Убийства в Бэджерс-Дрифт - читать онлайн книгу. Автор: Кэролайн Грэм cтр.№ 43

— А вы не знаете, есть ли у него сейчас… любовница?

— Наверняка. Дэвид никогда не оставался надолго без бабы. Он сексуальный маньяк.

Когда она произнесла это, Барнеби живо представил себе Дэвида, как он увидел его впервые рядом с Кэтрин Лэйси на кухне Тай-хауза. В тот момент он отказался доверять своему первому впечатлению. Призраки Д.Г. Лоуренса ^[38] и тех удивительных черно-белых фильмов из детства: «Двойная гарантия», «Почтальон всегда звонит дважды». Все было именно так: красавица невеста, неполноценный муж, пылающий вожделением мачо. Конечно, не более чем клише. И все же, и все же… Как часто подобные клише оказываются правдой.

Но Барнеби не старался убедить себя в том, что он заметил в этих двоих какие-то признаки вины, когда они обнаружили его присутствие и отстранились друг от друга. Уайтли выглядел подавленным и раздраженным, Кэтрин — просто заинтересованной и чуть обеспокоенной. И что-то холодное виделось ему в этой девушке, ее красота казалась какой-то едва ли не бесполой, слишком чистой. Он мог представить себе, как она предложит свое тело в распоряжение законного владельца, когда все формальности будут соблюдены: не то чтобы совсем без любви, но просто с определенной долей уважительной привязанности. И гораздо сложнее оказалось представить ее охваченной страстью настолько сильной, чтобы пожертвовать ради нее золотым будущим.

В Дэвиде Уайтли скрывалось нечто другое: аморальное, самовлюбленное и теперь, как выяснилось, жестокое. Барнеби почти видел его в роли убийцы. Но смерть мисс Симпсон была на удивление не жестокой, почти мирной. Барнеби не мог представить управляющего фермы делающим пометки в «Юлии Цезаре», да к тому же он, со своими мощными смуглыми руками и ногами, не смог бы пролезть через окно погреба. Да и вообразить, будто тот способен совершить убийство ради спасения чьей-то шкуры, кроме своей собственной, тоже было практически невозможно.

Барнеби чисто механически еще раз прокрутил карточки. Невольно он сравнивал их с «Русской рулеткой». Пять оборотов не ведут ни к чему. Шестой может вышибить вам мозги. Он долил кофе, с удовольствием не обнаружив в чашке никаких признаков мультяшной жизни, только сладкую черную гущу. А потом зазвонил телефон.

Брайли проговорила:

— Сэр, миссис Суини на проводе. Она просит соединить ее с кем-нибудь, кто занимается делом мисс Симпсон.

— Соедините.

— Здравствуйте, это миссис Суини из «Негритенка». С кем я говорю?

— Это старший инспектор Барнеби.

— Вы тот господин, что заходил к нам тогда и брал сыр и полпинты пива?

— Да, это я.

— Хорошо, знаете, мне кажется, вы должны сюда приехать. У Рейнбердов творится что-то странное.

— Что именно? — Голос, который он помнил как безразлично-мрачноватый, теперь просто потрескивал разрядами возбуждения.

— Я толком не знаю… это похоже на чье-то пение, только я никогда подобного не слышала… на самом деле, это скорее плач. Но продолжается уже очень, очень долго.

Впоследствии Барнеби очень ясно помнил этот момент. Когда он клал трубку, у него возникло отчетливое ощущение, что машина этого дела, забуксовавшая в алиби, доказанных и недоказанных заявлениях и, по крайней мере в отношении двоих, явном стремлении обмануть, вновь пришла в движение. Хотя пока он не мог сказать, с какой скоростью она будет двигаться и какая рука, пока ему неизвестная, дала ей ход в направлении столь ужасных последствий.

У ворот «Транкиллады» собралось с полсотни зевак. Как только Трой выключил мотор, они с Барнеби услышали звуки. Жуткий вой. От толпы отделилась миссис Суини и поспешила к ним.

— После того, как я поговорила с вами, я звонила к ним в дверь, но мне никто не открыл. Мне просто показалось, что нужно что-то сделать.

Двое полицейских направились по дорожке. Никто не попытался последовать за ними. Это уже само по себе было выражением того ужаса, что наполнял неподвижный горячий воздух. «Обычно, — подумал Барнеби, — их приходится сдерживать». Они с Троем остановились на пороге. Завывания продолжались. Барнеби не понимал, как нечто столь лишенное явных эмоций может оказывать такой эффект на слушателя. Плач то затихал, то возобновлялся с нечеловеческой регулярностью, как будто заевшая пластинка. Безрезультатно постучав в дверь, Барнеби наклонился и крикнул в щель почтового ящика:

— Мистер Рейнберд… откройте пожалуйста!

Плач стал выше на пару тонов, превратившись почти в визг, потом внезапно смолк. Толпа тут же замерла. Барнеби еще раз постучал. Звуки разнеслись по безмолвной улице, словно пистолетные выстрелы.

— Может быть, выбить дверь, сэр? — Троя распирало от возбуждения. Он все время глядел то на толпу у ворот, то на Барнеби, то на дом, исполненный осознания собственной значимости.

— Через окно быстрее. Попробуйте сначала, вдруг какое-нибудь открыто. — Трой рысцой побежал вдоль фасада, а Барнеби снова поглядел на собравшихся. Казалось, они инстинктивно жмутся друг к другу. Их общая тень, короткая и почти квадратная, падала на теплый тротуар. У одной женщины на руках был ребенок. Барнеби заметил, как она отвернула его личико от дома и прижала к своей груди. Глиняный аист бесстрастно взирал на них.

Барнеби снова повернулся к двери и только теперь заметил аккуратную кучку грибов, сложенную у двери. Какого черта Трой там копается? Его не было уже достаточно давно, чтобы за это время успеть залезть и вылезти из полудюжины окон.

Барнеби уже собирался постучать снова, но тут услышал щелчок замка, и дверь распахнулась. Трой невидящим взглядом смотрел на старшего инспектора. Он ничего не сказал, только посторонился, чтобы пропустить Барнеби внутрь. Входя, он ощутил, что по коже бегут мурашки, как будто кто-то накинул ему на лицо покрытую инеем сетку.

Инспектор прошел по коридору мимо красного телефона с болтающейся на шнуре трубкой, мимо пурпурных стен и дверей, заглядывая в каждую, но все комнаты оказались пусты. Он искал источник тишины, более страшной, чем любые звуки, и в конце концов обнаружил его в гостиной.

Он на мгновение замер на пороге, голова у него закружилась от ужаса. Кругом была кровь. На полу, на стенах, на мебели, на занавесках. Но больше всего — на Дэннисе Рейнберде. Он выглядел так, словно искупался в крови. Его лицо, как у индейского воина, украшали кровавые полосы. Красным были заляпаны волосы, а на руках словно блестящие алые перчатки. На нем был сочащийся красным галстук и рубашка в красных пятнах, похожих на цветы мака. Красными были колени и туфли. По щекам стекали алые слезы.

Барнеби вернулся в коридор.

— Хватит подпирать стенку. Возьмите телефон и займитесь делом. — Потом, увидев, как Трой сомнамбулически направился по коридору к аппарату, добавил: — Не трогайте это, глупец! Возьмите тот, что в машине. И не открывайте больше эту дверь голыми руками. Как будто вы не пять лет, а пять минут как поступили на службу!