Восемь племен - читать онлайн книгу. Автор: Владимир Тан-Богораз cтр.№ 29

— Наше стадо! — повторяла она как в лихорадке. — Поедем покочуем!.. Домой! Домой!..

Так раненая лисица убегает через холмы и леса на знакомое поле, где вырыта её нора.

— Покочуем! — согласился старик. — А Ваттану сказала?

Мами вся затряслась от отвращения.

— Не надо! — крикнула она. — Мы сами, мы одни!

— Ведь он жених твой! — с удивлением уговаривал её старик, не имевший никакого понятия о событиях ночи.

— Не надо жениха! — крикнула девушка. — Утоплюсь лучше!

Она упала на землю и забилась в припадке, откидывая голову назад и судорожно сжимая кулаки. Пена выступила на углах её рта, и две тонкие струйки крови брызнули из глаз.

Старик отступил в ужасе. Это был знакомый, хорошо памятный припадок, печать Ивметуна, ужасного духа тоски, который гнездится в брошенных шатрах и подстерегает людей на кочевых дорогах.

Некогда он погубил его жену, после того как она родила мёртвого сына и забеременела в последний раз; теперь он хотел привязаться к дочери.

Ивметун страшнее всех духов на тундре, ибо никто не знает, откуда он приходит. Ступни его выворочены, он вечно ходит задом и является не с той стороны, откуда его ожидают.

— Покочуем! — твердил старик в ужасе. — Бежим!..

От Ивметуна одно спасение — бегство, ибо он не может гнаться сзади, но уловки его так коварны, что жертвы приходят к нему по доброй воле.

Они перекочевали на другой день утром, снова отделившись от всех спутников. Девушка скоро очнулась, но осталась ночевать в стаде.

Перед их уходом Ваттан сделал ещё одну попытку приблизиться к Мами, но при виде его она обратилась в бегство и стала прятаться между оленями, как пряталась два дня тому назад, спасаясь от Рынто.

Ни одному из своих избавителей она не сказала доброго слова на прощанье.

Обоз Камака двинулся по дороге на север. Гнать стадо было труднее, чем прежде, ибо у Камака почти не осталось пастухов, но девушка не входила в шатёр и всё время проводила с оленями. Она совсем перестала разговаривать с людьми, но в стаде чувствовала себя лучше. Она переходила от одного оленя к другому, называла их по именам и говорила с ними, как с друзьями. В конце концов они так привыкли к ней, что следовали за ней, как собаки, и её высокая фигура, двигаясь впереди стада, увлекала его вперёд, не нуждаясь в помощниках и пастухах, как важенка, ведущая свободный полевой косяк.

Через три месяца стадо Ватента было на своих обычных пастбищах на берегу Бобрового моря, верстах в двадцати от летних жилищ, в которых поселились старики и дети стойбища. Лето выдалось удачное. Насекомых было мало; олени спокойно паслись, жирея и не доставляя хлопот пастухам. Молодые люди сходились вместе у костров и устраивали борьбу и состязания; подростки, оставленные у стада, забавлялись, бросая камешки из пращи, и по целым часам дули в маленькие костяные дощечки с дрожащим язычком, извлекая из них простую мелодию. Вся тундра жила весело и привольно, только старший сын Ватента, доблесть которого прогремела от Кончана до высокого хребта на востоке и о котором девушки пели песни на всех стойбищах, ходил безучастный ко всему и не посещал состязаний и вечерних пиршеств у костров.

Сверх обыкновения, Ваттувий тоже был при стаде. Он ушёл вслед за племянником и теперь наблюдал за ним, не беспокоя его расспросами и только время от времени показываясь в его поле зрения, притом так искусно, что Ваттан почти не замечал его. Шаман с неудовольствием видел, что Ваттан много спит теперь и часто среди белого для ложится под первым попавшимся кустом и не встаёт до полуночи.

В один ясный и безветренный полдень шаман тихо бродил, в ивовых кустах, собирая небольшую чёрную ягоду, которую жители тундры называли вороньими глазами. Он знал, что в сотне шагов к югу Ваттан сидит под кустами на краю небольшой поляны. В сущности, теперь Ваттувий всегда знал, где находится его племянник. У него образовалось на время как бы особое шестое чувство, при помощи которого он так же верно мог находить предмет своих поисков, как игла отыскивает магнит.

Переходя от куста к кусту, Ваттувий нашёл место, обильное ягодой, и стал собирать её полными горстями. В самом разгаре этого приятного занятия шаман вдруг пригнулся к земле и быстро пополз вперёд между сухими ветвями мелкого валежника, изгибаясь взад и вперёд, как лисица, подползающая к добыче.

Через несколько минут шаман вылез из зарослей на край прогалины и очутился прямо за спиной Ваттана, всего в десяти или пятнадцати шагах.

Но молодой оленевод не мог заметить его приближения, даже если бы шаман был менее осторожен. Ваттан сидел под кустом и был занят странным и страшным делом.

Притянув к земле одну из самых крепких ветвей, колебавшихся над его головой, он привязал её к корню, выставившемуся наполовину из-под земли. Сняв с себя тонкий ремённый пояс, он связал один конец петлёй и надел себе на шею, а другой привязал к середине ветви. Потом, откинувшись назад, он вытянулся во всю длину на земле и протянул руку, готовый распустить связку ветви, которая должна была отпрянуть вверх и внезапно затянуть на его шее узел. Он, очевидно, ленился встать с места и идти на поиски достаточно высокого дерева, каких на берегу моря было мало, и вместо того устроил для себя самодействующую петлю, какою в былые годы он не раз ловил зайцев, лисиц и даже оленей.

Перед тем как окончательно привести в действие импровизированную пружину, Ваттан ещё раз поднёс руку к шее, ощупал, всё ли в порядке, потом схватил концы связки и без колебания спустил петлю.

Ветвь отпрянула вверх, но голова Ваттана даже не сдвинулась с места, и обрывок верёвки упал ему на лицо.

В решительную минуту Ваттувий перерезал верёвку своим блестящим ножом и спас племянника от смерти.

Шаман проворно скользнул сквозь кустарник и опустился на землю впереди Ваттана.

— Что ты делаешь? — спросил он, усаживаясь перед племянником, как лесной бес, пришедший посмотреть на самоубийцу.

— А что видишь! — сказал Ваттан, даже не поднимая головы.

— Зачем? — спросил шаман, сдвинув брови. Даже его необузданная душа была смущена этим нечеловеческим спокойствием.

— Зачем жить? — Ответил равнодушно Ваттан.

Ваттувий медленно обвёл глазами окружающую природу. Был ясный летний день. Солнце только что перешло на полдень. На лесной полянке было ясно и тепло. Вблизи журчал ручей. Птицы весело щебетали и перепрыгивали с ветки на ветку прямо над головой самоубийцы, и белые цветочки дресвянки выглядывали из травы и заглядывали ему в глаза, как будто пытаясь ответить на заданный вопрос.