Экоистка - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Литвинова cтр.№ 49

– Что к 2020 году около семи процентов электроэнергии в Дубае будет вырабатываться из альтернативных источников. Семь процентов – ого-го! А еще через черти сколько лет – целых двадцать пять процентов. К тому времени всем на это будет уже наплевать.

– В Дубае ничего не делается без бизнес-плана. Предполагаю, у этой программы хорошая деловая составляющая, вот и все.

– А ты зачем в это ввязываешься?

– Стоимость реализации проекта – 27 миллиардов долларов. Почему бы и не ввязаться, я ведь прежде всего бизнесмен.

– Ясно.

– Что ясно? Твое «ясно» звучит как приговор.

– Просто мне не нравится беспринципность.

– Господи, Кира! Ты так говоришь, будто я собираюсь торговать оружием или наркотиками. Пойми, не может быть в этом мире чистого альтруизма, без примеси финансовой выгоды. Особенно в мире больших денег. Когда компания вырастает до крупного международного бизнеса, ты в каком-то роде оказываешься у нее в услужении. Компания – это живой организм, который нужно кормить. Но ест она только деньги. Знаешь, каким будет самый эффективный бизнес будущего? Тот, который способен помогать людям готовиться к климатическим изменениям и выживать. Рынок люкса уйдет, потому что все затраты будут приходиться на продукты питания, воду, жилье. На этом можно будет заработать миллиарды, но это не умаляет заслуг того бизнесмена, который станет этим заниматься. Это не значит, что он беспринципный делец. Может, я тоже этим займусь, если не выгорит то, чем мы занимаемся сейчас… А вообще арабы молодцы! – заключил Давид.

– Это почему же?

– Ну посмотри, какие здесь мегаполисы, какой комфорт, красота, средоточие ближневосточного бизнеса, инфраструктура. И все это за двадцать лет в агрессивной, безжизненной пустыне!

– В том-то и дело, что в пустыне. Стоит два раза не полить их драгоценные пальмы или не расчистить трассы от песка, все моментально исчезнет. Вся эта цивилизация – искусственно поддерживаемый мираж.

– Я не про это. Я про нацию. Если уж им удалось построить такое в пустыне, то что было бы, если б они обитали на плодородных землях, в комфортном климате.

– А я тебе скажу, что было бы… – съязвила Кира, сморщив нос. – Ничего не было бы. Родись они где-нибудь в Средиземноморье, до сих пор бы ловили рыбу старыми сетями и доили верблюдов. Только нефть позволила им выйти на другой уровень, а не жажда развиваться.

– Хм… ты права, маленькая злыдня.

– Еще какая! Не знаю… Дубай мне, с одной стороны, очень нравится. Там чувствуется пульс жизни. Он похож на Вавилон, там работают и живут люди множества наций, все общаются, и атмосфера приятная. И роскошь радует глаз, что уж отрицать: красивые машины, наряды, украшения… Эх, я просто конформистка, – с неподдельной горечью выдавила она из себя. – Сидя в дорогом ресторане в красивых кожаных туфлях, очень удобно переживать за животных и изобличать систему, которой сама принадлежишь.

Круглые столы и интервью заняли у них весь первый день, зато последующие четыре Кира с Давидом были предоставлены сами себе и с головой окунулись в суетную, изобильную жизнь Дубая.

После обеда они пошли на пляж. Вместо того чтобы присесть на шезлонг, Кира легла на песок, на живот, раскинула крýгом руки. «Это я не просто лежу, – тихо с улыбкой сказала она Давиду, поймав его удивленный взгляд, – это я обнимаю планету. Просто мои объятья очень маленькие».

Вечером Кира почти так же лежала на Давиде, обнимая его так крепко, как могла. Уткнувшись ему в шею, она дрейфовала в полусне. Давид смотрел документальный фильм на планшете. Он всегда смотрел одно и то же – фильм ВВС «Опасное знание», как он говорил, «идеальное снотворное». Кира подшучивала над ним, потому что Давид всегда начинал смотреть его с самого начала, пытался сосредоточиться, но непременно засыпал примерно на середине фильма. Вот и сейчас она почувствовала, как его дыхание стало глубже, а тело под ней за секунду расслабилось, стало мягче и горячее. Кира любила этот момент и иногда специально ждала его, получая особое удовольствие от того, что ему с ней спокойно и комфортно. Голос за кадром продолжал монотонно бубнить, Кире пришлось привстать и дотянуться до планшета, чтобы выключить его. Нажав на «стоп», она замешкалась: ее, казалось бы, навсегда заснувшие подозрения снова дали о себе знать. Посидев минуту неподвижно, едва дыша, она еще раз взглянула на Давида. Он перевернулся на другой бок, с головой залез под одеяло и громко сопел. Успокоив себя тем, что никто на ее месте не устоял бы перед соблазном, она вышла из «Ютуба» и стала просматривать почту. Ничего особенного – обычная рабочая скукота. В папках документов только уставные бумаги, которые она читать не стала, зато перефотографировала на свой телефон. Разочаровавшись и успокоившись, Кира уже готова была отложить планшет, как в последний момент увидела иконку интернет-банкинга, а внутри – несколько выставленных счетов и перечислений в холдинг Давида от «MaxOil», крупнейшей английской нефтяной компании, владелец которой Оскар Джером был известен своей агрессивной манерой работы.

Как в замедленной съемке, Кира листала страницы, одновременно наблюдая за своими руками: они тряслись так, что планшет буквально ходил ходуном. «А ведь раньше я думала, что только плохие актрисы играют так чрезвычайное волнение», – с каким-то отстраненным удивлением подумала она, глядя на свой нешуточный тремор как бы со стороны.

Пересняв на телефон обнаруженные платежи, Кира осторожно положила планшет на тумбочку рядом с Давидом и выключила свет. Обняв его, почти сразу же отстранилась, потому что подумала, насколько, должно быть, неприятны ее холодные и мокрые ладони. «На самом деле это еще ничего не значит», – пыталась убедить себя Кира только для того, чтобы провалиться в забытье. Ей удалось это только под утро.

Хрупкий, как первый осенний лед, сон раскололся, как только Давид стал ворочаться, готовясь к пробуждению. Кира лежала с закрытыми глазами, сильно сожмурившись, будто сопротивляясь наступившему дню. Она боялась открыть глаза, словно ресницы могли легко смахнуть безмятежное прошлое и оставить тревожное, непонятное настоящее. Так и лежала, прислушиваясь к аккуратному топанью босых ног – Давид явно старался ее не разбудить, к плеску воды в душе и тихому энергичному посвистыванию. Каждое утро ее любовника было похоже на разогрев гоночной машины перед стартом – он наливался азартом, с каждой минутой повышая свой запал. Только пожив с ним, Кира поняла, откуда при встрече с Давидом появлялось ощущение детскости. Ошибочным было думать, что дело в его внешности. Нет, просто лишь неугомонные пацанята-оторвы могли сравниться с ним по уровню бурлящей в них энергии.

Кира все же заставила себя открыть глаза и сесть на кровати. Все было смутно, туманно. Она как будто очнулась от комы, с трудом вспоминая, что было до этого. Да и вспоминать не хотелось. Просто болела голова. Просто плохое настроение. Просто не выспалась.