– Но он не наш, – ласково продолжила Зои. – Здесь нет ничего нашего, милый.
Хари сморщился, потом отвернулся, пряча от нее медведя. Зои прикусила губу.
– Ладно, можешь пока оставить его у себя, – сказала она. – Пока мы здесь, в этом доме. Только не забывай: это не твой медведь.
Конечно же, если бы игрушка оказалась бесценным семейным наследием, миссис Макглон указала бы на этот факт через пять секунд. Но пока что Зои решила просто присматривать краем глаза за сыном и медведем. А малыш выглядел очень милым, как маленький Кристофер Робин с настоящим Винни Пухом.
Действуя обеими руками, Зои распахнула огромную дверь, петли которой громко заскрипели.
Это выглядело как настоящее откровение. Холодный яркий свет хлынул внутрь. Снаружи чирикали и щебетали птицы, деревья раскачивались на ветру по другую сторону гравийной подъездной дороги. Картина ошеломляла.
Солнечные лучи показали всю запущенность старого коридора, но и красоту его древних деревянных панелей, и прекрасной живописи двадцатого века, и даже оленьей головы – которую Хари до сих пор не замечал и которая заставила его подпрыгнуть, – и изумительную резьбу перил главной лестницы.
Желая побольше увидеть в этом доме, Зои открыла дверь в гостиную под лестницей – там стоял старый рояль, она мельком заметила его в день своего приезда, и забитые книгами полки. Зои открыла старые жалюзи, раздвинула тяжелые гардины. Все больше и больше света врывалось в комнату, открывая взгляду плотные старые карты, груды бумаг, пыль, кружившую в воздухе, и странные чаши и вазы, которые казались здесь совершенно не на месте.
– Отлично! – бодро произнесла Зои.
Поблизости не было никого, кто бы стал запрещать ей делать что-то. Дети еще не проснулись. Зои отправилась в кухню, нашла старый, перепачканный мукой радиоприемник и носила его по дому, пока не поймала сигнал. Ей необходимо было что-нибудь веселое, поднимающее дух, и, конечно же, она нашла станцию, передававшую подходящую музыку.
Под огромной раковиной дворецкого в кухне хранились горы чистящих и полировочных средств. Зои надела большой старый фартук миссис Макглон и, прихватив с собой все необходимое, начала наводить порядок в забитой вещами комнате. Она сложила в черные мешки для мусора то, что несомненно было хламом, – старые конверты, рекламные проспекты, сломанные пластиковые ложки, старые коврики. Она нашла пустой ящик в письменном столе и начала складывать туда то, что, как ей казалось, должно лежать в таком ящике, а потом спохватилась и начала опустошать все ящики.
Это была бездумная, суетливая и приносящая удовлетворение работа, и Зои даже не замечала, как она увлеклась ею. Ярко светило солнце, вовсю гремела музыка, а Зои сбрызгивала и оттирала, укладывала и переставляла. Хари танцевал рядом и «помогал», пока наконец Зои не почувствовала движение за спиной и не оглянулась, чтобы увидеть всех троих детей, стоявших на лестничной площадке и таращившихся на нее. На Мэри была «львиная» футболка.
– Видите? – громко произнес Патрик. – Она просто окончательно сошла с ума!
Зои выпрямилась, рассердившись из-за того, что почувствовала себя виноватой и оказалась пойманной врасплох. Но разве они имели право осуждать ее за то, что ей хотелось навести вокруг себя порядок?
Музыка продолжала греметь. Шеклтон зашел в комнату и выключил ее. Мэри шагнула вперед. Она была невероятно бледна и дрожала от ярости.
– Что это ты тут делаешь? – спросила она.
Зои огляделась. В комнате все уже выглядело намного лучше: запахло свежестью ветра, окна и полки блестели. В корзине для зонтиков стояли все зонты, которые она сумела найти поблизости, до этого они валялись где попало. Зои заглянула и в «обувную» комнату, слева от входа, и теперь все ботинки и резиновые сапоги стояли аккуратным рядом, а все шляпы – некоторые с перьями, другие вообще из позапрошлого века и более чем странные – висели на вешалке или аккуратно лежали на полке, специально для них предназначенной. Зеркало в той комнате Зои отмыла, занавески открыла, так что теперь можно было видеть, что́ вы надеваете на себя.
– Прибираюсь, – ответила она. – Непохоже, чтобы у миссис Макглон хватало времени на настоящую весеннюю уборку. Или осеннюю! – Она шагнула вперед. – Хотите помочь?
– Зачем ты тут все переставила? – обожгла ее взглядом Мэри.
– Затем, – рассудительно ответила Зои, – что все должны здесь бывать. Разве не приятнее посидеть в чистоте?
Мэри продолжала с ненавистью таращиться на нее.
– Здесь все так, как должно быть! – почти зарычала она. – Так, как должно быть! А ты все испортила! Ты все испортила!
И она стремительно выбежала в парадную дверь и исчезла в саду.
– Ей просто тяжело, – со вздохом сказала Зои.
Патрик шагнул ближе.
– Ну, – заговорил он слишком практичным для его лет тоном. – Понимаешь… Ты все перемешала, все мамины вещи. И Мэри это не понравилось.
Зои впервые услышала, чтобы кто-то из детей сам заговорил об их матери. Она подошла к Патрику и присела перед ним на корточки.
– А тебе не кажется, – заговорила она как можно мягче, – тебе не кажется, что вашей маме приятно было бы видеть ваш дом чистым и аккуратным? И приятным для всех вас?
– Я не помню, – пожал плечами Патрик.
Зои захотелось обнять его. Это был совершенно естественный жест, но мальчик мгновенно отскочил, едва не споткнувшись в спешке, желая отдалиться, и Зои выругала себя за поспешность.
Она повернулась к сыну.
– Хари, – тихонько позвала она.
Малыш послушно подошел.
– Как ты думаешь, ты не мог бы на время дать Патрику твоего медведя?
Хари тут же шагнул к Патрику и протянул ему побитую молью игрушку, а тот, не поднимая головы, взял медведя и прижался к нему лицом.
Зои сообщила, что намерена приготовить на завтрак оладьи, самым бодрым тоном, какой только сумела изобразить, давая понять, что «все просто прекрасно», и надеясь, что Патрик пойдет за ней хотя бы из любопытства. И мальчик действительно перестал огорчаться и обрел аппетит к тому времени, когда оладьи были готовы.
Но больше всего удивил Зои Шеклтон. Он сначала стоял в дверях кухни и наблюдал, как Зои готовит. Потом шагнул вперед, откашлялся – у него начал ломаться голос, и он говорил то басом, то дискантом – и осторожно произнес:
– Я хотел бы помочь.
Зои стремительно обернулась. Она такого не ожидала.
– Ты серьезно?
Шеклтон пожал плечами, запихнув в рот один оладушек.
– А что? А ты уже починила вайфай?
– Э-э… – пробормотала Зои, которая понятия не имела, как заставить его снова работать. Она пыталась, но безуспешно. – Скоро, – ответила она. – Если ты поможешь мне прибраться в доме, я обязательно разберусь с вайфаем.