Перехлестье веков - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Хмельницкая cтр.№ 16

Если бы не Мэр, Генрих и Вирт, папа ничего не просил бы за услуги. Патриотизм и вера в истину – папино всё. У меня выработалось стойкое неприятие ко всему такому кардинальному и жесткому, как эти два чувства, разъедавшие отца. Я правда считала, что они разъедали его изнутри, и потому позиция остальных членов нашего кружка по политическим интересам нравилась мне больше.

Да-а-а, вопреки моим ожиданиям хороший был день рождения, особенно заключительная часть. Вирт позвал меня прогуляться в сад. Часть гостей осталась играть в шарады, другие разбрелись кто куда.

Мы с другом шли по дорожке между деревьев. Нас окружали запахи ночных цветов, а Салана, сменившая Красную звезду на небе, благостно одаривала своим серебристым светом. Её сияние поддерживали мелкие светлячки и блуждающие огоньки дронов. Создавалась причудливая атмосфера. Я мысленно молила Вирта, чтобы он не вздумал говорить в такой миг о предстоящих делах. А он и не стал болтать, а просто сделал кое-что, и оно изменило мою жизнь, разделив на «до» и «после».

Вирт неожиданно остановился, и мне пришлось замереть напротив. Глубоко вздохнув, друг произнёс:

– Ты будешь смеяться, но… Я знаю, что у вас с Генрихом дружеские, едва ли не братские отношения. Не перебивай, пожалуйста, Мина. У меня самого хорошо получится сбиться… Так вот, он заверил меня, что не претендует на тебя, как на женщину, хотя ты очень красива. У него есть возлюбленная, и ты, вроде бы, рада за него. Других поклонников, с кем бы у тебя были серьёзные отношения, у тебя нет, что в разы облегчает моё существование и душеное состояние. Если бы какой-то знатный «петух» стал бы… то я… Ладно, это всё к тому, что я люблю тебя.

– Я тебя тоже люблю, – улыбнулась я. – Над чем смеяться?

– Моя любовь иного свойства… Я люблю тебя как… женщину. Старый болван…

Меня неожиданно пробила дрожь, сердце сжалось, дышать стало трудно. В горле пересохло, а язык словно прирос к нёбу. Я молчала и тряслась.

– Прости, напугал тебя своими откровениями. Если захочешь, между нами останется всё по-прежнему.

Вирт обнял меня, как делал часто, когда я чего-то боялась или переживала. Погладил по голове, поцеловал в лоб. Всё как раньше, ничего не изменилось, и я могла решить, что мне всё привиделось. Но мне не показалось, Вирт признался в любви, а я не ведала, что с этим делать.

Я любила Вирта, но… Никаких «но», я любила Вирта и считала самым красивым мужчиной во всем мире. Только не понятно, почему внутри моего существа всё словно оборвалось, перемешалось? В душе царил хаос, страх, непонимание. Я люблю и любима, чего же большего желать? Почему мой мир словно перевернулся после слов Вирта?

Не знаю…

Отстранившись, я посмотрел эргану в глаза и улыбнулась. Свет Саланы серебрил карие радужки Вирта, и от этого мужчина, которого так давно любила, чьё признание стало для меня сокрушительным, казался мне загадочным и лукавым. Таким же, как и блуждающие огоньки, освещающие дорожки в саду.

– Я люблю тебя, Вирт, – вымолвила я и, обвив руками шею мужчины, уткнулась лбом в плечо.

Так мы простояли довольно долго. Всё это время я прокручивала в голове слова Вирта, пыталась пусть и не принять, но привыкнуть к ним.

Мы действительно с Генрихом не были супругами в прямом смысле этого слова. Соратники, единомышленники, друзья… да кто угодно, но только не влюблённые, даже в дальнем приближении. Я радовалась за Генриха, когда он представил мне свою миару сердца. На моей памяти у супруга были интрижки, но по-настоящему он любил только свою ведьму. Произошло это памятное событие около года назад. Она ведьма, из хорошей семьи, но важнее, что Лилия обожала Генриха и ждала, пока он наиграется в политику и нагуляется, чтобы потом прожить с ним остаток жизни в счастье.

Эхе-хех, не для меня такая слепая отрешенность и растворение в другом человеке.

Нас с мужем ничего не связывало, так почему объяснение в любви Вирта так странно подействовало на меня? Может потому, что оно стало первым за мою восемнадцатилетнюю жизнь? Никто и никогда не говорил мне о симпатии, желании, чувствах. А Вирт сделал это и получит награду – меня.

Когда мы возвращались обратно в дом, я попросила друга поцеловать меня, и он это сделал, настойчиво и страстно.

Брошь в моей ладони напомнила о нашем поцелуе. Пурпурный камень, казалось, горел неистовством и горячностью. Я уверена, что Вирт подарил его не зря. Он вообще очень продуманный парень и всегда знал, что хотел сделать, чего достичь. Предвкушал признание и будущий поцелуй и, чтобы я не забыла об этом, подарил брошь.

Я не забыла…

Сжала кулак, занялась другими драгоценностями. Среди них куча подарков от папы, Мэр, Генриха и Вирта. Все заряжены магической энергией и могли помочь в трудный момент.

А не взять ли всё сразу? В любом случае камнями, брошами, бусами и остальными вещицами на чужбине можно воспользоваться по прямому назначению – украсить себя.

Примерив колье из зелёных сорторитов, добытых в горах Хиссы, купленное лично мной за огромную сумму ориков, вспомнила, как долго трудилась над магическим заклинанием. Для восхитительного украшения хотелось придумать что-то особенное, сочетающееся с красотой камней и свойствами драгоценного металла. В итоге получилось нечто удивительное, бодрящее и очаровывающее. И как его оставить в Мирсе?

Решено, беру всё!

Я быстро убрала вещички в шкатулку, положила её в заранее приготовленную заплечную сумку, на дне которой покоились необходимые приборы, и ринулась к шкафу. Раскрыв его и перебрав наряды, остановилась на удобном брючном костюме с удлинённым пиджаком и неяркой отделкой по вороту. Надев его на голое тело, выглянула в окно. До рассвета совсем немного осталось. Набросила сумку на плечо и устремилась в покои Суверена.

Возле комнаты хозяина дворца стояли маги-гвардейцы, которые, завидев меня, раскрыли дверь. Я быстро переступила порог. Оставшись у дверей, отвесила поклон пустоте, как того требовал дворцовый протокол, и осталась стоять на месте в ожидании, когда повелитель позовёт меня.

Ночью стены покоев суверена окрашивались в червонный тон и сияли искрами, даря свет, не меньше чем занимающаяся за окном зарница. Это бодрствовала магия, которая была под контролем правителя в светлое время, а с его погружением в сон вырывалась из рамок. Такая агрессия силы случалась только с урожденными магами – стихийниками.

Вдруг сияние исчезло, и комната погрузилась в сумерки. Искры на стенах потухли. Это сигнал, что пора сконцентрироваться на протоколе и приветствовать властелина, как положено.

Я немного склонила голову, не отрывая взгляда от тканей, перегораживающих комнату, разделяя её на спальню и кабинет. Положив правую руку на левое плечо – знак приветствия, я чувствовала удары трусливого сердца, которое решило меня подвести в самый ответственный момент и молотило по рёбрам, словно пойманная в клетку птица. Спрашивается, почему оно не реагировало, когда я, словно осёл, кивала головой и заверяла суверена в своей искренней радости служить ему? Теперь поздно, будущее, как и вновь накрывший трепет, ждало меня.