Убийство в субботу утром - читать онлайн книгу. Автор: Батья Гур cтр.№ 39

В первый раз подал голос Шорер.

— Вот чего я не могу взять в толк, — сказал он. — Вы говорите, что ключ от здания пропал, но все же в дом проникли через окно? Вы видите тут смысл?

Михаэль признался, что пока нет, и посмотрел в упор на Ариэля Леви.

— Ключ и взлом, — задумчиво пробормотал Эммануил Шорер. — Либо мы имеем дело с двумя разными людьми, либо кто-то пытается сбить нас со следа. Возможно, вовлечено двое. И кое-что еще. Если кто-то взял ключ, почему было не забрать всю связку? Может, чтобы не дать нам войти в дом раньше. Если бы вы не нашли ключей, то вам пришлось бы взять дом убитой под охрану, так?

Михаэль напомнил, что получил ключи от Хильдесхаймера, когда пришел к нему домой.

Леви выказал меньше снисхождения, чем Шорер. Он резко взглянул на Михаэля и сказал:

— Мне совершенно неясно, почему вы сразу же не направились в дом Евы Нейдорф? Очевидно, что некто — тот, кто застрелил ее и взял ключ, — прямо из Института бросился к ней и нашел бумаги. Это же элементарно. О чем вы думали? Оставить дом без присмотра, когда пропали ключи жертвы! Ну и ну! И затем, насколько я понимаю, кто-то еще вломился внутрь, и этого бы тоже не произошло, если бы вы поставили дом под наблюдение.

В оправдание Михаэль сказал, что был занят на месте преступления и не думал о ключах, лекциях или заметках, когда в Институте творился хаос и сновали репортеры.

— Об охране мог бы вспомнить кто-нибудь из экспертов, — сказал Шорер, как бы подсказывая начальнику, что ответственность лежала не только на Михаэле. — И потом, — переменил он тему, — я не понимаю, почему в Институте… почему ее не застрелили дома?

— В том-то и дело! — с готовностью откликнулся Михаэль. — Вот что я уяснил из всех этих разговоров об Институте: это был кто-то, кого она не считала возможным принять у себя дома. У них существуют всякие профессиональные правила на этот счет.

— Да, — с сомнением сказал Шорер, — но из ваших слов я понял, что у нее дома была комната для консультаций. Почему не там?

— Я уверен, что место назначила Нейдорф, — ответил Михаэль, не понимая, к чему ведет шеф.

— Да нет, я имел в виду, что Институт — рискованное место, чтобы планировать там убийство. Возьмите, например, этого Голда, который пришел расставить стулья: он мог запросто явиться чуть раньше. А убийство определенно было спланировано заранее: пистолет выкрали за несколько недель. Коль скоро вы крадете пистолет, следует очень тщательно все продумывать.

— Да, — сказал Михаэль, — но вы забываете, что она только накануне вернулась из-за рубежа. Видимо, просто не было выбора.

— Нет, не забываю, я помню об этом. — Шорер положил руки на стол ладонями вниз. — В том-то и вопрос: кто бы ни застрелил ее, он должен был иметь неотложную причину, должен был помешать ей что-то сделать. И когда мы ищем мотив, нам следует держать это соображение в уме.

Михаэль кивнул в знак согласия. Начальник управления переводил взгляд с одного на другого, и Михаэль увидел, как в его глазах блеснул огонек.

— Другими словами, вы думаете, нам следует сосредоточиться на лекции? — с сомнением спросил Леви.

Они кивнули, а Михаэль вздохнул: ведь ни о содержании лекции, ни о том, куда делся список пациентов, ничего не было известно.

Шорер пожевал сгоревшую спичку и, глядя в большое окно на плющ, поднимавшийся к третьему этажу, заметил, что, если погибшая была столь щепетильна, как все уверяют, у нее, должно быть, имелся бухгалтер, хранящий копии всех счетов и прочих документов, по которым можно выяснить, кто были ее пациенты.

