Я любовь напишу, чтобы ты ее стер - читать онлайн книгу. Автор: Галина Турбина cтр.№ 27

— Ну так отдайте ему Альгу, раз он такой добрый и всё прощающий! Ведь суд приговорил отдать одну из дочерей. Почему это должна быть я?

— Однако… — обескуражено произнес Айтал, затем презрительно бросил: — Какая же ты самовлюбленная дрянь, мелкое чудовище!

— Да, конечно, в нашей семье, я — чудовище, а не вы со своей змеиной сущностью! — воскликнула Ясмина, с трудом сдерживая подступающие слезы.

— Куда уж нам до тебя, ты та еще змеюка.

— Прекрати меня оскорблять! — потребовала гневно Ясмина.

— Я думаю, не тебе, а Фолкету следует бояться того, что ты попадешь к нему, — криво ухмыльнулся Айтал.

— Добровольно я к нему не пойду, — решительно заявила Ясмина, ладошками вытирая все-таки пролившиеся слезы.

— А знаешь, что самое ужасное?

— И что же? — напряглась она

— А то, что отец скорее отдаст Альгу, но не тебя. Но я не позволю этому случиться. Я не отдам Альгу Фолкету.

— Пойдешь против отца, против его воли? — усмехнулась Ясмина и ехидно добавила: — Давно ли ты стал таким смелым, братик? Или тебя давно не секли?

— Я не отдам Альгу, — твердо повторил Айтал, — она не должна отвечать за твои поступки. Знаешь чем сейчас занят отец?

— Ну, расскажи, чем таким занят отец, — усмехнувшись, разрешила Ясмина.

— Он пытается сляпать дело против Суда волеронов, скомпрометировать его, доказывает, что этот суд себя изжил и его пора расформировать и забыть. Отец пытается доказать, что приговоры этого суда следует считать недействительными, или по крайней мере, только рекомендательными для суда, который есть сейчас в Пустоши. Но отцу это не удастся, как бы он ни старался. Его не поймут, никто его не поддержит. Вернее, уже не поддерживают. Этот Суд пользуется огромным уважением, он последняя надежда волеронов на справедливое судилище, его приговоры никогда не были пристрастными или несправедливыми.

— Исключая меня, — бросила Ясмина.

— Ах, ну да, ты же у нас невинная, и тебя осудили несправедливо. А я считаю, ты еще легко отделалась. Но вернемся к отцу… так вот, он решительно настроен не исполнять приговор Суда волеронов, и делает этим огромную ошибку. Он потеряет уважение, ведь именно наш отец помогал создавать Департамент правопорядка и дознания, и он обязан сам соблюдать законы, которые писал в составе созданной для этого группы двадцать пять лет назад. Наш отец настаивал, что неприкосновенных нет, все равны. А теперь оказывается, кто-то из его семьи может убить, пусть и ненамеренно, и избежать наказания? Ему не простят нападки на Суд волеронов, от него отвернуться его соратники. Что-то в этом мире должно быть незыблемым и неизменным для волеронов. Отец покусился на святое. Ему уже запретили пользоваться «зеркалами», Владыка высказал свое неодобрение. Затем за неисполнения приговора или препятствию выполнению приговора Суда, отца лишат всего, отстранят от главы Департамента разведки и безопасности, наложат огромный штраф, который оставит нас буквально без последних штанов. Но в итоге все равно заставят отдать тебя Фолкету. А если отец станет сопротивляться, превратив наш дом в осадный, то его просто уничтожат, и вместе с ним и нас, так как мы с Кловисом встанем рядом, потому что он наш отец. А во время того, как будут осаждать наш дом, пострадают и ты, и мать, и Альга с младшеньким. Наш дом разрушат, долго противостоять мы с отцом не сможем, нас, скорее всего, убьют, но и ваша судьба… будет тоже незавидной.

— Ты нарочно это все придумываешь, чтобы напугать меня? — дрожащим голосом произнесла Ясмина.

— Да, я пугаю тебя, но все же это правда. Такой мятеж отцу не удастся, его никто не поддержит. Ты хочешь, чтобы из-за тебя пострадала вся семья?

— Не хочу, — прошептала тихо Ясмина онемевшими губами.

— Так найди в себе мужество признать свою вину и ответить за то, что совершила.

— Но мне страшно, Айтал, так страшно, — жалобно призналась Ясмина, — Фолкет…

— Он обещал, что не тронет тебя, — перебил Айтал, — но… и… радушного приема не жди.

— И ты веришь ему? — усомнилась Ясмина.

— Он поклялся.

— А я не верю ему, можно любое обещание обойти, перевернуть так, что, вроде бы, исполняется, но в тоже время, нарушается.

— Ты должна, слышишь, должна сама пойти к Фолкету, — давил на Ясмину Айтал, — иначе из-за тебя пострадает вся семья. А ты все равно достанешься ему, но он уже точно будет освобожден от своего обещания.

Спрятав лицо в ладошки, Ясмина расплакалась.

— Нет… нет… я не могу… я не хочу, — всхлипывая, глухо бормотала она.

Айтал встал, поднял на руки Ясмину и сел в кресло, устроив сестру на своих коленях.

— Глупая ты, маленькая девочка, натворившая бед, — гладил он по голове, уткнувшуюся ему в плечо плачущую Ясмину, — но пора взрослеть, ты же уже поняла, что мир вращается не только вокруг тебя. Теперь надо учиться отвечать за свои поступки. Я выведу тебя ночью из дома, доставлю в дом Фолкета. И пусть он при мне и тебе еще раз поклянется, что не тронет тебя, не будет насиловать и избивать.

— Отец тебе этого не простит, ты предаешь его, — всхлипывая, тихо сказала Ясмина, отстраняясь от плеча брата.

— Нет, я не предаю его, я спасаю семью от его безумства. А то, что не простит… он и сам, когда остынет и сможет адекватно думать, поймет — я был прав, отдавая тебя Фолкету.

Она слезла с колен брата и укоризненно произнесла, прямо глядя на него:

— И все-таки, ты предаешь и отца, и меня.

— Я отвечу за это, не переживай. Прятаться и перекладывать свою вину на других, например, на тебя, не стану, — произнес твердо Айтал, тоже вставая.

Ясмина отошла к окну, отдернула занавеску и уставилась невидящим взглядом в темень, слабо освещенную внизу дворовыми масляными фонарями.

— Собирайся, Ясмина, не бери с собой много, все, что надо будет, или ты попросишь, я переправлю тебе позже. Я зайду за тобой, когда все уснут в доме.

— У меня одна просьба… и ты должен ее исполнить. Если хочешь, это мое условие, — тихо ответила Ясмина, все так же глядя в темноту за окном.

— И что же это за просьба? — насторожился Айтал.

— Я хочу, прежде чем ты отдашь меня Фолкету, увидеться с Дэвойром.

Айтал выругался себе под нос, но Ясмина даже голову к нему не повернула, стоя к брату спиной.

— Хорошо, — вздохнул он, немного подумав, — я устрою тебе встречу с Дэвойром.

— Ну, так иди, устраивай, иначе, я не пойду к Фолкету.

— Нет, все-таки, Фолкет еще пожалеет, что ты ему досталась, — пробормотал Айтал, выходя из комнаты сестры.

Айтал ушел, а Ясмина, несмотря на то, что в комнате было тепло, забралась в кровать под одеяло: ее опять трясло, как от холода.