Запрещенный Союз – 2: Последнее десятилетие глазами мистической богемы - читать онлайн книгу. Автор: Владимир В. Видеманн cтр.№ 54

Обычно, изучая боевые искусства, люди акцентируют стойки и позы. А потом, исполняя кату или сет, просто переходят от одной статической позы к другой. Я же сделал упор на движении. Мне удалось вычленить в тайцзи несколько ключевых движений — в основном круговых, для рук, ног и корпуса, — комбинируя которые, можно плавно перемещаться из одной «боксерской» позиции в другую и так прогонять весь цикл практически в любом направлении: вперед, назад, вдоль и поперек. Главное — научиться двигать разными конечностями в противоположных направлениях. Например, левая рука вращается против часовой стрелки, правая — по часовой. Потом — в обратную сторону, на разных скоростях, с дополнительным вращением ладоней, движением пальцев, ног, ступней, корпуса, головы, с периодической переменой направления. Четко расписанная стереометрия движений позволяет быстро узнавать в сете те или иные элементарные фигуры и их комбинации. Мы выучили, как я уже говорил, длинную форму небесного бокса из 108 фигур — причем в прямом и зеркальном варианте — всего за десять занятий по полтора часа каждое.

Одна из особенностей Пярнуского драмтеатра состояла в том, что он никогда не гастролировал в летние месяцы. В течение всего пляжного сезона труппа каждый вечер исправно выходила на родную сцену при неизбежно переполненном зале, который на 90 процентов состоял из отдыхавшей в Пярну столичной публики. Дамы и господа из московских салонов ни слова не понимали по-эстонски, на котором шли все представления — от драм до водевилей местных авторов, — однако это никому не доставляло неудобств. Ведь в театр народ шел не на спектакль, а просто потому, что в маленьком Пярну некуда больше податься культурному человеку после проведенного в шезлонге дня. А тут и развлечься можно под музыку, и наряды показать, и в уютном буфете пива попить. Одним словом, на лето Пярнуский театр превращался в русский клуб с туземной развлекательной программой. Билеты туда доставались крайне непросто, особенно на премьеры. Можете себе представить аншлаг, когда стало известно, что здесь выступит группа индийского танца из Москвы!

Мати познакомил Ирину со своим коллегой — тоже йогом, но не из театра, и даже не из Пярну. Это был парторг одного из таллинских предприятий, отдававший йоге больше времени, чем предприятию и партии. К сожалению, я напрочь забыл его имя, но, думаю, многие жители города помнят человека со змеей, выступавшего в 1970–1980-е годы в таллинских клубах и на танцплощадках.

Я помнил этого персонажа еще по «Притсу» — клубу пожарников у Вируских ворот, где в студенческие годы мне приходилось играть на танцах в качестве клавишника рок-группы «Пилигримы». Йог вышел на сцену в набедренной повязке, огромном тюрбане и с питоном на шее, а потом начал демонстрировать под восточную музыку эффектные позы хатха-йоги: стойку на голове с ногами в лотосе (заплетенными восьмеркой), закладывание обеих ног за шею, стояние на одной ноге с другой на шее и т. д. Все это время дрессированный гад ползал по телу хозяина, аки древний змий по райскому древу познания добра и зла.

Ирине как специалисту по индийским танцам йог-парторг предложил долю в своем шоу-бизнесе. Будучи секретарем парторганизации, он имел возможность, задействуя свои каналы, выступать не только в клубах и домах культуры, но и на корпоративных пьянках, причем за хорошие деньги и при полной «крыше». Ира своими танцами должна была расширить репертуар ориентального шоу, привнеся в него элемент культурной аутентичности и новой добавленной стоимости. Надо сказать, ей это удалось. Перформансы стали разнообразнее, ярче, музыкальнее — и одновременно безумнее.