Михаэль взглянул на него. Эта мысль явно не приходила ему в голову. Помолчав, он сказал, что повидается с бухгалтером, как только переговорит с ее дочерью, которая сегодня прилетает.

— Итак, вы полагаете, что в лекции было что-то, что могло угрожать кому-либо? — спросил Леви, подняв трубку и попросив Гилу принести кофе.

— Да, — подтвердил Михаэль, — думаю, что так. Но есть и другая вероятность: она обладала информацией, опасной для кого-то, кто не хотел, чтобы это стало достоянием гласности.

— Одно не исключает другого. Возможно, она собиралась обнародовать эту информацию в своей лекции, — сказал Шорер, ломая спички пополам.

— Скажите мне, мой ученый друг, вы утверждаете, что мы должны с самого начала отбросить все обычные мотивы — деньги, любовь, просто взять и отбросить? — спросил начальник, когда Гила вошла в комнату и поставила на стол поднос с тремя кружками кофе. Михаэль улыбнулся и незаметно подмигнул ей. Другие двое взяли свои кружки, не обратив на нее внимания.

— Я еще не полностью в этом уверен, но мне так кажется, — с сомнением ответил Михаэль, глядя на крупные капли дождя, стекающие по стеклу.

— Потому что это уже не в первый раз, знаете ли: мы нацеливаемся в одном направлении, а потом оказывается…

— Именно поэтому я тщательно разбирался во всем, что касается Института. Она не могла там встретиться с посторонним. Особенно в субботу утром, перед лекцией. Мы смотрели: никаких признаков взлома. Либо она сама открыла кому-то дверь, либо этот кто-то имел ключ. Не говоря уж о пистолете, о вечеринке и так далее.

В первый раз начальник управления не рассердился, что его прервали. Атмосфера в кабинете была мирной, все погрузились в свои мысли. Михаэль сильно устал; Шорер выглядел подавленным; и только Леви находился в обычном расположении духа. Может, это дождь действует умиротворяюще, подумал Михаэль.

— А что насчет этого Линдера? Кто проверяет его алиби? — осведомился Леви, поднимая глаза на пресс-секретаря иерусалимской полиции, в эту минуту входящего в кабинет вместе с начальником разведки, которого также ввели в команду. Оба выглядели уставшими. Гила внесла за ними еще две кружки кофе, а пресс-секретарь по имени Гил Каплан — светловолосый молодой человек, недавно назначенный на эту должность, — расправил пальцами усы и сообщил, что пресса постоянно осаждает его вопросами о «последних данных следствия».

— Мне не удается их стряхнуть, а они уже докопались до деталей и начали приставать к разным людям — которые, надо признать, ничего им не сообщают для печати.

Ариэль Леви холодно заметил, что если бы они вовремя явились на совещание, то понимали бы почему. В нескольких словах Михаэль обрисовал ситуацию; пациенты, правила и необходимость соблюдать сугубую конфиденциальность.

Офицер разведки Дэнни Балилти поинтересовался Линдером и его пистолетом и получил ответ, что у того алиби.

— Гил, — Балилти постарался защитить пресс-секретаря, — опоздал из-за репортеров, те его не отпускали; мы зависим от их доброй воли не оглашать имя жертвы, поэтому нам нельзя с ними ссориться, и хочу сказать вам, — он сделал паузу, чтобы глотнуть кофе, — я никогда ничего подобного не видел. Ни об одном из тех, кто фигурирует в деле, я имею в виду всех этих психологов, — так вот, ни об одном из них у нас ничего нет. Абсолютно ничего! Никакой информации, никаких нарушений, никаких дорожных происшествий; несколько лицензий на ручное оружие, вот и все. Я разыскал единственный гражданский иск насчет покупки недвижимости: кто-то купил дом и возбудил иск против продавца. Кроме этого, на них ничего нет. Если в этой стране столько законопослушных граждан, я спрашиваю вас, почему нам приходится столько пахать на работе!