезада?!», — расслабьтесь. Чем вас не устраивает такое времяпровождение?