Че Гевара - читать онлайн книгу. Автор: Николай Платошкин cтр.№ 68

Посол США Смит постоянно держал связь с госсекретарем Даллесом по телефону. Примерно в 6 вечера 9 апреля американское посольство в шифровке в Вашингтон с облегчением констатировало, что нет никаких видимых признаков успеха всеобщей забастовки¹⁵⁹.

Анализируя причины провала забастовки, посольство писало в госдепартамент, что «Движение 26 июля» сделало практически все ошибки, которые можно было сделать, в то время как правительство не допустило никаких промахов. Столь слабое влияние «равнины» в городах стало для американцев приятным сюрпризом.

Фидель Кастро так оценивал события 9 апреля: «Поражение 9 апреля было самым тяжелым… потому, что никогда прежде народ не имел столько надежд, сколько связывал с этим днем. Никогда у нас не было столько иллюзий, как в тот день. Я могу сказать, что был самый тяжелый удар, который понесла наша революция»¹⁶⁰.

Бюро разведки Госдепартамента США оценивало события на Кубе следующим образом: «9 апреля была предпринята попытка забастовки, но она не получила поддержки во всей стране и была быстро сорвана контрмерами правительства»¹⁶¹.

Уже в марте 1958 года посольство США на Кубе стало уделять пристальное внимание Эрнесто Геваре де ла Серна.

3 марта оно сообщило в Вашингтон впечатления упоминавшегося выше корреспондента «Нью-Йорк таймс» Бигарта, который побывал в Сьерре и долго (хотя и через переводчика) беседовал с Че.

Че развеял распространяемые батистовскими СМИ «сведения», что он учился во Франции, где мог «нахвататься» коммунистических идей. Рассказав Бигарту свою биографию, Че заметил, что он не коммунист, а просто человек левых взглядов и либерал¹⁶².

Тем не менее заискивать перед американцами Че не собирался, откровенно поведав о своей поддержке режима Арбенса в Гватемале. Со слов Бигарта посольство сообщало в госдепартамент: «Гевара выразил довольно сильные антиамериканские чувства. Он считает, что Соединенные Штаты постоянно вмешиваются в латиноамериканские дела, проводят империалистическую политику, поддерживают диктаторские режимы и часто пытаются действовать против воли граждан латиноамериканских наций…

Бигарт сообщил, что Гевара на вид в добром здравии и у него не заметно следов ранений».

Американский корреспондент попытался выяснить характер отношений между Фиделем и Че, спросив у первого, зачем ему нужен этот аргентинец. Бигарт прямо-таки донес Фиделю, что Гевара — радикальный левак, а то и коммунист. Потом он попробовал применить лесть. Мол, как-то странно, что столь популярная на Кубе личность, как Фидель, зависит от помощи какого-то аргентинца. Фидель честно рассказал, что, встретив Че в Мексике, поначалу использовал его как врача, но Эрнесто Гевара «оказался очень способным бойцом и военным руководителем». Фидель «успокоил» Бигарта: только он как главнокомандующий определяет политическую линию Повстанческой армии, поэтому политические взгляды Че не имеют значения.

Бигарт сообщил в посольство, что многие члены руководства «Движения 26 июля» в отличие от Фиделя обеспокоены взглядами Че. В свою очередь они заверили Бигарта, что Фидель — всего лишь один из членов Национального руководства движения и не определяет его политическую линию. Бигарт все же понял, по словам посольства, что «Кастро в реальности руководит всем шоу».

Само посольство дополнило рассказ Бигарта тем, что родственник Эрнесто Гевары — нынешний посол Аргентины на Кубе. Якобы отец Эрнесто Гевары несколько месяцев тому назад запрашивал своего родственника, предоставит ли он в случае чего его сыну убежище в посольстве Аргентины, и получил резкий отказ.

Провал забастовки 9 апреля позволил, наконец, Фиделю и его Сьерре навести порядок в «Движении 26 июля». «Равнина» была полностью дискредитирована провалом предложенной ею стратегии городского восстания. Оказался прав и Че, резко упрекавший «равнину» в антикоммунизме и сектантстве.

Неудивительно, что на состоявшемся в Сьерре в начале мая 1958 года совещании Национального руководства «Движения 26 июля» Фидель был избран его генеральным секретарем. Он уже не был только первым среди равных. Отныне и все национальное руководство находилось не в Гаване или Сантьяго-де-Куба, а в горах при штабе Повстанческой армии.

Организационные перемены привели и к смене стратегии революционной борьбы. Отныне основная ставка делалась на партизанскую войну, акции в городах должны были ей способствовать.

Довольный такой сменой приоритетов Че так описывал итоги совещания: «Во-первых, нам удалось добиться согласия, что военное и политическое руководство борьбой будет осуществлять Фидель, выполняя функции одновременно главнокомандующего всеми вооруженными повстанческими силами и генерального секретаря нашей организации. Во-вторых, было решено, что и впредь будет проводиться курс на всеобщую вооруженную борьбу, предложенный повстанцами из Сьерра-Маэстры. Было покончено с наивными иллюзиями тех, кто верил в успех всеобщей революционной забастовки в то время, когда условия для ее проведения еще недостаточно созрели и не была проведена соответствующая подготовка. Кроме того, фактическое руководство движением находилось в Сьерра-Маэстре и в связи с этим возникали определенные трудности практического характера. Сама жизнь показала, что у бойцов из Сьерра-Маэстры была более высокая политическая сознательность, подтвердилась правильность их позиции и оценки происходящих событий»¹⁶³.

Че прямо сказал Фиделю, что антикоммунизм Давида Сальвадора был главной причиной срыва забастовки, и потребовал его отставки. После горячих дебатов Фидель поставил предложение Че на голосование, и оно было принято. Отныне Фиделю подчинялась и вооруженная милиция «равнины» в городах.

В то же время, взяв на себя всю ответственность за ход дальнейшей борьбы, Фидель сильно рисковал. После провала забастовки 9 апреля, в городах среди оппозиционеров всех мастей широко распространились апатия и неверие в собственные силы. Диктатура, как казалось, была на пике своего могущества и теперь могла бросить все силы на подавление партизанского очага в горах.

Близилась решающая схватка, в которой Сьерре трудно было уже рассчитывать на какую-либо серьезную помощь из других районов Кубы.

Второй и третий повстанческие фронты в апреле — мае 1958 года накапливали силы и переходили к партизанским набегам против гарнизонов противника. 12 апреля командующий Вторым фронтом Рауль Кастро отдал приказ об образовании военно-воздушных сил фронта. Все ВВС пока состояли лишь из одной захваченной авиетки.

В ночь с 20 на 21 апреля бойцы Камило Сьенфуэгоса совершили дерзкий налет на электростанцию города Бая-мо. Именно в Баямо находился штаб частей батистовской армии, блокировавших Сьерру. Убив несколько солдат противника и нанеся серьезный ущерб электростанции, группа Сьенфуэгоса на заранее подготовленных грузовиках покинула город.

Колонна номер 1 активно готовилась к отражению решающего наступления батистовской армии на Сьерру. Впервые партизаны переходили от маневренной к позиционной войне. Ставилась задача измотать наступавшего противника в горных боях и нанести ему поражение. Были прорыты десятки километров траншей, налажена телефонная связь между различными позициями, что впервые позволило активно маневрировать силами внутри единого укрепленного района. Организованная Че оружейная мастерская не только приводила в порядок оружие, но и начала набивать новые патроны из стреляных гильз (хотя и не всех калибров).