Триггер - читать онлайн книгу. Автор: Полина Рей cтр.№ 10

— Забудь. Я поручу его кому-то другому. Теперь уж точно. Займись Самойловыми, мне эта старая сука уже все уши прожужжала.

Он уходит после моего короткого «окей». Просто скрывается в кабинете, и я чувствую желание материться вперемежку с облегчением. Раз так — значит так. У меня нет ничего, в чём я должен был бы оправдываться перед Вадимом. И, положа руку на сердце, потребности моей дочери всегда будут превыше всего. Даже если лишусь работы и буду жрать хлеб с водой — она ни в чём не будет нуждаться. И ни в ком.

С Самойловой действительно удаётся отвлечься ото всего. «Старая сука», как её именовал Персидский, на деле оказывается вполне себе милой старушкой, которая усаживает меня пить чай на террасе древнего частного дома. Болтает без умолку, но я не особо слушаю её — всё, что нужно, разузнал, а это так, дань вежливости.

Мыслями весь в том, во что мы так с размаху вляпались. То, что Вадим на этом не успокоится, — однозначно. Не знаю, правда, во что может вылиться, но заиметь проблем с шефом как-то не хочется от слова «совсем». Ладно, херня. Разберусь. Главное, что Настя довольна, вон как рванула сегодня к Кате, как будто в ней — средоточие всего, что ей нужно. Приревновать, что ли?

Усмехаюсь собственным мыслям, что Самойлова воспринимает на свой счёт.

— А у вас тоже дети есть, Илья Владимирович?

Даже подсаживается ближе, видимо, до этого рассказывала о своей семье, на что я лишь машинально кивал.

— Есть, да. Дочь Настя. Ей пять скоро.

— Ой.

Всплескивает руками, на глазах — за очками в тонкой оправе — появляются слёзы. Надо, пожалуй, завязывать с посиделками и ехать за Настей. А то тут можно вечность сидеть, в этом старом саду и слушать рассказы женщины, которую вижу впервые в жизни.

— Ладно, Лидия Иннокентьевна, мне ехать нужно. Дела, сами понимаете. Спасибо за чай. Я свяжусь с вами как только что-то будет известно.

Поднимаюсь из-за стола и иду в сторону металлической калитки. Старушка семенит следом, что-то вещает про то, как здесь хорошо летом или ранней осенью, когда яблоки первые спеют. Договорившись, что непременно привезу Настю, как только у меня получится, уезжаю от Самойловых со странным ощущением на сердце.

Помочь тут явно будет нечем. Внучка Лидии Павловны исчезла пару лет назад, всё это время в полиции Самойловых кормили обещаниями найти девушку практически со дня на день. Но сделаю всё, что смогу.

Примерно понимал, что именно чувствует эта женщина, с той лишь разницей, что когда близкие уходят навсегда, они забирают с собой надежду. И тебя прибивает сверху непомерным чугунным грузом, который придавливает к земле.

Остановившись на светофоре, набиваю короткое смс Кате: «Выехал за малой. Буду минут через сорок». Ответ приходит почти сразу: «Окей. Мы ждём:)»

Это «мы» долбает по чему-то, что давно скрыто внутри. Глубоко. Так глубоко, что я уже и не подозревал о том, что там что-то живо. И сейчас воздух из лёгких вышибает одним точечным прицельным ударом. Хотя, наверняка Персидская не ставила перед собой такой цели. Да и вообще какой-либо цели не ставила в принципе. Но печёт в грудине, приходится инстинктивно растереть слева, где колотится сердце.

Неправильно это. Вот так. Всё вот это неправильно. И ощущение хрупкости, словно на паутинке тонкой подвешен. Бороться нужно с самим собой, а я не могу. Не сейчас, по крайней мере.

Что ж… это моё и со мной и останется. Так будет вернее всего.

Настёна бесконечно лопочет. Демонстрирует мне поросёнка, на котором надето платье, от чего приходится сдержаться, чтобы не заржать. Дочь в таком бесконечном восторге, что сам невольно заражаюсь этой неуёмной радостью. И Катя тоже довольна, хотя и ловлю пару раз её обеспокоенный взгляд.

— Лиля ещё шапку свяжет. Мы придумали, чтобы уши поместились. Красную.

— Ну, красную, это хорошо. Ты не голодна?

Дочь устраивается рядом со мной на диванчике, куда меня пригласила Тамара, сестра Кати, показывает ещё какую-то крохотную одежонку, даже думать не хочу, как она планирует её напялить на игрушку.

На меня направлены сразу две пары глаз, и если по взгляду Персидской можно примерно понять, что она думает, Тамара, кажется, готова просканировать меня по самое не балуй.

Они с сестрой совершенно разные, и дело совсем не во внешности. Я знаю, таких, как Тома — готовы переть напролом куда угодно и когда угодно. А Катя… она мягкая, плавная, к ней тянуться хочется.

— Значит, вы, Илья… привезли Кате документы и вот так и познакомились? — интересуется Тамара, когда я уже собираюсь придать Насте ускорение, чтобы ехать домой.

— Ага. Вот так и познакомились. — Бросаю на Персидскую притворно-насмешливый взгляд, потому что на самом деле мне нравится, как она краснеет в этот момент. Глаза опускает и румянцем заливается.

— Интересно, — кивает Тамара.

— Очень, — соглашаюсь я и снова поворачиваюсь к дочери: — Ты есть хочешь?

— Мы с мамой собираемся покушать.

А вот это в мои планы совсем не входит, хотя, надо признаться, я бы сам не отказался просто уехать вместе с Катей и Настей подальше от рентгеновских излучений, исходящих от Томы.

— Если папа будет не против, — поспешно добавляет жена Вадима. — Если против, то в следующий раз, хорошо?

Настя складывает руки на груди и хмурит брови. Начинает дуть губы, и вижу, что на лице Кати тревога снова выступает на первый план.

— Ладно-ладно, — поднимаю руки вверх, будто бы сдаваясь. — Сегодня я слишком устал, чтобы спорить. Если едем ужинать, значит едем ужинать.

— Ура!

Настя хватает поросёнка, слезает с дивана и заявляет:

— Я поеду с мамой!

— Окей. — Ловлю вопросительный взгляд Персидской и добавляю: — Окей-окей. Сегодня можете вить из меня верёвки. Куда едем?

— Давай ко мне. Я быстро что-нибудь соображу на ужин.

— Тогда жду в машине и поеду следом за вами.

На меня плохо действуют девчачьи компании. Это я понял только что. Хмурая Настя, встревоженная Катя и Тамара, готовая с потрохами вызнать всё, что я знаю и чего не знаю — такое с непривычки хрен выдержишь.

Только оказавшись на улице понимаю, что улыбаюсь. От предвкушения вечера, от того, что дышать хочется полной грудью, впитывать этот ранний весенний вечер с запахом сирени. Прислонившись бедром к капоту машины, закуриваю, словно мне нужна попытка перебить аромат мая. Но он не исчезает даже когда делаю жадные тяга за тягой.

И краски на небе такие сочные, несмотря на то, что смог от выхлопных часто висит над городом пеленой. Или это мне так казалось, а сейчас снова их рассмотреть могу во всём многообразии?

Наконец из студии выходят Тамара, Катя и Настя. Мелкая вцепилась в руку Персидской, будто кто-то вот-вот у неё отнимет саму возможность быть подле новообретённой «мамы». Пока Тома не успела налететь на меня с новым интервью, машу ей в ответ на прощание и устраиваюсь за рулём. Наверняка с ней мы ещё не раз увидимся, но сейчас хочется тишины и покоя.