Экоистка - читать онлайн книгу. Автор: Анастасия Литвинова cтр.№ 19

В пятницу вечером, накануне отъезда, Кира сидела в баре с компанией, которая постоянно прибывала. К полуночи толпа малознакомых тусовщиков разрослась человек до пятнадцати. Кира в синем коротком платье по фигуре и с распущенными волосами, на высоченных каблуках, хоть и держалась в стороне, смеялась негромко и в провокационные разговоры не вступала, все равно каким-то образом оказывалась в гуще событий. Наверное, это тоже было профессиональной привычкой – а вдруг сенсация!

Поверх была накинута жилетка из полосок меха чернобурки, соединенных между собой тонкой сеткой из кожи. Недавний выпад с шубой стал для Киры почти анекдотом. Она с удовольствием рассказывала его, бравируя и приукрашивая, поддерживая свою экстравагантность, чудинку, и в конце, как бы извиняясь, неизменно добавляла: «Вот такой из меня вышел хреновый гринписовец». Если собеседник не понимал шутки, она сама начинала заливисто смеяться, призывая последовать своему примеру. Собеседники и вправду попадались на этот крючок. «Надо же, какая очаровательная! Широкая душа!» Если уж не получалось быть последовательной в своих убеждениях, Кира предпочитала превратить их в фарс и окончательно обесценить.

Каждому, кто подходил к их компании, Марина и Женя хором сообщали, что виновница торжества – это Кира, и что повод этого маленького алкопати – ее будущая великолепная карьера. Кире оставалось только растягивать губы в улыбке и приподнимать бокал, ничего не говоря. Сама себе она сегодня напоминала пчеломатку. Веселье продолжалось.

Часов в пять утра она еле-еле спустилась по железной лестнице «Крыши мира», хотя основная публика только прибывала. В девять утра Кира уже сидела в такси до аэропорта, сонная и злая, и невидящими глазами просматривала ленту «Фейсбука». Периодически она убирала телефон в сумку, через пять минут доставала и начинала опять читать то же самое…

По густой насыщенности неба, по множеству сумрачных оттенков Лондон был прямой копией Москвы. Только воспринималось это здесь по-другому. Да, разговоры о погоде остались такими же актуальными, как и во времена Шерлока Холмса, но тут казалось, что сумрак создан специально для того, чтобы подчеркнуть уют гостиных и глубокую зелень парков. Он никак не влиял на настроение англичан, они не жаловались хором на ненастье и не переставали улыбаться. Вскоре Кире представилась возможность заметить, что атмосферные причуды совершенно не влияют и на работоспособность сотрудников. Она одна выделялась в их офисе в лондонском Сент-Джеймсе (по иронии судьбы, соседнее здание занимал нефтяной гигант BP) тем, что глушила один за другим шоты эспрессо и кляла на чем свет стоит «эти чертовы тучи». Значило ли это, что русские более чувствительны или всегда ищут повод для недовольства?..

Всю субботу Кира проспала, очнувшись только под вечер. Заказав себе еды, она осмотрела свое новое пристанище. Минимум мебели, максимум удобств. В каждом углу паразитировали икеевская мебель, посуда, текстиль, растения. К этой квартире подойдет только «икеевский человек», подумала Кира, и мысль эта ей очень понравилась. Она стала смаковать ее со всех сторон, как пес сахарную косточку, и в конце концов решила, что она и есть этот самый икеевский человек: в меру модный, современный усредненный космополит, быстро выходящий в тираж. Хлипкое, некачественное дитя масс-маркета с претензией на новое видение. С этой точки зрения, к квартире не придраться.

