Проект «Амброзия» - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Шорохов cтр.№ 23

Очнулся от едкого запаха, дым проникал в легкие и там все сжигал. Кашляя, он быстро отстегнул ремни безопасности, перебрался через женщину, она как огромный куль повисла на соседнем кресле. Дайон вывалился в проход. Он понимал, что лайнер потерпел крушение, и понимал, что жив, но теперь надо еще сохранить свою жизнь. Поэтому ни о чем не думая, карабкался через разорванную обшивку, через кучу проводов, неподвижные и скользкие тела. Подальше, подальше, шептало ему чувство самосохранения. На мгновение остановился и посмотрел по сторонам, но никто не кричал, не звал на помощь, никто не тянул в его сторону руки. Он один стоял посреди разорванного корпуса самолета.

Уже выбравшись наружу, прогремел взрыв…

Где он? Почему так темно и так тихо? Дайон постарался пошевелиться, но не получилось. Тут же промелькнуло воспоминание об аварии. Он жив. Да, он еще жив. Боли не было и это странно. Мысли работали четко, не хотел спать, как это делают больные, но он хотел понять, что с ним? Постарался приоткрыть глаза, но не получилось. Может лицо пострадало? Хотел пошевелить рукой, но ответа не последовало. Пытался открыть рот, хоть, что-то произнести, но и это не мог сделать. Дайон был беспомощным, он мог лишь мыслить, но тело ему не подчинялось. «Ладно, главное, я жив», подумал он и погрузился в длинный сон.

– Кузнечик, ты меня слышишь?

Чей-то знакомый голос звал. Так еще в детстве ему дала прозвище его старшая сестра Ирен – кузнечик, это потому, что он прыгал в траве за бабочками. Кузнечик… В памяти промелькнули воспоминания детства, как давно он не думал об этом. Детство, пожалуй, самое счастливое время в его жизни, каждый день что-то новое, необычное, приключения и эти вечно ноющие исцарапанные коленки.

– Кузнечик, просыпайся…

Голос был спокойным и немного уставшим. Что она тут делает? Промелькнула мысль. Где я? Что со мной? Почему ничего не вижу? Мысли как-то плавно тянулись. И это состояние… Да, состояние легкости, какого-то полета, будто тело невесомо и ты висишь в воздухе. В юности Дейон вместе с Окин, она ему нравилась, постигал науку медитации. Ты представляешь свое тело, мысленно следишь за руками, просто чувствуешь их. А после постепенно переключаешь свое внимание на плечи, бицепсы, живот, ноги. Ты чувствуешь все тело разом, это странное ощущение, а потом все растворяется, и оно незаметно расслабляется, а ты сам… Как еще можно объяснить правильно? Ты сам просто растворяешься и остается только одно сознание. Нет тела, только ты. Легкость и, наверное, правильно сказать – блаженство.

Вот и сейчас Дайон испытывал то самое состояние блаженства, то самое чувство лёгкости, нет тела, только твои мысли.

– Привет, пупсик, – так он звал свою сестру, когда она выходила замуж. Пупсик… Она так радовалась, что сам Дайон начинал злиться и дразнить ее, а она только примеряла все новые и новые наряды. Пупсик… Смешная она была тогда, ужасно смешная.

– Здравствуй, кузнечик, – голос дрожал, она явно плакала.

– Что такое? Что случилось? – он не мог понять, что именно. Хотел взглянуть на свою сестру, а ведь не видел ее уже, наверное, лет пять, как она уехала в Ангулем.

– Ты жив?! – голос дрожал, – ты жив…

– Ну, похоже, что да, вот только ничего не чувствую и не вижу. Я в больнице. Помню, что лайнер разбился, помню, как вышел из него, а дальше… Как Софи? – он вспомнил, что у Ирен есть дочка.

– Все, все хорошо, – она плакала, явно плакала, – она выросла и уже целуется…

– Целуется? Вот проказница, – Дайон помнил, как нянчился с ней, кажется, это было не так давно…

– Дайон, – к нему обратился незнакомый голос.

– Да, – тут же с легкость он ответил.

– Я доктор Косм, я…

– Рад слышать вас, док, похоже, у меня не так все безнадежно. – Дайон был реалистом и понимал, что после той аварии остаться живым у него не было шансов, а после взрыва и подавно. И все же он жив, значит и правда дела не так уж плохи, как думалось.

– Да, Дайон, верно, вы… – он на секунду остановился, – вы пострадали, сильно пострадали, ваше тело…

– Что с ним? – уж как-то спокойно спросил Дайон.

– Оно… оно мертво… – От этого слова у Дайона свело в животе, и он весь похолодел.

– Но как же?.. – Прошептал он.

– Мы не смогли его восстановить, не смогли сохранить целостность тела, оно погибло. Примите как есть…

– Док, док…

– Да, Дайон?

– Я умер? – это был логический вопрос.

– И да и нет…

– Но как же тогда я с вами разговариваю?

– Дайон, можно я все вам расскажу?

– Да, – растеряно ответил он, а у самого в голове вертелись вопросы.

– Вы погибли в той катастрофе. Это было ужасно, но ваше тело боролось и еще некоторое время жило. Сейчас мы в лаборатории памяти, что располагается в окрестности Женевы.

– Памяти?..

– Да, верно, вы здесь и нам удалось скопировать вашу память, в той аварии ваш мозг чудом не пострадал, нам удалось сохранить ваши воспоминания.

– Постойте, док, – Дайон лихорадочно думал, искал логическое объяснение происшедшему. – Хотите сказать, что я умер, и вы скопировали мою память?

– Да, – был короткий ответ. – Но это был единственный возможный вариант сохранить вас.

– Я умер… – Обреченно протянул он, – умер…

– Нет, нет, кузнечик, ты живой, – в разговор вступила его сестренка.

– Но как?

– Можно, Дайон, я закончу, – ответа не последовало. – Да, мы скопировали вашу память, и она была помещена в новый процессор Айн. Это уникальная технология, которая позволяет не просто хранить воспоминания, но и запустить процесс активации вашего сознания. Именно поэтому вы сейчас можете с нами разговаривать, мыслить, вы действительно живой…

– Живой?.. – Как-то безвольно спросил он.

– Да, кузнечик, ты живой, я это точно знаю. – Сестренка плакала, она хоть и была старше его, но он всегда ее защищал. – Живой, живой, – несколько раз повторила она.

– Живой, – тихо произнес Дайон.

– Теперь ваши воспоминания и ваше сознание едины, да, у вас нет тела, нет возможности двигаться, дышать, но вы можете продолжить мыслить, ведь это и есть жизнь…

Док еще много чего говорил, но Дайон его уже не слышал. Живой? Какой живой? Без тела, без рук и ног, он не может улыбнуться, не сможет сесть за руль, позавтракать, выпить свой любимый кофе. Кто он такой? Лабораторная крыса, над которой будут проводить эксперименты? Вся его жизнь – это движение, а теперь он инвалид, пожизненный инвалид? А может он все же умер и уже в раю? А может в коме и в голове бродят кошмарные фантазии? Почему он не может пошевелиться, почему не чувствует рук и ног? Почему не больно, если говорят, что попал в аварию?

– Почему?! Почему?! – вдруг не выдержав, закричал Дайон. – Почему я, почему?