– Давай подойдем к ней, хочу с ней поговорить. Ты не против? Посмотрим, смогу я у нее что-нибудь вызнать…
– Вызнать?
– Да. Что она делала, когда убили Иду.
– Ее мама живет по соседству с Идой, да? Хочешь узнать, была ли она там, когда все произошло?
– Да, и не только это.
Я рассказала Хлое, что Мелинду видели на крыльце у Иды и она долго кричала и стучала в дверь.
– Я ее уже спрашивала, но она так ничего и не сказала. Не хочет говорить, из-за чего ломилась к Иде. Ее мама сказала, что дело в свалке, которую Ида устроила у себя во дворе, но мне кажется, это неправда.
– Думаешь, Мелинда могла убить Иду?
– Вполне вероятно.
Хлоя задумалась.
– А Ида открыла Мелинде?
– Нет. Возможно, она не хотела открывать, а может, к тому моменту ее уже убили. Но Мелинда вполне могла разыграть спектакль, чтобы отвести от себя подозрения.
Хлоя посмотрела в сторону Мелинды:
– Коварно.
– Конечно, точно я ничего не знаю, но знаю, что я Иду не убивала, и хочу выяснить, кто это сделал.
– Точно, Бретт говорил, что ты проходишь как человек, у которого был мотив. Он очень из-за этого расстроился.
– Да? – спросила я, удивившись.
Я, конечно, знала, что Бретту не нравится, что я ходила грустная, но не думала, что он воспринял все так близко к сердцу.
– Да, и он до сих пор расстроен, – добавила Хлоя. – Как-то вечером он позвонил Рэю и очень долго с ним говорил. Но Рэй говорит, что просто делает все по инструкции, а сам, конечно, не верит, что ты убийца.
Я не сразу осознала, что только что сказала Хлоя. Конечно, мне не хотелось становиться причиной ссор в их семье, но было приятно, что Бретт так сильно обо мне заботится. И я вздохнула с облегчением, узнав, что Рэй виновной меня не считает.
– Ты ему очень нравишься.
От этих слов Хлои мне стало радостно и в то же время я заволновалась. Но несмотря на такое разнообразие чувств, все же улыбнулась.
– Он мне тоже.
Хлое, кажется, стало легче после моего ответа.
– Ему пришлось нелегко, но теперь он с тобой, и вам вместе хорошо.
Я все еще думала о том, что сказала Хлоя, но тут она подтолкнула меня под руку и сказала:
– Пойдем поговорим с Мелиндой.
Оставив мою книгу и покрывало, мы пошли к Мелинде. Она положила свою шляпу на песок рядом с собой и теперь лежала на спине, ловя солнечные лучи.
– Мелинда? – позвала я ее, когда мы подошли ближе.
Она подняла голову, но только на секунду.
– Что вам надо?
Не обрадовавшись ее неприветливому тону, я сказала:
– Хотела спросить, не видела ли ты чего-нибудь необычного в день смерти Иды.
Она тяжело вздохнула.
– Что, например?
– Твоя мама сказала, что слышала, как кто-то бежал по улице. Ты ничего не слышала?
Еще раз вздохнув, она спустила солнцезащитные очки ниже на нос и взглянула на нас:
– Я была наверху, просматривая бумаги отца. Ничего не слышала и не видела.
Она снова как следует надела очки.
– Теперь, если вы не возражаете, мне бы хотелось спокойно позагорать.
Мы с Хлоей обменялись взглядами и вернулись к нашему месту.
– Она просто сама любезность, но толку от нее чуть, – сказала Хлоя, как только мы снова сели.
– В каком-то смысле, да, – сказала я, – но то, что она сказала, любопытно.
– Серьезно? – спросила Хлоя с сомнением. – Она же сказала, что ничего не видела и не слышала.
– Она сказала, что была наверху. Я разговаривала вчера с ее мамой, и та говорила, что Мелинда была с ней тем утром. А еще она сказала, что работала в саду, поэтому и услышала шаги в переулке. Но если Шерил в саду, а Мелинда наверху…
– Тогда они не могли быть вместе.
– Именно. Так что кто-то из них врет. Или они обе врут.
– Но как понять, кто врет, а кто нет? – спросила Хлоя.
– Хороший вопрос.
Мы замолчали, а потом Хлоя покачала головой и сказала:
– Я в этих вещах не разбираюсь, – она поднялась на ноги. – Мне пора, надо заняться кое-какими делами.
Хлоя наклонилась, чтобы отряхнуть с ног песок, и ручки ее сумочки скользнули вниз по руке. Она успела ее подхватить, но содержимое все равно высыпалось на покрывало.
– Черт!
Она опустилась на колени, собирая свои вещи. Я стала помогать, схватив помаду, покатившуюся по покрывалу. Затем взяла пачку жвачки и листок бумаги.
Передала предметы Хлое, но тут заметила, что было написано на бумажке. Я не отдала ее девушке, а вместо этого еще раз прочитала надпись и подняла взгляд. Глаза ее расширились от страха, а лицо побледнело.
– Хлоя…
Она схватила бумажку и сунула ее в сумочку.
– Это так, просто шутка.
– Нет, не шутка.
Она собиралась вскочить, но я взяла ее за руку.
– Ты не единственная, кто получил такую записку.
– Не единственная?
Хлоя удивилась и, видимо, поэтому больше не порывалась уйти.
– Ты знаешь, что шантажировала тебя Ида Уинклер?
– Нет, я не знала, но я догадывалась. Мне надо было оставить деньги в ее любимом месте.
– Почему она тебя шантажировала?
Хлоя все еще стояла на коленях, но тут осела на покрывало:
– Я не могу сказать.
Ее лицо приобрело зеленоватый оттенок.
– Хлоя, Ида шантажировала тебя, а теперь она мертва.
Ее глаза стали еще шире.
– Но я ее не убивала!
– Конечно, ты ее не убивала. Но если станет известно, что она тебя шантажировала, то ты в конечном итоге окажешься среди подозреваемых.
Хлоя схватилась руками за лицо. Я ждала, что она что-то скажет или заплачет, но она молчала и оставалась спокойной.
Я слегка ее приобняла.
– Хлоя…
– Я не знаю, как Ида узнала, – сказала она, не отнимая рук от лица, так что ее слова звучали приглушенно.
– Что узнала?
Наконец она подняла на меня глаза. Одинокая слеза текла по ее щеке, но она стерла ее рукой.
– Я познакомилась с парнем в Порт-Анджелесе. Мэтью. Он был таким обаятельным и красивым.
– Но? – подсказала я, зная, что история на этом закончиться не могла.