Мотивация человека - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Макклелланд cтр.№ 86

Рис. 6.9. Корреляция между переменными, касающимися личности, которые определены специалистами клиники Меннингера (Luborsky & Sargent, 1956)

Самоотчеты также не отвечают сполна критерию уникальности. Это происходит отчасти потому, что существуют люди, склонные к определенным типам реакций. Так, одни чаще соглашаются, другие, наоборот, — отвергают (Couch & Keniston, 1960). Первые склонны сказать «да» относительно почти всех утверждений, вторые не склонны принять большинство из таковых. Высокие оценки по первым четырем пунктам, приведенным в табл. 6.5, могут означать не только высокую силу мотива достижения, но и выраженную тенденцию соглашаться с некоторыми или даже всеми утверждениями. Подобные перечни, адресованные таким людям, возможно скорректировать, если уравнять количество пунктов, предполагающих выражение согласия или несогласия. Это позволит получить высокие оценки.

Иного рода крен возникает потому, что многие люди предпочитают соглашаться с социально приемлемыми утверждениями. Его можно нивелировать, если уравновесить пункты, касающиеся социальной приемлемости, и побудить людей к выбору между ними (Edwards, 1957; Jackson, 1966).

Однако главная сложность соответствия критерию уникальности, которая возникает в случае с самооценками, заключается в том, что они отражают представление человека о себе и его ценности. Так, многие американцы особенно чувствительны к тому, что им присущ сильный мотив достижения, и потому согласятся с утверждением, которое бы продемонстрировало их активность. Вместе с тем они не считают, будто их отличает мощный мотив власти, и не согласятся с пунктами, показывающими его наличие. Так, в одной дискуссии относительно вопросов мотивации студенты примерно час страстно доказывали: оценки, касающиеся силы мотива власти, которые дал метод написания историй по картинкам, весьма высоки. Под конец каждый был убежден, что подсчеты студентов абсолютно верны.

Переворот в теории личности, совершенный Фрейдом и его последователями, состоит, в частности, в том, что было продемонстрировано: осознаваемые людьми ценности и неосознаваемые мотивы не обязательно одно и то же. Чтобы избежать смешения позиций, в данной книге мы придерживаемся той точки зрения, что выражаемая в самоотчетах оценка силы мотива — это, собственно, оценка ценности (v).

Ценности людей, отражающиеся в самооценках, имеют множество детерминантов, которые не относятся к мотивационным. Например, Линн (Lynn, 1969) предложил оценивать значимость мотива достижения по самоотчетам, отметив, что у предпринимателей отмечались более высокие показатели, чем у студентов. Это позволило ему полагать, что он получил хороший способ измерения силы мотива достижения, поскольку предприниматели и получили бы оценки выше, чем студенты. Однако кое-что он все-таки упустил: предприниматели знают о своей успешности; и если задать им соответствующие вопросы, они станут говорить, что ставят перед собой сложные цели, предпочитают работу развлечениям и т. д., так как подобные утверждения служат очевидным объяснением, почему они более успешны. Следовательно, то, что кажется показателем силы мотива достижения, на самом деле есть составляющая их «образа я» в целом.

Выдерживает ли оценка намерений проверку по критерию уникальности? Начнем с того, что в целом на нее не влияют ценности или реакции. Люди, отвечающие на опросники и отмечающие, что они высоко ценят достижение, аффилиацию или власть, обычно не получают более высоких показателей по соответствующему мотиву, определяемых на основе анализа картин воображения (см. Child, Frank & Storm, 1956; deCharms, Morrison, Reitman & McClelland, 1955). Ценящие социальную желательность, что определяется по шкале Кроуни-Марлоу (Crowne-Marlowe, 1964), также не получают более высоких баллов по какому-либо из трех социальных мотивов, как установлено при исследовании 76 взрослых людей (McClelland, Constantian, Pilon & Stone, 1982).

Здесь рождается еще один вопрос: может ли человек, записывая истории, содержащие требуемые характеристики, сделать так, чтобы оценки мотивов оказались «поддельными»? Если это верно, то высокие баллы будут получены даже в том случае, когда сила мотива низкая. Исследователи попросили испытуемых специально зафиксировать высокий уровень мотива достижения, но значимого увеличения средних значений по данному мотиву не было отмечено (McClelland et al., 1953). Впрочем, те, кому известны системы подсчета баллов (скажем, приведенная в табл. 6.4), могут «сфальсифицировать» высокие показатели. Однако достаточно странным представляется тот факт, что если люди, научившись «подделывать» оценки, начинают думать об образе жизни, мотив и в самом деле обозначается для них более выпукло. Как будет показано в главе 14, один из способов повысить уровень мотивации — научить людей сочинять истории, попытавшись понять глубинные особенности мышления людей, чьи мотивы отличаются силой.

Воздействие условий организации теста на придуманные истории. Намного серьезнее проблемы, связанные с тем, что на содержание историй легко могут повлиять условия организации теста, о чем свидетельствуют проведенные эксперименты. Оценки, подсчитываемые на основе созданных индивидуумами историй, представляют собой результат не только собственно мотивации человека, но и других факторов, которые имеют отношение к условиям тестирования (см. рис. 6.7). Со времен Мюррея подчеркивается, что если рассказы отражают индивидуальные свойства, они должны быть собраны в нормальных условиях, когда человек чувствует себя совершенно естественно и непринужденно. Макклелланд и др. (McClelland et al., 1953) указывают, что если подключается эго, возникает препятствие для образов воображения, а это приводит к тому, что истории испытуемых оказываются не поддающимися оцениванию.

Ланди (Lundy, 1981а) систематически сравнивал результаты, полученные, когда истории были написаны в обычных, неформальных, условиях, с теми, что создавались под воздействием некоего «давления», выражаемого в трех формах. Он предполагал побудить создание стереотипных рассказов, не основанных на личном мотиве. Ланди сказал одной группе людей, что написание рассказов позволяет выявить «скрытые личностные тенденции», включая «недостатки или иные несовершенства личности» (Lundy, 1981а). Затем он «надавил» на другую группу испытуемых, чтобы те были весьма внимательны, придумывая истории, поскольку хотел поставить их в «стандартизированные и тщательно контролируемые» условия (Lundy, 1981а). Это было нужно ему для сравнения результатов, полученных в ситуации с испытуемыми группы нормы и тех, какие демонстрируют люди, имеющие нарушения психотического плана или нарушения в работе мозга. Прежде чем попросить третью группу людей сочинить истории, Ланди обратился к тестированию личности, содержащему данные по аффилиации. Это предполагало выяснение того, относятся ли испытуемые к числу тех, кто всегда легко сходится с группой, или тех, кто чувствует себя неуверенно. Ланди считал, что специальные инструкции приведут к тому, что люди станут внимательнее и, вероятно, создадут стереотипизированные истории, а не отражающие их личные мотивы. Он разработал специальный механизм расшифровки, помогающий опознать наличие желаемого эффекта, и назвал его оценкой при эго-контроле. Баллы подсчитываются как сумма логических сбоев в истории (т. е. скачков от одной мысли к другой) и как количество добавлений (т. е. деталей, какими испытуемые наделили характеры и объекты и каких не отмечалось на картинках).