Живой журнал - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Кова cтр.№ 80

— Я… я не знаю. — Я даже растерялся от такого вопроса.

— Зато я знаю, — отрезал Фадеев. — Просто ты — не убийца.

— Вы так в этом уверены? — с горькой иронией спрашиваю я. Впрочем, сарказм у меня почему-то не получается.

— Уверен. И знаю это тоже исходя из собственного опыта. — Фадеев наклоняется ко мне. — Видишь ли, в чём дело: тот, кто планирует нанести смертельный удар, делает это сразу. А ты, мальчик, характером больше похож на свою маму, чем на отца. И похож гораздо больше, чем ты сам думаешь. — Фадеев вздыхает и смотрит на меня. — Ладно, иди. Я сберегу Иру, я тебе обещаю. А ты побереги себя. Если что-то понадобится, дай мне знать. Через десять дней мы увидимся?

Вопрос повисает в воздухе.

— Пожалуйста, простите меня, — вместо ответа говорю я. — За всё, что я вам сделал — пожалуйста, простите.

— Уже простил. Иди, Андрей. Делай то, что ты должен, и возвращайся.

«Нет, дядя Саша, больше я сюда не вернусь. Вы угадали: именно „Альфа“, а не Интерпол всегда была для меня домом. Но я не смогу вернуться сюда, потому что не смогу смотреть вам в глаза после того, что я вам сделал…»

Но я просто киваю и иду к выходу. Оборачиваюсь я уже на пороге и в последний раз вижу Александра Ивановича. Фадеев стоит спиной ко мне и, засунув руки в карманы, пристально смотрит в окно. Я не знаю, что он там видит, но мне кажется, что мыслями он сейчас где-то очень далеко — например, там, где много лет назад встретились солнце Александрии, московский дождь и синее английское небо.».

@

6 апреля 2015 года, вторник, вторая половина дня.

Живой Журнал Андрея Исаева. Запись №8.

«Я забираю с ресепшен свой рюкзак. На прощанье киваю Даше.

— Ну, что там? Что с моим Александром Ивановичем? — нетерпеливо спрашивает Даша, невольно выдавая свою тайну, которую давным-давно понял я, потому что это очень простая тайна. Эта двадцатипятилетняя, наивная и хорошая девочка однажды взяла и насмерть влюбилась в нашего Александра Ивановича. А Фадеев, при всех своих сединах и своём хвалёном жизненном опыте так и не сумел заметить её пронзительно-голубых глаз, смотревших на него с нежностью.

— Даш, ты к Александру Ивановичу попробуй хотя бы минут двадцать никого не пускать, хорошо? — прошу я Дашу. — И вообще, приглядывай за ним, Манипенни.

— Естественно. — Смешная и трогательная Даша выпрямляется, как бравый рыцарь в седле. Нос у неё заостряется, точно копье, а простоватое лицо становится непреклонным.

«Ну, всё: теперь дядя Саша точно в надёжных руках», — думаю я и выхожу из офиса. Сбежав по лестнице, толкаю тяжёлую дверь, которая неохотно выпускает меня на улицу. А я подставляю солнцу лицо. Но мне очень хочется, чтобы сейчас пошёл дождь, а ещё лучше — ливень. Потом я опускаю глаза и вижу Иру. Как ни в чём не бывало, Красная Шапочка сидит верхом на седле моего «BMW», и, безмятежно покуривая, читает какую-то книгу. Рядом с Ирой, кидая на неё похотливые взгляды, катается Колобок и никак не может до неё докатиться. Игнорируя Колобка, я подхожу к Ире.

— Ну привет ещё раз, партнёр, — говорю я, рассматривая название на обложке книги. «„Театр“, Сомерсет Моэм… Так я и знал!», — я даже фыркнул. Самойлова тут же закрыла книгу и выжидательно посмотрела на меня.

— Ир, а почему ты постоянно грубишь нашему оперативному составу?

— В смысле? — Самойлова аккуратно убирает роман в свой рюкзак. Колобок немедленно вострит уши.

— Ну, тут все на тебя жалуются, — продолжаю я.

— За что это? — ещё больше удивляется Ира.

— Как это за что? Ты же всем тут факи раздаёшь. Ну, чего молчишь-то? Давай, отвечай, богиня.

Ира смущённо улыбается и отводит от меня глаза. А я стою к ней так близко, что чувствую аромат тиаре, льющийся от её согретых солнцем волос. И мне очень хочется взять Иру за плечи и прижать к себе, чтобы больше никогда не отпускать её. Но я ничего не делаю: просто стою и смотрю на неё.

— Андрей, вот скажи, тебе не надоело остроумно отвечать на вопросы о твоём шраме?

— Надоело, а что?

— Вот и мне на комментарии про мои глаза, ноги и прочие части тела остроумно отвечать надоело…

Услышав это, Колобок тут же делает индифферентное лицо и немедленно от нас отходит. Я фыркаю, наблюдая за тем, как ловко в очередной раз Ира расправилась с неугодным поклонником.

— Ир…?

— Что?

— А ты линзы носи. Или ноги укороти, — советую я, надеясь, что она никогда так не поступит.

— Насчёт ног я подумаю, — Ира преувеличенно-серьёзно кивает, — а вот с линзами беда: у меня от них глаза болят. К тому же после первого акта Марлезонского балета всегда наступает вторая часть.

— Это какая же?

— А такая: меня спрашивают, почему я с такими глазами линзы ношу?

— Смешно, — я протягиваю Ире руку.

— Ага, прямо обхохочешься, — грустно соглашается она, берёт мою ладонь и спрыгивает с седла байка на асфальт. Делает невольное движение ко мне, но я отстраняюсь и указываю женщине на ближайший к парковке «Альфы» дворик с детской площадкой, окружённой старыми тополями:

— Ладно, пойдём, погуляем, партнёр. И заодно поболтаем с тобой. У тебя же вопросы ко мне остались?

— Остались, — соглашается она.

— Тогда рюкзак свой давай.

— На, — и Ира протягивает мне свою сумку. Её ладонь снова тянется к моей руке. Я знаю: Ира хочет переплести наши пальцы. Но я снова делаю вид, что не замечаю этого. Самойлова украдкой вздыхает и суёт руки в карманы брюк. А я вешаю на плечо её сумку. Поворачиваюсь, и замечаю Колобка, который не сводит с Иры жадных глаз. Совершенно по-хулигански, из-за спины показываю Колобку фак, и ошарашенный Коля Лобов подпрыгивает на месте. Не замечая моей диверсии, Ира идёт вперед. Я провожаю её во двор, где мы вдвоём уютно усаживаемся на одну скамейку.

Сидим на детской площадке и молчим. Я размышляю о том, что мне нужно до конца объясниться с ней. Ира нарушает наше молчание первой:

— Ну и как всё с дядей Сашей прошло?

— Фигово прошло. У меня — спасибо моему папе Серёже — есть где-то неизвестная мне старшая сестра, — говорю я, разглядывая омерзительный тополь неподалёку.

— Тебе везёт, — подумав, говорит Ира. — А вот у меня никого нет.

— Да уж, мне очень «везёт», — «соглашаюсь» я. — Мой отец, судя по всему, был большим молодцом: сначала сделал ребенка какой-то женщине. Потом бросил её и женился на моей матери. Маму он, как выясняется, тоже не любил.

«Мда. Насчёт моего характера мама была абсолютно права: в некоторых вещах я действительно очень похож на папу…»

— А как зовут твою сестру? — интересуется Ира. — Ну, только если это не секрет.