Львы умирают в одиночестве - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Владимировна Покровская cтр.№ 21

Калисто не знала, что брат ее, Димитрис, плохо спал той ночью. Он слышал ее легкие шаги по лестнице, поднялся вслед за ней и выследил влюбленных на пляже.

Прощаясь на рассвете, Калисто и Ибрагим клялись друг другу в любви, обещали ничего не бояться и быть стойкими. Девушка никак не могла оторваться от своего нареченного, он сам через силу разжал ее руки, сказав:

– Вечером, как стемнеет, я буду ждать тебя здесь.

Калисто поднялась по дорожке и вон оттуда, с насыпи, оглянулась и увидела смотрящего ей вслед Ибрагима. Высокого, широкоплечего, такого прекрасного в утреннем свете, когда тело его отливало бронзой, а волосы чернее воронова крыла ерошил свежий ветер. Что-то больно кольнуло у нее в сердце – почему-то показалось, что больше ей никогда не быть с ним.

И все же днем девушка тихонько собирала вещи, мысленно прощаясь с родителями и братьями. Ее страшила неизвестность, пугала разлука с семьей, но Калисто хорошо понимала, что ради Ибрагима пойдет на что угодно. Но, когда в условленное время Калисто с сумкой в руках спустилась в укромную бухту, там не оказалось ни Ибрагима, ни его лодки. Сердце девушки тревожно забилось, предчувствие подсказало ей, что произошла беда, но Калисто все же села на прибрежные камни и решила ждать появления Ибрагима столько, сколько будет нужно. Именно тут, на этом самом камне, ее на рассвете нашли братья.

– Только посмотри на нее, – вскричал Димитрис, обращаясь к Вазилису. – Шлюха, караулящая своего любовника. Ты зря его дожидаешься, Калисто. Этот чертов турок в тюрьме, и не выйдет оттуда еще долго. Его арестовали вчера днем за незаконное пересечение границы.

Калисто ощетинилась, как дикая кошка, глаза ее опасно сверкнули в рассветных лучах.

– Кто же донес на него? – хрипло спросила она.

И Димитрис, гордясь своей сообразительностью, с усмешкой ответил:

– Я. Я видел вас ночью на пляже. Видел, как ты опозорила семью, а этот проклятый дикарь тобой воспользовался. Пришлось принимать меры.

Калисто закричала. Дико закричала, как раненое животное, как подстреленная чайка. Не помня себя, она бросилась на Димитриса. Вазилису удалось перехватить ее и оттащить от брата.

– Успокойтесь, оба! – увещевал он. – Димитрис, уймись! Калисто, пойми, мы хотим тебе добра. Пойдем домой.

– Нет, я не пойду с вами, – через силу выговорила девушка, с трудом переводя дыхание. – Вы больше не братья мне, не семья.

Прямо из бухты, измученная, не спавшая ночь Калисто отправилась в деревенское отделение полиции, но там ей сказали, что Ибрагима сразу же увезли в город. Многие видели, как Калисто брела по дороге, бледная, растрепанная, с запавшими щеками, с обведенными черным глазами. Брела в сторону города. Потом один крестьянин, проезжавший мимо на телеге, предложил подвезти ее. Видели, как девушка забралась в повозку, затем крестьянин прикрикнул на лошадь, та потрусила быстрее, и вскоре телега скрылась за поворотом.

Никто не знает, что было дальше. Даже и спустя годы Калисто так и не рассказала никому, сколько порогов ей пришлось обить, сколько дней отдежурить перед острогами, добиваясь разрешения на свидание. Где и чем жила она все это время, какие лишения испытывала, сколько перестрадала – все это осталось лишь в душе у Калисто. Как боролась за свою любовь, как противилась отчаянию…

Известно было только, что через полгода Калисто снова появилась в деревне – совершенно не похожая на ту девушку, которую знали ее родня и соседи. Осунувшаяся, погасшая, как будто придавленная к земле обрушившимся на нее неподъемным горем, она еле переставляла ноги, таща за собой все ту же сильно потрепанную полотняную сумку, с которой собиралась бежать в тот роковой день. Но первым, что бросилось в глаза жителям деревни, был выступающий вперед круглый живот несчастной молодой женщины.

Глядя на нее, соседи перешептывались, переглядывались, но никто не подходил. От нее шарахались, как от прокаженной, старались держаться подальше. Не все эти люди были такими уж праведниками, дело было в другом – от девушки за версту веяло бедой, а люди всегда боятся соприкоснуться с ней, как с заразной болезнью. Словно можно подцепить от несчастного вирус горя и самому потом уподобиться ему. По толпе, собравшейся поглазеть на возвращение блудной односельчанки, пополз слух. Говорили, что Ибрагим, отчаявшись добиться справедливого суда, решил бежать из тюрьмы. Каким-то образом ему удалось передать Калисто записку, где было сказано, что нужно сделать. Девушка, измученная разлукой и готовая на все, где-то раздобыла денег, подкупила тюремщика, и в груди ее снова затрепетала надежда.

В условленную ночь Калисто ждала Ибрагима в тесном, провонявшем гнилыми фруктами переулке. Было темно, ни одна звезда не показалась на небе – словно все они были сообщниками любящей пары. Калисто сжимала в руках крохотный узелок с вещами и два фальшивых паспорта, которые ей удалось достать. По этим документам они с Ибрагимом должны были в ту же ночь уехать с острова Хиос.

Вот наконец в отдалении послышались шаги. Сердце радостно забилось у Калисто в груди, вглядевшись во мрак, она смогла различить в конце переулка смутный силуэт. Со всех ног Калисто бросилась к Ибрагиму, обвила его шею руками, прижалась губами к колючей щеке.

И тут же что-то случилось – залаяли собаки, раздался грохот ботинок, громогласные ругательства, крики:

– Где он? Свернул туда, быстрее!

– Бежим! – успел пробормотать Ибрагим.

И тут же в другом конце улицы показались вооруженные люди. Калисто и понять ничего не успела, Ибрагим резко развернул ее, закрывая собой, тут же громыхнул выстрел, и тело ее возлюбленного как будто мгновенно налилось каменной тяжестью. Он повис на ее руках, опускаясь все ниже и ниже, и, наконец, тяжело упал на мостовую. Девушка, не в силах осознать того, что происходит, опустилась на колени, плакала, покрывала поцелуями его руки. Но глаза Ибрагима, такие яркие, такие любящие, с каждой секундой гасли, взор его, устремленный на любимую, туманился. Он попытался еще что-то сказать, но изо рта его хлынула кровь, а затем голова безжизненно склонилась набок.

Все было кончено. Рыдающая девушка успела лишь прикоснуться кончиками пальцев к его холодеющему лицу, как ее тут же оттащили подоспевшие жандармы. То ли денег, заплаченных Калисто тюремщику, не хватило, то ли кто-то из охранников проявил служебное рвение и разоблачил побег. Так или иначе, но Ибрагим в ту ночь погиб, а вместе с ним погибло все, что составляло смысл жизни Калисто.

Почему ее саму не бросили в тюрьму за пособничество побегу, я не знаю. Может, не нашли доказательства, а может, пожалели. Как бы там ни было, но теперь Калисто вернулась в деревню и потерянно брела по улице под шепоток соседей.

– Так ему и надо, варвару, – бормотали люди. – Мало его соплеменники резали наших братьев? И ей так и надо – турецкой шлюхе.

– Да будет вам, чем бедная девочка виновата, – возражали другие. – Даже если и ошиблась она вначале, за все уже сполна заплатила. Жалко ее.