1814 год: «Варвары Севера» имеют честь приветствовать французов - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Гладышев cтр.№ 88

Прибывший генерал повел себя весьма решительно, если не агрессивно. Едва успев осмотреться, Алликс разругался с супрефектом, которого объявил дезертиром, и поссорился с исполняющим обязанности мэра, которого предлагал вообще расстрелять. Первым делом он предпринял с частью своего отряда разведку в сторону Керизьера. Либо из-за подозрительности, либо из-за желания добиться поддержки гражданского населения Алликс пригласил Латур дю Пена сопровождать его при рекогносцировке и даже предложил ему ехать впереди отряда. По дороге из Санса в Керизьер есть деревня Малай-ле-Гранд — здесь французы наткнулись на казаков.

Платов рапортовал, что по пути из Осона к Сансу 30 января авангард под командованием П.С. Кайсарова встретил 300 кавалеристов противника и гнал их до пригородов Санса, где засевшая в форштадте и виноградниках французская пехота встретила казаков огнем ^[1061]. Алликс потом заявлял, что, как только враг был обнаружен, французы отступили и без боя вернулись в город. Но по возвращении этого отряда обнаружилось, что один человек пропал без вести: это был неподготовленный к таким опасностям войны супрефект ^[1062].

Как писал Ж. Перрен, мы никогда не узнаем, что произошло между генералом и супрефектом во время этой рекогносцировки, но логика Алликса была суровой: он решил, что супрефект перешел к врагу и в тот же вечер, 30 января, написал военному министру А.-Ж.-Г. Кларку: «Враг направил мне парламентера, которого я не принял. Супрефект же этим утром дезертировал, состояние общественного духа слабое, хотя есть и бравые граждане. Мэр Санса заслуживает быть расстрелянным ^[1063]. Я хочу его арестовать и отправить в Монтеро: он этим утром общался с врагом. <…> Я имею четь доложить Вашему Сиятельству, что линия Йонны будет удержана» ^[1064].

Супрефект, как выяснилось, не сдался в плен, а бежал в Пон-сюр- Йонн. Мало того, что его самолюбие было глубоко ранено, он был вынужден 31 января живо оправдываться перед министром полиции. Ж. Перрен опубликовал рапорт супрефекта о событиях того утра под Сансом ^[1065]. Супрефект допустил многочисленные неточности: «Алликс прибыл в полдень» (?), «с пехотой» (?), «двенадцать вражеских улан» (?), «забаррикадированные моими заботами ворота» (?) и т. п. Он уверял, что во время утренней рекогносцировки это сам Алликс отправил его вперед, что он наткнулся на двух казаков, которые неожиданно его атаковали и бросились преследовать, вынудив бежать через поля в Пон-сюр-Йонн, куда он попал только к вечеру. Только утром супрефект сумел вернуться из Пон-сюр-Йонн на свой пост в Санс, и ему пришлось изворачиваться: «В силу властных обстоятельств я оказался не на своем посту, но я же не вышел за пределы своего округа ^[1066] и постарался сделать мое присутствие в Пон-сюр- Йонне полезным с точки зрения обеспечения провиантом отряда генерала Монбрена. Я старался, как мог, воодушевить жителей на защиту города» ^[1067]. Другое оправдательное письмо Латур дю Пен 30 января послал Кларку. В нем супрефет также уверял, что именно по приказу Алликса направился навстречу врагу, а вернулся на свое место, пробравшись через вражеские отряды, уже через 12 часов ^[1068].

31 января вечером Алликс писал Кларку из Санса, что супрефект, «которого я объявил дезертиром, со страху бежал в Пон-сюр-Йонн, а теперь вернулся и хочет занять свое прежнее место» ^[1069]. Инцидент был исчерпан, но неприятный осадок остался…

Однако вернемся к событиям у стен Санса, свидетелем которых Латур дю Пену быть не довелось (отсюда и неточности в его описании).

30 января в 11 часов утра, как писал Ж. Перрен, враг появился на дороге из Труа в количестве около 400 кавалеристов. Взяв вправо, они захватили фабург Нотр-Дам и внезапно бросили одну команду на штурм ворот Нотр-Дама. Но гарнизон встретил их ружейной пальбой, сходу взять ворота не удалось. Тот же прием был оказан казакам у ворот Дофине и у Парижских ворот: их также успели закрыть и забаррикадировать ^[1070]. Платов докладывал, что 30 января, подойдя к Сансу, казаки спешились и при поддержке шести орудий выбили к ночи французских пехотинцев из форштадта. При этом в плен захвачен был 1 офицер и 32 рядовых гвардейца, а освобождено 20 пленных: 1 испанский офицер с 16 солдатами и 4 австрийца, которых и отправили к ближайшим австрийским войскам ^[1071]. Форштадт был взят, но французы укрылись за городскими стенами и не собирались сдаваться. Платов рапортовал, что он расставил в округе посты и дозоры, разместил стрелков в фабурге, т. е. не оставил намерений занять Санс: перестрелка продолжалась и ночью.

Французы, оставив пригород и прячась за каменными стенами, вели непрерывную стрельбу, чтобы не подпускать противника близко и, несмотря на ответный огонь, чинили поврежденные ворота. У французов, если верить рапорту Алликса от 9 февраля, в этот день был ранен один сапер, других потерь не было. Казаки же, по подсчетам Алликса, потеряли от 12 до 15 человек убитыми, не считая раненых ^[1072].

Поведение жителей Санса вызывало у Алликса в целом разочарование и даже приступы социально-философской и политической рефлексии. Алликс, как это можно судить из его письма Кларку от 4 февраля, разуверился в буржуазии, он полагал, что только в крестьянах еще осталась энергия: «…это самое большое несчастье, что те, у кого больше всего собственности, менее всего готовы ее защищать» ^[1073]. Словно наперекор этой оппозиции буржуа, Алликс развил бурную деятельность по защите Санса.

Алликс был неутомим: он всю ночь трудился над укреплением города ^[1074]. Решительный генерал приказал строить баррикады, он был намерен держаться до последнего: «какая ужасная перспектива для жителей!» ^[1075]. Велено открыть шлюзы на Ванне и затопить на южной окраине города болотистую равнину, простирающуюся от предместья Майо, что к югу от Санса на берегу Ванны, до правого берега Ионны. Приказано разрушить все мосты на Ванне вниз по течению до впадения ее в Йонну.