Схема представлений была такова. Сначала Ирина выходила со своей танцевальной программой. Затем появлялся йог-парторг — со змеей, в повязке и в тюрбане. Он закручивался в узлы, используя земноводное в качестве особого эротогенного инструмента и сыпля шутками по поводу и без, иногда довольно сальными. Кульминацией всего перформанса являлся интерактивный обход публики вместе со змеей — чтобы каждый мог потрогать гада собственными руками. Для особых случаев была заготовлена третья часть перформанса.

Артист, сменив набедренную повязку на костюм с галстуком, возвращался в зал и садился за стол уже как парторг, но при этом продолжал стебаться, принимая смешные позы. На одной из номенклатурных пьянок он дошел до того, что стоял на столе на руках, головой вниз, активно стуча пятками и истошно крича — пока у него не выпал из кармана партбилет и какой-то коллега не вставил его ему в зубы. Это был апофеоз мистического коммунизма, бастионы которого в астрале так рвался защищать гуру Варавера. В конце концов бедную змею так затрогали, что она, не выдержав стресса, отдала концы и шоу развалилось.

Мати, наглядевшись на своего приятеля-парторга, тоже, видимо, решил попытать счастья на альтернативной сцене. Но уже во всесоюзном масштабе. Он действительно очень скоро выработал совершенно немыслимую гибкость, занимаясь физическими упражнениями по четыре часа в день, а потом и по шесть. Мати ушел из театра и даже от жены, начав вести образ жизни бродячего факира. Он устраивал себе какие-то немыслимые выступления в глубинах России, вплоть до Северного Урала и дальше, собирая переполненные залы местных ДК и лекториев. Время от времени Мати появлялся в Таллине и делился впечатлениями.

Он рассказывал, что в процессе своих туров встретил в каком-то заброшенном восточноказахстанском промышленном городишке некого литовца, застрявшего по жизни в той дыре, но оказавшегося при этом истинным тайновидцем с открытыми чакрами. «Весь мир — информация», — такова была ошеломляющая истина, высказанная балтийским гуру и поразившая Мати до корней волос, до мозга костей. Еще Мати рассказывал, что ему отбоя не стало от женщин, особенно в России. Практически после всех представлений с ним пытаются познакомиться всевозможные мистические особы, подчас откровенно спрашивая, не мешает ли йоге секс и не нужна ли самому мастеру на ночь женщина, хотя бы по чисто медицинским соображениям.

Головокружение от успехов, видимо, на пользу Мати не пошло. Он все больше истощался, худел прямо на глазах. Однажды он зашел к Ирине и попросил чего-нибудь поесть, только йогически строго кошерного. Обнаружив на кухне трехлитровую банку деревенского меда, он в течение считанных минут буквально опустошил ее. После чего отправился в туалет и вытошнил все съеденное назад.

— Вот теперь я прочистил каналы, можно и позаниматься!

И Мати с горящими глазами отправился упражняться в асанах — часов на шесть. И я вспомнил золотые слова старого душанбинского мастера Анатолия Игнатьевича Мерзлякова: «В йоге — как? Не знаешь броду, не суйся в воду!»

Психотические эксцессы на почве йоги Рам объяснял следующим образом. Систематические и тем более продолжительные занятия хатха-йогой повышают внутренний стресс организма, усиливают кровообращение и обмен веществ. Этот стресс одновременно является средством выявления слабых мест в организме и нервной системе. В наиболее слабых местах жизненной цепи человека могут пробить болезни, развиться патологии. Чтобы снимать излишний стресс, в йоге предусмотрена медитация, но это должна быть действительно расслабляющая интуицию дхьяна.

Если пар не выпускается, то йога превращается в средство накачивания шизы, повышения стресса, агрессивности, вплоть до полного разрушения личности. В самой технике хатха-йоги тоже есть свои секреты и особенности. Например, выполняя стойку на голове (ширшасану), никогда не следует вставать на темя — исключительно на лобную кость. Стояние на темени, даже непродолжительное, может вызвать деформацию черепа и спровоцировать опасное давление на мозг с непредсказуемыми последствиями. При этом классические авторитеты рекомендуют продвинутым йогинам стоять в ширшасане ежедневно до четырех часов.