На следующее утро она чувствовала себя намного лучше, но выходить из дома не хотелось. Снова заказала еды и принялась подсчитывать, сколько могла бы продержаться вот так автономно, не выходя из квартиры. Оказалось, вечно! Так незаметно и быстро подкрались времена, когда человеческий индивид может добровольно заточить себя в четырех стенах и при этом вести активную социальную жизнь. Заработать, купить, поесть как в ресторане, заняться сексом, в конце концов. Можно даже не передвигаться по квартире. Сидеть на одном месте. Можно быть активным борцом с несправедливостью, митинговать и даже сажать деревья! Не отрываясь от повседневных дел. Кликнул пару раз мышкой, перевел нужную сумму – и тут же в выбранном районе земли специальная бригада посадит за вас дерево. Все онлайн, все можно проверить и проследить в прямом эфире и с чувством выполненного долга пойти купить очередной женский журнал, на производство которого было потрачено в десять раз больше деревьев. Или купить новую икеевскую фигню. Экологически чистую, потому что из натуральной древесины. В общем, вы кликаете – лесничий сажает. Но большинству и это обременительно. Ведь столько дел! Еду заказать, например.

Тут Кира вспомнила историю одного жителя Центральной Африки, который без всяких внешних стимулов взял и посадил целый лес. Никто об этом не знал, никто его не пиарил. Пресса раструбила эту «новость», когда деревья в его лесу уже давали тень и прохладу даже под палящим африканским солнцем. Откуда в необразованном и, если уж честно, примитивном аборигене столько мудрости, воли, самоотверженности? Откуда у него эта активная жизненная позиция – не суррогатная, не компьютерная, а настоящая? Кира всегда считала работников физического труда какими-то неполноценными, ущербными. Жалела их, потому что им выпала такая судьба или родители недодали. Водители, грузчики, рабочие на заводах, садовники, уборщики – это все, конечно, не люди второго сорта, но те, у кого отобрали возможность анализировать и делать глубокие выводы. Во-вторых, она считала их ленивыми и безвольными, ибо интеллектуальный труд требовал, по ее мнению, намного бóльших усилий и напряжения. И вот целое поколение с хорошим образованием ленится оторвать жопу от дивана, чтобы отсортировать свой мусор или помахать лопатой. Легче, конечно, заплатить. Это ли активная жизненная позиция – читать каждый день ленты новостей об экопроектах, утрамбовывать в голове сведения о пестицидах, радиации, браконьерах и знать все о СО₂ и солнечных батареях? Это ли труд – уметь поддержать разговор на заданную тему? Ведь она так мучается и страдает при виде вымирающих белых мишек, иногда даже всплакнет и придет в ужас от жестокости людей, а в это время чужеземец без слез и лишних слов каждый день сажает, сажает, сажает деревья… От чувства собственной никчемности Кира нахмурилась, как лондонское небо.

Несколько раз она порывалась выйти на прогулку, но застревала где-то между своими размышлениями, едой и телевизором. Ей было хорошо и плохо одновременно: она предвкушала что-то новое, но боялась. Надеялась на то, что сможет быть по-настоящему полезной, но рисовала себе в воображении разочаровывающий исход. Понимала, что живет более осознанной жизнью, чем остальное большинство, чувствовала себя особенной, избранной, но страдала от своей обычности.

На следующее утро Кира надеялась встать как можно раньше. Благо, встречу с основным руководством фонда и исследовательского центра назначили на двенадцать дня. Но сон был тревожен и неглубок, так что провалиться в забытье получилось только под утро. Проснувшись в десять, она начала судорожно хвататься за все сразу – зубную щетку, чайник, утюг… Приехать вовремя стоило стольких усилий и концентрации, что к полудню она порядком устала. Поэтому знакомство получилось скомканным, полным неловких пауз.

Трое из присутствовавших на встрече в переговорной были похожи на типичных работников лабораторий. Еще трое – на мальчишек, осуществляющих свои детские мечты. Плюс два седовласых господина, как потом оказалось, чиновники из правительства, и Давид во главе стола. Некрупный, даже худощавый, он почему-то, как вожак стаи, будто возвышался над всеми остальными. Магия авторитета действовала безошибочно.