— Что случилось, мой милый? — спросил Феджин,
заглядывая в комнату.
— Помогите-ка девчонке, — нетерпеливо откликнулся
Сайкс. — Нечего тут бормотать, и ухмыляться, и пялить на меня глаза.
Вскрикнув от удивления, Феджин поспешил на помощь к девушке,
а мистер Джек Даукинс (иными словами — Ловкий Плут), вошедший в комнату вслед
за своим почтенным другом, мигом положил на пол узел, который тащил, и,
выхватив бутылку из рук юного Чарльза Бейтса, шедшего за ним по пятам,
мгновенно вытащил пробку зубами и влил часть содержимого бутылки в рот больной,
предварительно отведав его сам, во избежание ошибки.
— Возьми-ка мехи, Чарльз, и дай ей глотнуть свежего
воздуха, — сказал мистер Даукинс, — а вы похлопайте ее по рукам,
Феджин, пока Билл развязывает юбки.
Все эти меры, совместно принятые и примененные с большой
энергией — особенно те из них, которые были поручены юному Бейтсу, явно
считавшему свою долю участия в процедуре беспримерной забавой, — не
замедлили привести к желаемым результатам. Девушка постепенно пришла в себя,
шатаясь, добралась до стула у кровати и зарылась лицом в подушку, предоставив
встречать новых посетителей мистеру Сайксу, несколько удивленному их
неожиданным появлением.
— Какой чертов ветер принес вас сюда? — спросил он
Феджина.
— Вовсе не чертов ветер, мой милый. Чертов ветер никому
не приносит добра. А я захватил кое-что хорошее, что вам понравится… Плут, мой
милый, развяжи узел и передай Биллу те пустяки, на которые мы сегодня утром
истратили все деньги.
Исполняя распоряжение мистера Феджина, Ловкий Плут достал
сверток не малых размеров, завязанный в старую скатерть, и начал передавать
один за другим находившиеся в нем предметы Чарли Бейтсу, который раскладывал их
на столе, расхваливая на все лады их редкие и превосходные качества.
— Ах, какой паштет из кроликов, Билл! — воскликнул
сей молодой джентльмен, доставая огромный паштет. — Такое нежное создание,
с такими хрупкими лапками, Билл, что даже косточки тают во рту и незачем их
выбирать. Полфунта зеленого чаю, семь шиллингов шесть пенсов, такого крепкого, что,
если засыпать его в кипяток, с чайника слетит крышка; полтора фунта сахару,
чуть мокроватого, над которым негры здорово потрудились, пока он не достиг
такого совершенства. Две двухфунтовые булки; фунт хорошего свежего масла; кусок
жирного глостерского сыра наилучшего сорта, какого вы никогда и не нюхали.
Произнеся этот панегирик, юный Бейтс извлек из своего
просторного кармана большую, тщательно закупоренную бутылку вина и в то же
самое время налил из прежней бутылки полную рюмку чистого спирта, которую
больной без всяких колебаний опрокинул себе в рот.
— Э, — воскликнул Феджин, с довольным видом
потирая руки. — Вы не пропадете, Билл, теперь вы не пропадете.
— Не пропаду! — повторил мистер Сайкс. — Да я
бы двадцать раз мог пропасть, прежде чем вы пришли ко мне на помощь. Как же это
вы, лживая скотина, на три с лишним недели бросили человека на произвол судьбы
когда он в таком состоянии?
— Вы только послушайте его, ребята! — пожимая
плечами, сказал Феджин. — А мы-то принесли ему все эти чудесные вещи.
— Вещи в своем роде не плохи, — заметил мистер
Сайкс, слегка смягчившись после того, как окинул взглядом стол, — но что
вы можете сказать в свое оправдание? Почему вы бросили меня здесь, голодного,
больного, без денег и вообще без всего и черт знает сколько времени обращали на
меня не больше внимания, чем на эту вот собаку?.. Прогони ее, Чарли!
— Никогда еще я не видел такой потешной собаки! —
воскликнул юный Бейтс, исполняя его просьбу. — Чует съестное не хуже, чем
старая леди, идущая на рынок. Эта собака могла бы сколотить себе состояние на
сцене и вдобавок оживить представление.
— А ну, молчи!.. — крикнул Сайкс, когда собака, не
переставая рычать, уползла под кровать. — Так что же вы скажете в свое
оправдание, тощий, старый кровопийца?
— Меня больше недели не было в Лондоне. Дела были
разные, — ответил еврей.
— А другие две недели? — спросил Сайкс. —
Другие две недели, когда я валялся здесь, как больная крыса в норе?
— Я ничего не мог поделать, Билл. Нельзя пускаться на
людях в длинные объяснения… Я ничего не мог поделать, клянусь честью.
— Чем это вы клянетесь? — с величайшим презрением
проворчал Сайкс. — Эй, вы, мальчишки, пусть кто-нибудь из вас отрежет мне
кусок паштета, чтобы отбить этот вкус во рту, иначе я совсем задохнусь.
— Не раздражайтесь, мой милый, — смиренно
уговаривал Феджин. — Я никогда не забывал вас, Билл, никогда.
— Да, я готов биться об заклад, что не забывали, —
с горькой усмешкой отозвался Сайкс. — Все время, пока я лежал здесь в жару
и лихорадке, вы замышляли всякие планы и козни: Билл сделает то, Билл сделает
это, и Билл сделает все за чертовски низкую плату, как только поправится — он
достаточно беден, чтобы работать на вас. Если бы не эта девушка, я отправился
бы на тот свет.
— Полно, Билл, — возразил Феджин, жадно
ухватившись за эти слова. — «Если бы не эта девушка»! Кто, как не бедный
старый Феджин, помог вам обзавестись такой ловкой девушкой?
— Это он правду говорит, — сказала Нэнси, быстро
шагнув вперед. — Оставь его, оставь в покое.
Вмешательство Нэнси изменило характер беседы, так как
мальчики, подметив хитрое подмигивание осторожного старого еврея, начали
угощать ее спиртным, — впрочем, пила она очень умеренно, а Феджин,
обнаружив несвойственную ему веселость, постепенно привел мистера Сайкса в
лучшее расположение духа, притворившись, будто считает его угрозы милыми
шуточками, и вдобавок они от души посмеялись над теми двумя-тремя грубыми
остротами, до которых снизошел Сайкс, предварительно приложившись несколько раз
к бутылке со спиртом.
— Все это прекрасно, — сказал мистер Сайкс, —
но сегодня я должен получить от вас наличные.
— При мне нет ни единой монеты, — ответил еврей.
— Но дома их у вас груды, — возразил Сайкс. —
И из них я должен кое-что получить.
— Груды! — вскричал Феджин, воздевая руки. —
Да мне не хватило бы даже на…
— Не знаю, сколько их у вас накопилось, да и сами-то вы
не знаете, потому что долгонько пришлось бы их считать, — сказал
Сайкс. — Но деньги мне нужны сегодня — коротко и ясно!
— Хорошо, хорошо! — со вздохом сказал
Феджин. — Я пришлю с Ловким Плутом.
— Этого вы не сделаете, — возразил мистер
Сайкс. — Ловкий Плут слишком ловок — он позабудет прийти, или собьется с
дороги, или будет увиливать от ищеек и не придет, или еще что-нибудь придумает
в оправдание, если вы дадите ему такой наказ. Пусть Нэнси идет в вашу берлогу и
принесет деньги, чтобы все было в порядке, а пока ее не будет, я лягу всхрапну.